Таргитай сказал равнодушно:

— Да там не одна. С десяток. Или сотня. Но какаяразница?… Это все равно так мало.

Ничтожно мало, подумал Олег. Сотня звезд исчезнет, это всеравно что у меня выпадет один волосок. Так что вполне резонно, если от волоскабеспокойство, то его можно даже дернуть.

— Тарх, — сказал он, — а здесь есть самыестарые и древние цивилизации? Самые мудрые, знающие?

Таргитай беспомощно поморгал, глаза были жалобные.

— Олег, о чем ты? Олег вздохнул:

— Неважно, Тарх. Отдыхай. Набирайся сил. А мы с Мракомпока…

— Закончим кабанчика? — предположил Мрак.

— Я всегда мечтал о кабанчике, который был бы вот такприготовлен и… не кончался.

Олег отступил от Таргитая, тот так и остался на спине, рукипод голову, взгляд в противоположную стену, подсел к Мраку. Тот придвинул кнему блюдо, запах в самом деле одуряющий, корочка хрустит под пальцами, ароматбьет в голову, но Олег покачал головой:

— Сколько можно есть?

— Ты же сказал — наедаться в запас! К тому же этокакой-то особенный кабанчик.

— Насчет особенного кто спорит? Я не стал бы дажеугадывать, что именно ты ешь: вещество, время, пространство — все равно неугадаю. Впрочем, ты прав — это кабанчик. Хорошо прожаренный.

Мрак продолжал трудиться над кабанчиком, но уже безторопливости, а спокойно и размеренно, как работающий угольный комбайн, чтоможет работать в угольном карьере месяцами без перерыва.

— Хороший, — подтвердил он спокойно, безинтеллигентных надрывов.

— Так что же делать?

— Пока не соображу. Но, похоже, надо найти тех, ктоподал эту мысль… Вообще-то у меня есть абсурдная идея, очень дикая,невероятная… из-за чего, я боюсь, она может оказаться единственно верной…

— Ну-ну, говори. Я какой только дури от тебя ненаслушался.

— Такой еще не слышал. Что есть мы, люди? Вообще,разум?… Или даже не люди, а то, что образовалось из мертвой материи, хотятеперь уже знаем, что мертвого ничего нет…

— Как и живого, — добавил Мрак невесело.

— Извини, что перебил.

— Ничего, я к твоим манерам уже привык. Нет,притерпелся. Так вот, мы во Вселенной выполняем функцию… мысли. Если этослишком громко и заносчиво, то — рефлексов. Может быть, инстинктов…

— Низших?

Олег подумал, ответил серьезно:

— Думаю, нет. Может, не самых высших, но…

— И на этом спасибо, — сказал Мрак саркастически.

— Хотя низшие и приятное дело, но быть только низшими —не хочу. Ну, и что дальше?

— А дальше… давай отыщем тех, кому мы не нравимся. Комуне нравимся настолько, что от нас решили отмахнуться, как от надоедливой…

— Мухи?

— Нет, мысли. Все человечество — это мысль… Понимаешь,та самая беспокойная мысль, что мешает почить на лаврах, просто балдеть,оттягиваться, ловить кайф. И хотя у нас таких любителей оттягиваться и балдетьвсе больше, но, видимо, пока что человечество в целом — мысль беспокойная.Избавиться от этой мысли есть только два варианта…

— Два? Какие?

— Либо поддаться, принять ее, либо… отмахнуться. Отдатьпредпочтение другой мысли. Или желанию, не знаю, что точнее. В смысле,полежать, оттянуться, понаслаждаться жизнью. В этом случае ты понимаешь, чтобудет с той, первой мыслью…

Мрак процедил ненавидяще:

— Она исчезнет.

— Она будет стерта, — согласился Олег.

— Вытеснена. Заменена.

Он поднял взгляд на стену. Она растаяла с той жеготовностью, что и под взглядом Таргитая. Мрак поежился, словно внезапнооказался под струей ледяного ветра.

— Знаешь… Что-то мне захотелось в тот старый мир. Ну,примитивный, наш. Где все на самом деле такое, каким кажется. Где кабанчик —просто кабанчик, что еще вчера бегал, а сегодня вон на блюде, а не свернутоепространство, сжатое время или ломоть праматерии. И стена — стена. Пусть даженадо поднять задницу и выглянуть в окно, чтобы что-то увидеть.

Олег, не слушая, указал на темное небо:

— Видишь, вон там звездочка?

Мрак поднял голову, долго всматривался.

— Ага, — сказал он наконец.

— Ага, вижу.

— Так вот, — сказал Олег.

— Это не звездочка. Мрак насторожился, даже вроде бысделал слабую попытку пощупать рукоять всегда выручавшей его секиры.

— Ага, — сказал он понимающе.

— Астероид, что прет в нашу сторону? А то и вовсегрозит Земле? Олег поморщился:

— Нет. Это… словом, это скопление звезд. Шаровое.

Обычное стандартное скопление. Спутник галактики. Они, какмухи, носятся… Ну, как наши планеты вокруг Солнца. Понимаешь, галактикавообще-то в чем-то тоже единое тело. А вокруг этого тела носятся спутники. Водин из этих спутников нам и стоит попасть… Опасность, как мне подсказываетспинной мозг, оттуда!

— На спутник? — переспросил Мрак.

— Не «на», а «в», — поправил Олег.

— В этом спутнике миллион звезд.

Мрак раскрыл рот. Долго ничего не мог сказать, наконецпросипел севшим голосом:

— Ты что ж, успел пересчитать?

— Зачем, — сказал Олег, морщась.

— Известно, что в таких шаровых скоплениях их примернопо миллиону. Как будто отмерено.

— Отмерено?

— Ну да. Единым наперстком.

Мрак не отрывал взгляда от блестящей звездочки:

— Наперсток, куда вмещается миллион звезд? Олеготмахнулся:

— Да, ты прав. В масштабах галактики — это как разнаперсток.

Мрак помолчал, переваривая сказанное, сказал севшим голосом:

— Ну, если тебе спинной мозг подсказал… У которого утолщениетам, внизу, и которым ты сейчас думаешь, то тогда, конечно, это решение самоеверное. Остальные будут еще хуже. Но почему все-таки в тот спутник… как у тебяязык поворачивается такое….. такое назвать спутником!

Олег помедлил с ответом, а когда заговорил, Мрак уловил вего голосе сильнейшее смущение.

— Если честно, то… как я уже говорил, у меня простотакое ощущение, что мысль пришла оттуда. Я же говорю, спинной мозг…

— Ого, — сказал Мрак, — ты начинаешь веритьощущениям?

— Не скаль зубы… Возможно, это ощущение основано назнании, которое я еще не понял. Возможно, есть некое информационное поле… Нет,какое поле на таком расстоянии, но, возможно, оттуда занесло струйку запахов…запахов мысли, скажем. У меня ощущение, что вон в том крохотном спутнике и естьто, что мы ищем.