В страхе огляделся, пронзил лучами весь доступный секторкосмоса. Пусто, как в поле после саранчи, однако все еще оставалось ощущение,словно кто-то невидимый взглянул на него всего, разом увидев все его атомы,поняв по ним его прошлое, просчитав с изумительной точностью будущее, иотодвинулся, не то теряя к нему интерес, не то еще не решив, что с ним делать.

— Мрак, — позвал он дрожащим голосом, — тыкак?

— Щас лопну, — сообщил Мрак.

— Эх, зря ты наловил этого мусора! Но и бросить немогу, я ж бережливый.

— Ты ж говорил, что нажрался!

— Ясен пень, — сказал Мрак раздраженно, — мыдаже из Леса когда вышли, какие мешки на себе перли?… А сейчас на тебя и вовсеможно нагрузить хоть два мешка. Или астероид размером с Меркурий.

— Когда-нибудь научимся, — сказал Олег нервно.

— Сейчас учиться некогда. Пойдем.

— Погоди, щас дозаправ… доем, и сразу же попрем заренавстречу.

— Пойдем сейчас, — сказал Олег сдавленным голосом.По его телу заблистали и погасли синеватые искры.

Голос Мрака прозвучал в ультравысоком диапазоне:

— Что-то чуешь? -Да…

— Тогда чего стоишь?

И сам прыгнул с такой скоростью, что за ним образовалась дырадаже в вакууме, а ближайшие звезды, как показалось Олегу, чуть сместились,словно пространство спешно затягивало дыру. Он прыгнул следом, Мрак молодец,доверяет, вопросов не задает. Или решил, что если толстокожий на чутье Олегчто-то уловил опасное, то надо в самом деле сматываться, да побыстрее…

Некоторое время Олег чувствовал на затылке холод, словнонекто огромный и ужасный с легкостью двигался за спиной. Затем ощущение разомисчезло, и он понял, насколько перетрусил.

Олег повел их по странному вектору, и, когда у Мрака началослабеть зрение от истощения, впереди заблистала полоса рассеянного газа.

Мрак видел ее в рентгеновском излучении как красноватуюпятнистую полосу, Олег прощупал в радиоизлучении, выбрал направление и понессявдоль, загребая подобно бульдозеру все рассеянные частицы, раскалывая, бросая вядерную топку, сбивая в плотный ком нейтринного вещества.

Вширь полоска вытянулась на два-три парсека, но Мрак и сампонесся бы вдоль, ибо это чисто по-человечески: ворваться на поле с ягодами иначинать жрать с середины, а что не удастся сожрать, то хотя бы понадкусывать ипопинать ногами.

И лишь когда оба едва не лопались от избытка накопленнойэнергии, а в силовых ловушках еще и по сверхплотному комку, Мрак спохватился:

— А хоть в ту ли сторону прем?

— Нет, — ответил Олег.

— Так чего ж…

— Да какая разница, — ответил Олег рассеянно.

— Ну, сделали крохотный крюк в сторону. Всего намиллион миллионов километров, ерундишка просто… Когда это мы ходили без гака?Это ж просто не по-нашему. Странно даже, не по-людски. Зато сейчас вот прем попрямой, как ворона летит. Только ветер засвистит в ухах, как говаривает одинмой друг…

— Я не знаю, о ком ты, — отозвался Мрак сварливо.

— Я так не говорил!

— На воре шапка горит, — обронил Олег.

— Я вообще-то имел в виду Таргитая.

Мрак скривился, никто не любит попадать впросак, проворчал:

— Если вся Вселенная, как ты говоришь, — живойорганизьм… то как же мы вот так прыгаем? Во мне ничего не прыгает!… И даже вслоне ничто не носится.

— Организм, — повторил Олег уверенно.

— В тебе кости на местах, как и плоть… хотя частичкиплоти, конечно, могут и мигрировать… Но эритроциты потоком крови носит по всемутелу, омывая то мозг, то прямую кишку… Это я к тому, что для организма вседорого.

— Ладно тебе, — поторопил Мрак. Он заподозрилкакой-то неясный намек в свою сторону и на всякий грозно нахмурился.

— Ты мне про нас!

— Есть белые тельца, — продолжил Олег.

— Они передвигаются сами по себе. Опять же — по всемутелу. По своему желанию. К примеру, где царапина, туда и бегут, дабы врагагрудь в грудь уничтожить, а то и погибнуть, но не пропустить…

— Так что мы — фагоциты?

Олег подумал, сказал осторожно:

— Нет. Скорее — нервные импульсы. Те передаютсяпрактически мгновенно. Только подумал шевельнуть пальцем, он и шевельнулся.Никакие фагоциты так не бегают. Мы, Мрак, мысли.

И снова инстинкты предупредили об опасности. Неизвестнокакие, ведь ни ящерам, ни лемурам, ни даже высоколобым обезьянам не довелосьбывать в таких вот глубинах космоса, но Мрак ощутил, как на загривкеподнимается несуществующая шерсть, он насторожился, начал оглядываться посторонам, собрался в ком, закрылся всеми полями и уплотнил кожу…

… На полном ходу смяла могучая нечеловеческая мощь. Ончувствовал, как его раздирает, растягивает в невообразимо тонкую линию, потомсплющивает и швыряет… Череп трещал, он чувствовал привкус крови на губах, акогда проморгался и вытер кровь с глаз, вокруг блистали совсем незнакомыезвезды.

Он взвыл, инстинкт требовал действия, метания, но на этотраз он заставил инстинкты смириться, зависнуть в пустоте. Вместе с ним.

Ждал недолго, в пространстве появилась сверкающая точка,совсем не с той стороны, откуда ждал, Олег тоже выглядел помятым, испуганным.Правда, он всегда выглядит испуганным, с самого детства.

— Мрак!… Ты цел?

— Еще не знаю! — крикнул Мрак раздраженно.

— Что это было?

— Гравитационная линза! — прокричал Олег.

— Я едва успел ее обогнуть. Увидел, как ты в самуюсередину… Но ты-то как?

— Не знаю, — огрызнулся Мрак.

— Что-то предупредило… Но кости переломало.

— Это уже последняя, — сказал Олег поспешно идобавил:

— Здесь.

— Здесь — это где?

Они наращивали и наращивали скорость. Теперь Мрак смотрел вовсе стороны и во все глаза. Олег указал влево, там на грани видимости блестелонечто, похожее на звезды. Мрак рассмотрел сплющенные плоскости, в самом делепохожие на линзы. Они слегка блестели, то ли испускают фотоны, то ли самипоглощают, пусть Олег разбирается в таких тонкостях, но по загривку сновапрошла предостерегающая дрожь.

Олег сканировал небо, составлял карту, прежде чем снованырнуть в океан нуклонов. Гравитационных линз оказалось с десяток, они, какмелкие луны, застыли вокруг огромной линзы, размером с Солнечную систему.Вообще-то явно вращаются, а то и с бешеной скоростью, но сейчас застыли, и, покаОлег вычислял, где они должны вынырнуть в следующий раз, Мрак с беспокойствомрассматривал эти хитрые ловушки, поставленные неизвестно кем, когда и на кого.Впрочем, может быть, конечно, это как пузыри на лужах после дождя: простоявление природы, человек ни при чем, но уж очень он здесь в космосе ни при чем,чересчур ни при чем, хочется думать, что хотя бы эти ловушки поставлены нанего, уже на душе легче. Значит, уважают…