— Конечно.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, я просто решила позвонить и узнать, как ты.

— У меня все хорошо, — обрадовавшись, ответилаона. — Как девочки?

— У них все прекрасно. — Не следует рассказыватьей о случившемся с Вал. Теперь с ней все в порядке. — Им нравится новаяшкола, кажется, все налаживается. — Но, как только она сказала это, голосу нее задрожал и на глазах навернулись слезы.

— Что-то случилось! — На этот раз в голосе бывшейэкономки прозвучали обвинительные нотки, и у Мел ком подкатил к горлу.

— Абсолютно ничего. Я уже несколько дней вСан-Франциско и соскучилась по тебе — Что вы там делаете? Все так же многоработаете?

— Нет, не совсем. Я веду только выпуск новостей в шестьчасов. А сюда приехала отдохнуть на несколько дней.

— Почему? Вы больны? — Она всегда попадала вточку, и Мел улыбнулась. Какой смысл обманывать ее?

— Честно говоря, я сбежала.

— От кого? — поразилась Ракель.

— От всех. От Питера, от детей, от моей работы, от себясамой.

— Что с вами происходит?

— Не знаю Мне просто захотелось подумать в спокойнойобстановке.

— О чем? — сердито поинтересовалась Ракель. —Вы всегда слишком много думаете. Вам это ни к чему. — А потомспросила. — Ваш муж с вами?

— Нет, я здесь одна. — Мел представила себе лицоРакели и удивилась, зачем она позвонила экономке, но ей так хотелось услышатьзнакомый голос, а говорить с домашними не было желания.

— Сейчас же возвращайтесь в Лос-Анджелес!

— Я поеду через несколько дней.

— Я говорю, сейчас же. Что с вами? Вы там все посходилис ума?

— Слегка. — Мел не стала говорить Ракели обеременности. Ей еще требовалось время, чтобы все окончательно решить. —Мне просто захотелось узнать, все ли у тебя в порядке.

— У меня все хорошо. A вот вы немедленно отправляйтесьдомой.

— Договорились. Не беспокойся за меня, Ракель.

Целую тебя.

— Не надо целовать меня. Поезжайте домой и поцелуйтеего. Скажите ему, что сожалеете о том, что сбежали.

— Ладно. Напиши мне как-нибудь.

— Хорошо, хорошо. И передайте привет от менядвойняшкам.

— Обязательно. — Ракель понимала ее не лучше, чемостальные. По ее мнению, Мел надлежало быть дома, что бы они там ни говорили ини делали. Но, по правде говоря, она сама думала так же.

В тот вечер она заказала ужин в номер и пару часов смотрелателевизор. Ей не хотелось никуда выходить. А в одиннадцать часов, передвыпуском новостей, она набрала код междугородной связи и долго держала трубку вруке. Возможно, Ракель была права… но ей не хотелось звонить, пока у нее непоявится желание… Мел набрала номер, еще не решив окончательно, повесит литрубку или заговорит с ним, но когда она услышала его голос, то у нее забилосьсердце так же, как год назад.

— Алло? — Она точно знала, что он еще не спал.

И на мгновение Мел заколебалась.

— Привет, — осторожно произнесла она.

— Мел?

— Да, это я.

— С тобой все в порядке? Я безумно волновался.

— Да.

— А ребенок? Ты… ты избавилась от него?

В ее голосе послышалась обида.

— Я же сказала тебе, что не сделаю этого, не сообщив освоем решении.

— И что ты решила?

— Пока ничего. Я почти не думала об этом.

— Тогда о чем, черт подери, ты думала?

— О нас.

Последовала томительная пауза. А затем он сказал:

— Я тоже. Я был настоящим подонком, Мел. Дети тоже такдумают.

— Не выдумывай. — Она улыбнулась. Он бил себя вгрудь, пока ее не было рядом, но суть заключалась не в этом.

— Не говори глупости, Питер. Мы оба должны ко многомуприспособиться.

— Да, но я все взвалил на тебя.

— Это не совсем так, — Она не хотела вырывать унего такое признание. — Одному из нас надо было переехать вместе с детьми,отказаться от прежней жизни. Но для тебя это было невозможно. Выбор пал наменя.

— И я успокоился на этом. Я позволил, чтобы все тяготысвалились на тебя. Мне стыдно, когда я сейчас говорю об этом.

— Я тоже предполагала, что буду продолжать вестинезависимый образ жизни, самостоятельно принимать решения, не советуясь стобой, воспитывать детей так, как я хочу. Я считала, что ты и твои дети должныбыстро приспособиться к переменам.

Но я ошиблась.

— Ты была права, — произнес он с раскаянием, и этотронуло Мел.

— Возможно, мы оба были отчасти правы. — Онаулыбнулась.

Но Питер не улыбался. Она еще не вернулась.

И он даже не знал, где она.

— Что теперь с нами будет?

— Мы станем немного мудрее.

Он не совсем понял, что она имеет в виду.

— А ты. Мел? Ты собираешься вернуться вНью-Йорк? — Он услышал, как она судорожно глотнула воздух.

— Ты сошел с ума? — Потом добавила:

— Ты выгоняешь меня?

Он засмеялся:

— Не знаю, помнишь ли ты, что в последний раз, когда мывиделись, сбежала ты. По правде говоря, я даже не знаю, где ты. Мел.

— Я в Сан-Франциско.

— Как ты попала туда? — удивился он.

— Я приехала на машине.

— Но это так далеко. Мел. — Он подумал о еебеременности, но не хотел говорить ей об этом.

— Я останавливалась в Санта-Барбаре и Кармеле.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Со мной все в порядке. Я очень скучаю по тебе.

— Это приятно слышать. — А потом он наконецосмелился спросить. — Когда ты вернешься домой?

— А что? — снова с подозрением спросила она, и онзастонал.

— Потому что я хочу, чтобы ты убрала дом я подстриглагазон, глупая. Как ты думаешь, почему? Потому что я тоже скучаю по тебе. —А затем у него мелькнула мысль:

— Почему бы тебе не остаться там еще несколько дней, яприеду за тобой.

Лицо Мел вдруг озарилось улыбкой.

— Чудесная мысль, любимый.

Она впервые за долгое время так назвала его, и он просиял.

— Я очень люблю тебя, Мел. И я отвратительно вел себя.