– Эй, комбайнеры! Где здесь геологи живут?

Стоявший рядом с машиной субъект был определенно из тех, ктов Шантарске вызывал у Вадима явный комплекс превосходства: мелкая шелупонь,обычный «вентилятор» – и одет вроде бы в фирму, но фирма на опытный взглядтретьесортная, и машина вроде бы импортная, но преклонных годов. Типичный«вентилятор» – крутится по мелочам, пышно именуя себя перед дешевыми девочками«тоже бизнесменом», но больше пары штук баксов в руках не держал… Не надо иэтикетку приклеивать, сразу видно.

– Да тут везде геологи живут, – набычился Мухомор.

– Где Пашку Соколова найти?

– Во-он… Крышу видишь? – показал Вадим. Не удержался отшпильки. – Тачка у тебя знатная… Это, поди, и есть мерс шестисотый?

– Восьмисотый, – буркнул незнакомец, определенно что-тотакое прочитав в глазах Вадима, громко стукнул разболтанной дверцей и покатил вуказанном направлении.

– «Комбайнеры»… – ворчал задетый за живое Мухомор. – Нихрена в людях не разбирается, а туда же…

Они быстренько забрали у Томкиной бабки двуручную пилу,пообещали вернуть в целости-сохранности и направились на другой конецдеревеньки.

Давешняя «хонда» стояла у дома, где Паша квартировал вместес Никой. Багажник открыт, Паша с «вентилятором» как раз доставали какой-томешок. Они ускорили шаг, пытаясь незамеченными миновать грозное начальство, ноПаша выпрямился не вовремя, узрел:

– Куда двигаем, орлы?

– Да бабке тут дрова попилить… – настороженно откликнулсяМухомор.

– Ага, Тимур и его команда… Ладно, пилите. – И безособой необходимости поторопился добавить: – Я тут занят, прислали новогошофера на «газон» вместо Женьки…

Ничуть не выразив интереса к столь эпохальному событию,Вадим с Мухомором быстренько прошмыгнули мимо.

– Пронесло… – облегченно вздохнул Мухомор. –В другой раз обязательно прицепился бы, ведь прекрасно понимает, что мытимуровцами подрядились исключительно «какавы» ради. Может, и в самом делеучасток закрывать собрался? Хорошо бы домой. За семь месяцев денег подкопилось,месяц пить можно… Шофер, тоже мне… Что это за шофер на собственном драндулете?И с первого взгляда форменные фраки господ геофизиков опознать не может,комбайнерами обозвал? А в багажнике, между прочим, я наметанным глазомзасек коробку с водярой… Вдруг да на прощальный банкет?

Они вернулись в бабкин двор и принялись за дело – правда,сначала Мухомор в качестве стимулирующего аванса выпросил у бабки по стакану«какавы». Сухие сушины легко поддавались пиле – Вадим уже научился здесь ипилить дрова, и колоть, что оказалось довольно нехитрым делом.

Серый бушлат мелькнул в поле зрения, когда им оставалось сполдюжины чурбаков, не больше. Вадима моментально прошиб холодный пот, он едване стукнул чурбаком, насаженным на топор, мимо колоды. Над ухом явственнощелкнули челюсти мощного капкана…

Однако милиционер – немолодой старлей – направился мимо нихв избу, лишь мимоходом кивнув, а выскочившая во двор бабка тут же внеслаясность:

– Вот и зять приехал, я думала, и его попрошу, а вы уж самипочти справились… Складете поленницу, идите «какаву» кушать, честно заработали…

– Ты чего встал? – недоуменно воззрился Мухомор.

– А… – неопределенно промычал Вадим и с удвоеннымэнтузиазмом накинулся на очередной чурбак.

Вскоре с чувством исполненного долга направились в избу,заранее покрикивая:

– Хозяйка, принимай работу!

Быстренько проинспектировав поленницу, бабка усадила их застол в летней кухоньке, где уже вольготно расположился зять-милиционер. Снявбушлат и китель, распоясавшись, он попивал «какаву» и нисколько не собиралсячваниться перед гостями. Быстренько познакомились, выпили по первой, бабкаплюхнула на стол огромную сковороду жареных карасей – по здешним меркам закусканезамысловатейшая, как в Шантарске пакетик чипсов. В озере карасей быловидимо-невидимо, Вадим успел их отпробовать и жареными, и в ухе столько, чтохватит на три года вперед.

После второго стакана зять на короткое время вспомнил освоей социальной функции, нахмурился с грозным видом:

– Ну что, все спокойно? Никаких правонарушений?

– Сам видишь, тишь да гладь, – откликнулась престарелаятеща, тоже наливая себе до краев «какавки». – Наши в поле работают, ребятаводу ищут… У нас, слава богу, таких ужасов, как ты привез, не водится… Страхбожий, как подумаешь… Денис, ты покажи ребятам газету, пусть посмотрят…

Милиционер охотно полез из-за стола, приговаривая:

– Щас, щас… Пусть почитают, что в мире творится… Хорошо еще,не в нашем районе…

Вот в чем дело – не столько его заботил правопорядок,сколько захотелось похвастать перед свежими людьми сенсационными новостями исвоим в них участием… Развернув перед ними свежий номер шантарского«Скандалиста», старлей ткнул пальцем куда-то в самый низ полосы:

– Вон. «Для дополнительной проверки были подняты на ногиналичные милицейские силы прилегающих районов… Старший лейтенант Пименов заявилнашему корреспонденту, что шокирован происшедшим и заверяет: в его районеподобное было бы невозможно». Как говорится, мелочь, а приятно. Двадцать двагода в органах, а в областную газету ни разу не попадал, только пару разрайонка писала. И не говорил я им «шокирован», я и слова-то такого не знаю.Сказал, что у нас такие штучки не прошли бы – это да, говорил…

Вадим прямо-таки выхватил у него газету, вчитался,перепрыгивая ошеломленным взглядом со строчки на строчку. Мухомор заглядывалему через плечо, выражая свои впечатления громко и матерно – он-то узнал обовсем этом впервые в жизни…

Статья занимала всю немаленькую полосу и, как издавна велосьв «Скандалисте», была украшена огромным хлестким заголовком: «Преисподняя вкедровом раю».

Это писали о них – о концлагере…

Оказалось, вся история довольно быстро выплыла-таки на светбожий и с ходу получила самую шумную огласку. Оказалось, та пухлаяискусственная блондинка – и в самом деле трудившаяся на ниве частного бизнеса,Вадим смутно помнил упоминавшуюся в статье ее фирмочку «Хризантема» – то лирегулярно молилась своему ангелу-хранителю, то ли просто подтверждала своимпримером старую житейскую истину: русская баба выносливостью и везучестьючастенько превосходит любого мужика…

Ей удалось-таки в ту ночь благополучно укрыться в тайге –надо понимать, подстрелили как раз незадачливого Братка, поскольку о нем неупоминалось вовсе. Не особенно и потерявши присутствие духа, она проплутала почащобе около суток, а потом вышла прямехонько на одну из трелевок местноголеспромхоза и очень быстро оказалась в Шантарске, в чрезвычайно расстроенныхчувствах, но отнюдь не рехнувшаяся от переживаний.

И, чуть-чуть придя в себя, подняла шум до небес, до глубиныдуши уязвленная тем, что ей за кровно нажитые, немаленькие денежки вместополноценного отдыха обеспечили стойкое нервное расстройство и немалое числоседых волос. Сначала, как легко догадаться, ей не особенно-то и поверилизамотанные шантарские сыскари, но вскоре задумались всерьез. Прямо об этом неговорилось, о Бормане не писали вовсе, но Вадим быстро сообразил, что именноупоминание о нем скрывалось за обтекаемой фразой: «Описав некоторых своихтоварищей по несчастью, хорошо известных в Шантарске, в том числе иследственным органам, г-жа Пыжова наконец заставила сыщиков призадуматься…»