Сжав трубку, Мередит свирепо поглядела на нее, произнесланесколько четких тихих слов в ухо адвоката и швырнула на рычаг.

Но когда Мередит уселась за стол, чтобы написать уведомлениеоб отставке, истинный смысл слов Пирсона дошел до нее, и сознание торжествауступило место нарастающей панике. Наверное, она слишком долго ждала. Мэтттребует развода. Немедленно. Нет, этого не может быть, с отчаянием думала она,все быстрее выводя слова. Подписавшись под уведомлением и встав, последний разперечитала написанное. Второй раз за несколько мгновений Мередит ощутилаужасающую силу реальности происходящего. Но тут в кабинет вошел отец, и Мередитснова осознала, что порвала со всем, что было ей дорого. Даже с ним.

— Не делай этого, — предупредил он резко, когда онапротянула ему бумагу.

— Ты заставил меня это сделать. Ты убедил их составить этидокументы и привел меня туда словно ягненка на заклание. Ты вынудил менявыбирать.

— Ты выбрала его, не меня и свое наследие.

— Но выбирать просто не было смысла, папа, — тоскливовыдохнула она, измученная до такой степени, что не заметила, как обратилась кнему словно в далеком детстве. — Почему ты делаешь это со мной? Почему я немогу любить и его и тебя?..

— Дело не в этом, — рассерженно бросил он, но плечи усталопоникли и в голосе слышалось горькое отчаяние. — Он виновен, но ты не желаешьничего слышать об этом. Скорее готова поверить, что я повинен в ревности,мстительности и интригах…

— Потому что, — перебила Мередит, понимая, что больше ей невынести, — это правда. Так оно и есть. Ты недостаточно любишь меня, чтобыжелать счастья. А все остальное нельзя считать любовью, это всего-навсегоэгоистичное желание владеть другим человеческим существом.

Со звоном защелкнув застежки на портфеле, Мередит схватиласумочку, пальто и направилась к двери.

— Мередит, не надо, — предостерег он, когда она проходиламимо.

Мередит остановилась и повернулась, глядя на осунувшеесялицо отца полными слез глазами.

— Прощай, — сказала она вслух. «Папочка», — прошептала онасердцем.

Мередит была уже у выхода из приемной, когда ее окликнулМарк Вреден и, торжествующе улыбаясь, отвел в сторону.

— Пожалуйста, пойдем ко мне в кабинет прямо сейчас, —объявил он. — Там сидит секретарь Гордона Митчела и рыдает навзрыд. Наконец-тоя взял Митчелла с поличным! Мы были правы, ублюдок брал взятки.

— Это конфиденциальная информация компании, а я больше здесьне работаю, — спокойно ответила она.

Лицо Марка вытянулось. Его сожаление было таким искренним,таким трогательным, что Мередит с Трудом сдерживалась, чтобы окончательно нерасклеиться. Но Марк только поморщился и горько шепнул:

— Понимаю.

Мередит попыталась улыбнуться:

— Верю.

Но когда она попыталась уйти, Марк потянул ее обратно.Впервые за пятнадцать лет суровый начальник охраны, привыкший блюсти интересы«Бенкрофт», нарушил установленные им же правила — выдал секретную информациютеперь уже постороннему человеку. Но он сделал это потому, что Мередит имелаправо знать.

— Митчелл брал взятки с нескольких поставщиков. Один из нихшантажом заставил его отказаться от поста президента.

— А секретарь все обнаружила и выдала его?

— Не совсем, — саркастически бросил Марк. — Она знала обовсем почти с самого начала. Они были любовниками, и девица мстила за то, чтоМитчелл обещал жениться и солгал.

— И поэтому она его выдала, — решила Мередит.

— Нет, просто сегодня утром он выдал ей ежегодный отзыв о ееработе и написал, что она соответствует занимаемой должности. Представляете, —фыркнул Марк. — Этот осел безмозглый дал ей подобный отзыв, а это значит, чтоон не выполнил второго обещания — повысить ее, назначив ассистенткой закупщика.Именно поэтому она его выдала. Она уже поняла, что он лжет, обещая жениться, ностремилась лишь к одному — стать ассистенткой закупщика.

— Спасибо за то, что сказали, — шепнула Мередит, благодарноцелуя его в щеку. — Недаром я что-то чувствовала.

— Мередит, я хочу, чтобы вы знали, как мне жаль…

— Не стоит, — покачала Мередит головой, боясь, чтоокончательно потеряет самообладание перед человеком, который единственныйсегодня был с ней добр. Посмотрев на часы, она нажала кнопку вызова лифта и,улыбнувшись Марку, объяснила:

— Мне нужно успеть на очень важный прием, а я уже опаздываю.Собственно говоря, я буду там нежеланным, непрошеным гостем…

Двери лифта открылись, и она ступила внутрь.

— Пожелайте мне удачи, — добавила она, когда двери началиплавно сходиться.

— Желаю, — серьезно кивнул Марк.

Глядя в зеркало, Мэтт завязывал черный галстук-бабочку с тойже холодной тщательностью, с которой делал все остальное последние два дня.Совсем недавно он грезил о Мередит, стоявшей рядом с ним во время приемагостей, но теперь все мечты рассеялись. Хватит! Он не позволит себе думать оней, вспоминать или испытывать прежние чувства. Он навсегда выбросит ее изголовы и сердца, и страстно этого желает. Самым сложным было поручить Пирсонусообщить ей о разводе. Дальше все пойдет гораздо легче.

— Мэтт, — объявил отец, входя в гардеробную и озадаченнохмурясь, — кое-кто хочет тебя видеть. Я велел охраннику впустить даму. Говорит,что ее зовут Кэролайн Бенкрофт. По-видимому, это мать Мередит, и ей срочнонужно поговорить с тобой.

— Избавься от нее. Не желаю иметь ничего общего с теми, ктоносит фамилию «Бенкрофт».

— Есть одна причина, по которой я распорядился впустить ее,— продолжал Патрик, храбро игнорируя холодное раздражение сына. — Она хочетпотолковать с тобой о бомбах, подложенных в магазины. Говорит, что знает, ктоза этим стоит.

Мэтт на мгновение застыл, но тут же пожал плечами ипотянулся к смокингу.

— Передай, пусть обратится в полицию.

— Поздно, я уже впустил ее. Она здесь. Выругавшись себе поднос, Мэтт развернулся и понял, что отец действительно имел дерзость привестиженщину к нему в спальню. На какую-то долю секунды необычайное сходство междуМередит и этой хрупкой женщиной ударило в сердце. Он пристально уставился наКэролайн, скрывавшую нерешительность и робость за маской железнойневозмутимости. Мередит унаследовала от нее волосы и глаза, но нескульптурно-точеные черты лица. Однако уже этого сходства было достаточно,чтобы Мэтту захотелось выкинуть ее из комнаты с глаз долой.