или на втором? Напротив лестницы или в конце коридора? Двухместный номер или одноместный? Дядя заплатит — это его безоговорочное условие, трехнедельным доходом тоже нельзя пренебрегать, хотя мы всегда предпочитали гостей, приезжающих на длительное время, а тем, что становятся чуть ли не членами семьи, всегда предоставлялись у нас лучшие условия. Если он захочет двухместный номер, получит его по цене одноместного. В восемнадцатом номере пасторальный вид из окна, двадцать второй поскромнее, но там ему будет уединеннее, а для писателя нет ничего важнее тишины и уединения. Уединение и тишина — вот что мы предоставляем гостям, и вот что мы можем предложить человеку, жившему в лучших гостиницах мира. Запомните, девочки, мы не будем мешать дяде и ни в коем случае не будем навязывать ему свое общество. Мы будем проводить с ним столько времени, сколько он сам захочет нам посвятить, а он не сможет уделять нам столько времени, сколько он хотел бы, потому что он работает над книгой.

Эта книга особенно заворожила мою маму. Интимный тон, которым она о ней говорила, наводил на мысль, что Арон присылает ей черновики для замечаний: Арон воспользуется временем пребывания в Иерусалиме, чтобы посидеть в архивах, но то, над чем Арон работает, это не просто еще одно исследование, подобное многим другим. Мы знаем, что на этот раз речь идет о чем-то гораздо более литературном. Арон установил для себя высокую литературную планку. Арон замахнулся на такое, за что никто до него и браться не решался. Его книга представит такой исторический аспект, к которому никто до сих пор не приближался. Арон говорит, что такому новатору нужно ждать грандиозного скандала после публикации. А мы, разумеется, на стороне Арона. Это скромный вклад членов семьи, и, разумеется, мы предоставим ему все условия для работы. Если потом Арон захочет упомянуть, что свою книгу он начал писать здесь у нас, В Иерусалиме, — очень хорошо, нам скрывать нечего. Семья должна быть заодно, даже при грандиозном скандале, а мы не собираемся просить дядю Арона что-то скрывать.

Волнение ожидания благотворно сказалось на мамином здоровье. Люди не раз говорили мне: «У тебя красивая мама» — когда я была маленькая, я тоже так думала. В начальной школе я уже стыдилась ее жеманности — но я помню, что к приезду Арона восторги в ее адрес звучали не раз. Еще я помню, как папа говорил: «Видели, какая моя жена сегодня красивая?»

Волнение выводило ее почти каждое утро в столовую, отдалив от бухгалтерских книг, да и от бухгалтерии вообще. Были куплены новые стаканы и для сока, и для чая. Ей удалось как-то убедить Джамилю надраить декоративный самовар на стойке регистрации. Вечера, как я знаю, она проводила за беседой с гостями, выкуривая тонкую сигарету, всего одну, может же она позволить себе маленькое удовольствие? Жизнь так коротка — стряхивая пепел свежеокрашенным ногтем и изящно опустив подбородок, она не упускает любую возможность упомянуть дядю Арона.

Что это за особый аспект истории, которым занимается профессор? На это Эрика ответить не может, а по хитрому выражению ее лица трудно определить, не знает она или пообещала хранить тайну. Разве что тему можно раскрыть, но без подробностей: Арон взялся написать о Гитлере. О Гитлере! Больших душевных сил требует эта тема. Историк, да еще еврей, да с таким прошлым, как у Арона — откуда он черпает силы? Согласитесь, что он должен обладать грандиозной силой духа!

Он приехал в декабре и пробыл намного дольше, чем мои родители смели надеяться, но прошло больше трех недель, пока я его увидела. Было утро, я стояла в открытой кухоньке и резала овощи: огурцы и помидоры для салата. Завтрак гостям подавался с семи часов утра. Еще не было семи, а он уже сидел в столовой.

Папа ушел рано по каким-то делам. Мама пообещала, что сейчас закончит одеваться и придет помогать. Элишева жаловалась на боли в животе, я задернула штору в нашей комнате и оставила ее лежать в постели.

Я стояла и резала овощи, и с помидорами была беда. Папа обычно покупал ящики дешевых овощей, которые часто были или недозрелыми, или перезрелыми. Зеленые помидоры легче упрятать в салат, чем переспелые, а в то утро, мне помнится, ломтики помидоров так и плавали на доске в собственном соку.

Помидор. По ботанической классификации это вообще фрукт, а не овощ: относится к семейству пасленовых. Класс двудольных. Отдел цветковых. Родина — американский континент, исследователи полагают, что помидор культивировали еще в древнем Перу, а европейцы, впервые увидев его, подумали, что он ядовитый.

Я еще много чего могу сказать о помидоре. Я даже песню о нем знаю, там есть такой куплет:

Как приятны, как полезны

помидоры,

Да помидоры,

да помидоры…

Я готова спеть оду помидору. Эту песню надо петь из глубины груди, набрав побольше воздуха. Готова также рассказать о пищевой ценности этого фрукто-овоща: это, несомненно, будет интересно и общественно полезно. Я много чего готова делать — петь, изучать, просвещать, но впустить змея я пока, очевидно, не готова. Я знала, что должна подготовиться к его появлению, время пришло, знала, что должна и… не подготовилась.

Да и что я могу о нем рассказать — что? И как? Сосредоточиться на его фигуре, описать внешний вид, чтобы получился «достоверный образ»? Упомянуть для пущей достоверности большие ушные хрящи? Скажем так: он был очень высокий, его длинные ноги, обутые в мокасины, были вытянуты вперед, лодыжка одной на голени другой. Он был высокий и довольно широкоплечий, и, хоть я и считала его старым, он казался мне немного похожим на киноактера или какого-нибудь видного политика. Не на кого-то определенного, но на кого-то. Персону. Персона в отпуске, в пиджаке с заплатами на локтях.

Этого достаточно? Мне вполне, а если и недостаточно, то как, черт побери, я должна помнить, каким именно видела его тогда, если мои воспоминания окрашены тем, что произошло позже? Что ж мне теперь, сочинять описание этого дьявола, чтобы убедить в его реальности?

Он приехал, он там был, он сидел в столовой — всё это факты. А я смущено колебалась, дождаться ли маму или подойти самой и представиться, или не представляться, а просто профессионально спросить, что он будет пить — кофе или чай. Тем более, что вода в баке еще не закипела.

Это важно? А что важно?

Важно, что он прожил у нас