– Что произошло? – нахмурился Эрлум.

– На меня напали! – после секундной заминки нашёл выход белобрысый тип и ткнул в Урлю. – Это существо!

– Каким образом? На расстоянии? – страшно заинтересовались присутствующие и принялись пожирать взглядами Урлю.

– Напали? – нахмурился Эрлум, но вместо того, чтобы поворачиваться ко мне и уточнять, так ли это, он сказал: – Сейчас мы увидим, справедливы ли обвинения уважаемого мага Рувалия из мира Зульдау. В моём доме всё происходящее фиксируется, так что есть возможность просмотреть, что произошло, через магическую призму.

– Не стоит, я ошибся, – тут же пошёл на попятный Рувалий.

Однако всем остальным было ужасно интересно, и они наперебой начали требовать запись. Эрлум не спорил.

Перед ним в воздухе возникло прямоугольное окно, в котором сверху транслировался зал.

Он ткнул в одну из точек и приблизил картинку. Теперь было видно меня и Рувалия со стороны.

Белый чародей махнул рукой, и события начали проматываться в обратном направлении. Промотав, сколько требуется, он запустил запись.

На экране помимо прочего фиксировались и потоки магии, так как в этой записи было ясно видно, как белобрысый чародей будто бы частично вынырнул из тела и, растянувшись немыслимым образом, в виде духа ринулся ко мне. Однако стоило ему протянуть призрачную руку и прикоснуться к моему лицу, как Урля резко выгнулся, будто отражение в кривом зеркале, сделал бросок навстречу, не покидая моего плеча, а толстая лапка, вытянувшись, отрастила жуткие кривые когти и полоснула лицо духа. Чтобы увидеть это в деталях, Эрлуму пришлось замедлить запись, так как преображение Урли было слишком быстрым для обычного взгляда.

После этого в зале воцарилась тишина.

– Думаю, все согласны, что никакого нападения не было. Была попытка нарушить личное пространство без разрешения. В магическом мире все понимают риски такого поступка, учитывая, что каждый чародей устанавливает себе защиту, которая и при подобных выходках может сработать.

Хор согласных голосов подтвердил его правоту. Пристыженный белобрысый Рувалий быстро залечил царапины и постарался затеряться в толпе.

Теперь вообще никому не было дела до предметов декора. Все обсуждали только нас с Урлей!

– Откуда взялся твой питомец, Алекс? – аккуратно поинтересовался Эрлум, блестя глазами. – И где такого достать? Ведь у Рувалия, как у одного из сильнейших магов своего мира, тоже есть отменная защита. Но твой питомец играючи её пробил. Более того, я вообще не слышал про зверей, которые могут нанести ранение через призрачное тело. Мне бы очень пригодился подобный охранник.

– Такого больше нет, – сообщила я. – Урля – это неудавшийся коктейль, приготовленный не в том настроении. Воссоздать то эмоциональное состояние не представляется возможным, да и небезопасно. Мне только в последний момент с огромным трудом удалось взять себя в руки и не сотворить что-то абсолютно чудовищное и при этом неконтролируемое.

Я нарочно нагоняла ужаса, чтобы до всех дошло, почему к моей магии нужен особый подход. Лучше уж напугать лишний раз, предотвратив попытки принуждений. Как правильно говорил мой учитель Лумар (а его я искренне считала своим учителем), лучше уж пусть надо мной трясутся, боясь расстроить.

Надо сказать, наш разговор слушали все окружающие. И услышанное произвело фурор. Зал вновь загудел. Похоже, я надолго обеспечила их темой для обсуждений.

– Я… рад, что в итоге ты сумела взять эксперимент под контроль, – откашлялся Эрлум. Его племянник поглядывал на меня с явной опаской, чему я порадовалась. – Вот поэтому тебе и требуется наставник как можно скорее, чтобы не случилось чего-то… непоправимого.

Потом белого чародея отвлекли, а Ирисей предложил пока подкрепиться. Мы выбрали место у столов, где было поменьше народу, и направились туда.

– Ты не знаешь, когда начнутся выступления? – спросила я у него. – Вроде бы Эрлум говорил, что на этом сборе чародеи обмениваются опытом?

– О, это ещё не скоро. Сейчас все наедятся и наобщаются, потом будет развлекательная программа с показом разных магических штучек от всех желающих, а уж после этого дело дойдёт и до выступлений.

– Ууу, сколько ещё ждать, – поморщилась я.

– Да брось! Тут ведь здорово! Можешь мне поверить, время пролетит незаметно. Просто наслаждайся вечером!

В чём причина столь активного восхищения мероприятием со стороны Ирисея, я поняла, когда мы оказались у стола. Вскоре к нему начали подходить маги и магички (по большей части молодые), они отвешивали ему кучу комплиментов, всячески старались понравиться и с готовностью смеялись над каждой его шуткой. Я предположила, что это те, кто хочет подобраться поближе к белому чародею и заручиться его поддержкой через дружбу с племянником.

Я тоже моментально почувствовала себя популярной, вот только, в отличие от Ирисея, меня это совсем не радовало. Пока он растворялся в чужом фальшивом восхищении, я вынуждена была отвечать на вопросы от намного более опытных магов. Первым ко мне пристал какой-то мужичок с кустистыми пепельными бровями. Я даже не пыталась определить его возраст, поскольку лицо у него было без единой морщинки, однако назвать дядьку юным даже язык не поворачивался. Ему вполне могло быть от сорока до четырёхсот лет.

Сначала он выспрашивал всё про Урлю, при этом презрительно фыркая и то и дело повторяя: «М-да. Типичная ошибка новичка!», а потом, с видом, будто делает мне величайшее одолжение, он предложил пойти в ученицы не к белому, а к нему! Ведь только тогда я смогу действительно научиться чему-то путному. Ну а он, уж так и быть, возьмёт на себя это бремя, но только потому, что ему интересно поработать с моим даром.

Я, конечно, отказалась, так как тип был мне откровенно неприятен, тогда он начал уговаривать, чуть отступив от своей роли благодетеля.

За время нашего разговора подтянулось ещё несколько магов, они принялись высмеивать моего собеседника. Их подколки сводились к тому, что он сам ничего толком не умеет, и при этом в каждой фразе были толстые намёки, что уж они-то гораздо более умелые и талантливые маги. В итоге, нападая на конкурентов и при этом занимаясь саморекламой, они чуть не забыли про меня. Я оставила их за горячим спором и отошла, но не успела выдохнуть, так как ко мне подплыл мужчина с идеально красивым лицом (оно было настолько неестественно красивое, что отталкивало, будто он натянул на себя маску) и начал заигрывать, постепенно сводя разговор всё к тому же. Правда, если убрать всё лишнее, его аргументы звучали так: «Уж лучше стать ученицей такого роскошного мужчины, как я, чем постоянно работать с тем, кто даже не может оценить вашу красоту».

Правда, его хвастовство тут же прекратилось, когда к нам подошли ещё два мага и ехидно поинтересовались, пристало ли почтенному чародею в столь солидном возрасте натягивать на себя молодое лицо? Один из них ещё и обмолвился: «Прошлое мне нравилось больше. В личине рокового брюнета вы были почти неотразимы».