Она ждала, молясь, чтобы он признался: «Я люблю тебя», — и,не дождавшись, постаралась заверить себя, что сделанное им признание нискольконе хуже.

— У меня было великое множество всего — драгоценностей ивещей, — с тоской продолжала она, — принадлежавших моей матери, что по правудолжно было бы отойти нашим детям. Сомневаюсь, чтобы отец теперь мне их отдал.Ведь я не была бесприданницей, ты же знаешь, если читал брачный договор.

— Мадам, — сухо заметил он, — вас и теперь вряд ли можноназвать бесприданницей.

Неожиданно сообразив, что вышла замуж, принеся с собойтолько надетое на ней перепачканное в грязи платье, она впрямь почувствоваласебя униженной и отвернулась, устремив взгляд на долину.

— У меня ничего нет. Я пришла к тебе как последняя служанка,не приведя с собой даже овечки.

— Овечки и правда не привела, — бесстрастно подтвердил он. —Единственное твое достояние — прекраснейшее во всей Англии маленькое поместьепод названием «Большие дубы»— в честь гигантских деревьев, которые охраняют еговорота. — Он заметил ее изумленный взгляд и пояснил с кривой усмешкой:

— Генрих отдал тебе его в качестве свадебного подарка. Это иесть твое приданое.

— Как… как мило… с его стороны, — вымолвила Дженни, согромным трудом заставляя себя проговорить это в адрес короля Англии, Ройсискоса метнул в нее сардонический взгляд:

— Он отобрал его у меня.

— 0! — в замешательстве выдохнула Дженни. — Почему?

— Это штраф, наложенный на меня за действия по отношению кодной молоденькой шотландской девушке, похищенной из аббатства.

— Я не совсем уверена, что нас похитили на землях аббатства.

— Согласно утверждениям аббатисы, именно так.

— Правда? — уточнила она, но Ройс вдруг принялся напряженновглядываться в долину, вытянувшись и напрягшись всем телом.

— Что-то случилось? — спросила Дженни, обеспокоенно озираясьв том же направлении и не замечая ничего особенного.

— Я полагаю, — холодно проговорил он, примечая почтиневидимое пятнышко света далеко за деревней, — наш приятный вечер вот-вот будетпрерван. У нас гости. — В поле зрения запрыгали еще шесть крошечных блестящихточечек, потом еще дюжина, потом вдвое больше. — Как минимум сотня. Всадники.

— Гости… — начала было Дженни, но не смогла продолжать, таккак самый дальний от нее страж вдруг вскинул горн и протрубил оглушительныйсигнал. Двадцать пять других стражников, дежуривших по всей обходной стене,обернулись к нему и через мгновение, удостоверившись, подтвердили увиденное,взметнули свои горны, и мирную ночь внезапно разрезали зловещие трубные звуки.За несколько секунд двор наполнился хлынувшими отовсюду воинами с оружиемнаготове, некоторые на бегу одевались. Дженни неистово кинулась к Ройсу;

— Что случилось? Это враги?

— Я бы сказал, это компания из Меррика.

Сэр Годфри и сэр Юстас неслись по ступеням на стену,пристегивая к поясам длинные мечи, и Дженни задрожала всем телом. Мечи. Кровь.

Ройс, отвернувшись, отдавал приказания капитану, а когдавновь оглянулся на Дженнифер, та неотрывно смотрела на мелькающие огни, зажавкулаками рот.

— Дженнифер, — мягко проговорил он, но она вскинула на негоглаза, полные панического ужаса, и он тут же понял, что должен увести ее сместа действия, где перед ней явно разворачивались приготовления кполномасштабному сражению.

Сотни факелов пылали во дворе и на стенах замка, и когдаРойс взял ее под руку и повел вниз по лестнице и дальше к залу, сцена уже былацеликом залита жутким желтым светом.

Закрыв за собой дверь своей спальни, он повернулся к ней, иона глядела на него в немом отчаянии.

— Разве тебе не следует быть там… со своими людьми?

— Нет. Мои люди бывали в таких переделках тысячу раз. — Положивруки на ее окаменевшие плечики, он обратился к ней твердым спокойным голосом:

— Дженнифер, слушай меня. Моим людям отдан приказ неатаковать, не получив команды от меня лично. — Она содрогнулась, услышав однотолько слово «атаковать», и Ройс легонько встряхнул ее. — Слушай меня, — резкопотребовал он. — У меня расставлены посты в лесу близ дороги. Через несколькоминут мне будет точно известна численность приближающегося отряда. Не думаю,что это войско, разве что отец твой глупей, чем мне кажется. Кроме того, ему нехватило бы времени призвать к оружию все шотландские горячие головы и снарядитьполностью экипированную армию. По-моему, это просто компания из Меррика,включая лорда Гастингса, лорда Дугала и твоего отца. Учитывая щекотливоеположение, в которое я поставил его, умыкнув тебя из Меррика, вполнеестественно, что он хочет ворваться сюда и заявить, что невиновен в нарушениидоговора. Кроме того, он сможет несколько восстановить свой престиж, если емуудастся войти в Клеймор, пусть даже для этого понадобится выбросить белый флаги заручиться присутствием англичанина, члена суда Звездной палаты.

— Но если это мирная компания, — отчаянно вскричала она, —что ты собираешься делать?

— Я собираюсь опустить подъемный мост и пригласить их войти,— сухо ответил он.

Она впилась пальцами в могучие плечи:

— Пожалуйста… не причиняй им вреда…

— Дженнифер, — с усилием проговорил он, но она обвила егоруками, прижала к себе и закричала в истерике:

— Не причиняй им вреда! Ты дал мне слово! Я сделаю все, чтоты пожелаешь… все… только не причиняй им вреда!

Доведенный до белого каления, Ройс отстранил ее и схватил заподбородок.

— Дженнифер, единственный удар, который будет нанесен нынче вечером,ранит мою гордость. Мне многого будет стоить открыть ворота, опустить мост ипозволить твоему отцу войти в мой дом.

— Ты не заботился о его гордости, — в бешенстве возразилаДженни, — когда лез на башню Меррика и вытаскивал меня оттуда! Как ты думаешь,что он чувствовал? Неужто гордость твоя так безмерна, что ты не можешь еюпоступиться лишь на несколько часов, лишь один раз?

— Могу.

Единственное это слово прозвучало так спокойно иубедительно, что неудержимая паника наконец отпустила Дженни. Она сделаладлинный, глубокий вдох, прижалась лбом к его груди и кивнула:

— Я знаю, ты не захочешь причинить вред моим родным. Ты далмне слово.

— Да, — подтвердил он, обнял ее и быстро поцеловал. Пошел кдвери, остановился, уже взявшись за ручку, помедлил и произнес непререкаемымтоном: