Её несло невидимое течение, каждая капля крови, покидающаятело, приближала девушку к следующему шагу во всеобщей схеме равновесия. И всёже, несмотря на свою твёрдость в вере, Кара сейчас не желала ничего, кроме каквернуться в плоскость смертных. Слишком много осталось незавершённых дел, да иНоррек наверняка не выживет без её помощи. Хуже того, демоны вышли в мир, а этообстоятельство не на руку никому из последователей Рашмы. Она должна вернуться.

Но умирающим такая возможность обычно не даётся.

— Что мы должны сделать? — спросил далёкий голос,показавшийся Каре знакомым.

— Он сказал, мы должны его вернуть, если почувствуем, чтоэто необходимо. Сейчас я чувствую.

— Но без него…

— У нас ещё есть время, Сэдан.

— Он так сказал, но я не верю ему!

Короткий хриплый смешок.

— Надеюсь, ты единственный, способный не верить кому-тостоль великому.

— Перестань… если это надо сделать, давай сделаем.

— Как скажешь.

Кара внезапно почувствовала огромную тяжесть, лёгшую ей нагрудь, — тяжесть такую приятную, что она от души обрадовалась ей, принимая всамую свою сущность. Тяжесть почему-то заставила вспомнить о греющих сердцемелочах: о маме, кормящей её яблоком, о переливающейся всеми цветами радугибабочке, севшей на колено, когда она изучала лес, о запахе только чтоприготовленной капитаном Джероннаном похлёбки… даже мелькнуло лицо НоррекаВижарана, обветренное, но не лишённое привлекательности.

Колдунья внезапно задохнулась приливом воздуха — жизньобняла её снова.

Она моргнула, чувствуя кожей песок и ветер. Рокотал гром, игде-то вдалеке слышался шум, напоминающий звуки битвы.

— Всё получилось… как он… и сказал. Мне бы… испробовать это…на себе.

Теперь Кара точно узнала голос, хотя он звучал уже не так,как несколько секунд назад. Хриплый голос, скрипучие слова мёртвого человека.

— Я знаю… знаю… — ответил Сэдан Трист на какое-то беззвучноезамечание. — Только её…

Открыв глаза, колдунья увидела нависающие над собой мрачныефигуры ухмыляющегося мстителя и era спутника Вижири.

— Что… как вы нашли меня?

— Мы никогда… не теряли… тебя… Мы позволили… тебе уйти… иследовали… по пятам. — Глаза его сузились. — Но здесь… в Аранохе… мы знали… чтоты рядом… но не видели… где… до сего момента.

Они потеряли девушку из виду, когда Горазон увёл её в своёподземное жилище. Заклинание, связующее их с ней, давало им общеепредставление, но и само местонахождение Святилища, и окутывающая его магияпоставили мстителей в тупик. Кара могла быть прямо у них под ногами, оставаясьпри этом незамеченной.

Силы возвращались к ней, и тёмная волшебница попыталасьподняться или хотя бы привстать. Что-то соскользнуло с её груди. Кара инстинктивнопоймала предмет и поразилась. Её кинжал!

Улыбка Триста стала — ошибки быть не могло — горькой.

— Связь… разорвана. Жизненная сила… которую мы… забрали…твоя. — Он выглядел расстроенным. — Мы больше… не держим… тебя.

Колдунья взглянула на свою грудь. На рубахе запеклась кровь,но ужасная рана, нанесённая ей демоном, закрылась, оставив на коже лишькруглую, словно вытатуированную, отметину.

— Вроде… прошло.

Девушка одёрнула блузу и пристально и подозрительно посмотрелана нежить, невзирая на то, что он и Фаузтин только что подарили ей жизнь.

— Как вы это сделали? Никогда не слышала о таком трюке!

Худощавый труп пожал плечами, отчего его голова склонилась вдругую сторону.

— Он… мой друг… сказал… что кинжал… часть тебя. Когда мы…привязали тебя… к нам… часть тебя… ушла. Мы вернули… её… чтобы ты… жила. —Мертвец скорчил гримаску, хотя ему и не слишком хорошо это удалось. — Большеничего… не связывает… тебя с нами.

— Кроме одного, Норрек. — Кара всё-таки поднялась. Тристстоял за спиной, но, к недоумению девушки, Фаузтин протянул руку. Сперва оназаколебалась, но потом сообразила, что мститель только хотел помочь. — Спасибо.

Фаузтин прикрыл глаза… и одарил её короткой улыбкой,появившейся на едва двигающихся губах.

— Ты дала жизнь… мертвейшим… из мёртвых… теперь мы… квиты… —пошутил Сэдан Трист.

— Так что с Норреком?

— Мы думаем… он около… Лат Голейна.

Пусть они и спасли её, но колдунья не могла позволить нежитиубить их бывшего друга.

— Норрек не в ответе за вашу гибель. Он просто не смог еёпредотвратить.

Двое взглянули на девушку. Наконец Фаузтин снова моргнул, иТрист ответил:

— Мы знаем.

— Но тогда почему?…

Кара замолчала. Всё это время она считала, что они охотятсяза своим убийцей, которым, естественно, мог быть только Норрек. Только сейчас,глядя на эту пару, она поняла, что её рассуждения пошли по неверному пути.

— Вы преследовали Норрека не для того, чтобы отомстить ему,вы преследовали доспехи Бартука. — И хотя мертвецы не ответили, она знала, чтотеперь не ошиблась. — Вы могли бы сказать мне!

Трист промолчал, а потом неожиданно сообщил Каре:

— Город… осаждён.

— Осаждён? Когда это случилось?

— Кем?

— Тем… кто тоже… хочет… вернуть из небытия… кровавыйпризрак… Бартука.

Откуда берутся все эти сумасшедшие, удивилась Кара, — и этамысль заставила её вспомнить о человеке, от которого она совсем недавносбежала. Оглянувшись, она поискала глазами хоть какие-то признаки ТайногоСвятилища — безрезультатно. Пески пустыни перекатывались под ветром, дюнывозвышались так, словно стояли тут, никем не тревожимые, веками. И всё жегде-то здесь земля разверзлась и вынесла её и Норрека на поверхность.

Не заботясь о том, что мстители могут решить, что онаспятила, Кара позвала:

— Горазон! Послушай меня! Ты можешь помочь нам, а мы можемпомочь тебе! Помоги спасти Норрека и положи конец наследию Бартука!

Она ждала, ветер трепал её волосы, песчинки жалили лицо.Кара ждала, что Горазон вот-вот явится сам или, по крайней мере, подасткакой-то знак, что услышал.

Но ничего не произошло.