красивое платье имеет, куда меньшую цену, в отличие от счастья! Его найти очень тяжело и оно, как не продаётся, так и не покупается. Счастье обретается только в том случае, если оно чистое и не имеет в своём фундаменте чьего-то несчастья.

— Вы, часом не психолог? — неотрывно смотря в её глаза, спросил Решетов.

— Нет! Таких профессионалов много и без меня, особенно с приставкой «псевдо». Я простой врач-терапевт. Работаю в обычной больнице. Стараюсь лечить людей. А, вы чем занимаетесь?

— Я?! — на мгновение Сергей запнулся, понятия не имея что сказать. Он и сам уже не знал кто он, но такой вариант ответа в данной ситуации не подходил. — Я фрилансер. Занимаюсь аналитикой в сфере политологии и истории.

— Как интересно! — затянув пару глотков мохито из соломинки в бокале, произнесла девушка. — Видимо, политология вас далеко завела! — улыбнувшись, предположила девушка.

— У каждого человека свой путь и своя Голгофа! — вытащив из бокового кармана пиджака визитку со своим номером телефона и положив её перед Викой, сделал свой вывод Решетов. — У меня к вам огромная просьба! Не берите, пожалуйста, в руки иголку! Не хочу, чтобы вы заснули! — встав со стула и кивнув головой, произнёс он и удалился.

Она завороженно смотрела ему вслед пока Сергей не вышел из ресторана и не растворился в пустоте летней ночи…

Трасса на Неаполь

Свет фар внедорожника разрезал дорожный полумрак. Говард добавил газа и «Фольксваген» стал набирать скорость. Он возвращался в Рим, чтобы продолжить наблюдение за «Девятым» и попытаться предотвратить план Синдиката. Ничего удивительного в задачах, поставленных перед ним магистром, не было! Синьор Моретти был не так прост, а истинные его цели и мотивы, по-прежнему, оставались неизвестными.

Льюис коснулся регулятора громкости стереосистемы и добавил громкости. Жёсткая «альтернатива» ударила по ушам и в памяти всплыли яркие цвета уличных реклам Гонконга, шумный вокзал «Ватерлоо», горящие покрышки в Афганистане, перехватывающие свои ядовитым ароматом дыхание, шальные пули из-за угла, взрывы противопехотных мин и лихорадочный хват за пистолетную рукоять штурмовой винтовки.

Война — удел профессионалов, где нет права на ошибку!

Говард немного сбросил скорость и, глотнув из пластиковой бутылки минеральной воды, вернул всё своё внимания на дорогу, продолжая, держать курс на север…

Глава 16

Москва

Громов жал на газ, выжимая из внедорожника большую часть мощности двигателя. Проблесковые маячки и стробоскопы под радиаторной решёткой разгоняли в стороны редкие машины на пустых ночных улицах Москвы. В мыслях Михаила Ивановича царила неоднозначность, которая заставляла задуматься о том, что его война по большому счёту никогда не имела смысла. Всё сыпалось, как карточный домик при дуновении ветерка, залетевшего в комнату через открытое окно.

Служебный внедорожник «Мерседес-Бенц» нёсся по улицам, перестраиваясь по необходимости в другие ряды. Всё пролетало перед глазами, словно, тот единый знаковый миг, по которому будут в итоге решать, чего ты стоил на самом деле!

Громов резко сбросил скорость, притормозил и заехал на парковку рядом с парком им. Горького. Внедорожник застыл на месте, и Михаил Иванович заглушил двигатель. Он посмотрел на циферблат своих наручных часов, показывавших половину второго ночи.

Его левая рука обхватила дверную ручку и потянула на себя. Громов вылез из автомобиля и, глубоко вдохнув холодный ночной воздух, прихлопнул дверцу. Он поднял воротник тёмно-синего плаща, ощутив спрогнозированное накануне похолодание, по какому-то невероятному сценарию метеорологов ставшее явью.

Михаил Иванович поставил внедорожник на сигнализацию и направился к входу в парк, где его уже должен был ждать Решетов. Голос Сергея в сообщении был напряжённым, что означало подтверждение версии о том, что у военного атташе Торховски есть контакт из «конторы», сливающий информацию и, скорее всего, подчищающий концы. Громов уже знал новость о том, что Зулус отравился неизвестной субстанцией в изоляторе. Подобное положение дел было неизбежно и оставался только лишь один вопрос: «Что дальше?».

Сильный порыв ветра с пылью заставил Михаила Ивановича зажмурить глаза и вспомнить о Ближнем Востоке с его песчаными бурями и тревогами, победами и поражениями, похожими на двух змей, ползущих по пустыне наперегонки и не желающих уступать друг другу.

Луна своим ярким свечением бередила на душе старые раны, всегда нывшие к непогоде. Громов сунул руки в карманы плаща и стремительным шагом ускорился вдоль по аллее. Давным-давно, здесь он гулял на «увольнительной» будучи курсантом, получая первые важные уроки молодости. Личное счастье — это очень хорошо, как и спокойная штабная служба, для любимого зятя генерала, но вот только, кто тогда Родину будет защищать?! Служба своему Отечеству — это тоже счастье, и оно далеко не каждому выпадает в жизни! По поводу же благодарности и неблагодарности, рассуждать было глупо! Правительства приходят и уходят, а служба Родине остаётся! Она будет нужна всегда, пока существует наш неспокойный мир, где что-либо найти намного сложнее, чем потерять.

Михаил Иванович присел на скамейку, погружённую в ночную темноту, где уже расположился Решетов, заканчивая дымить очередную сигарету.

— Долго искал скамейку, где фонарь рядом не работает? — ощутив мороз, пробежавший по коже от усталости, спросил Громов.

— Да, нет! Скорее дело привычки! — слегка зевнув, ответил Сергей, сбрасывая с себя остатки короткого сна в машине. — Послушайте! Фото, сделанные на месте встрече, в «галерее», — протянув свой смартфон Михаилу Ивановичу, добавил Решетов.

Громов вставил в правое ухо гарнитуру и нажал на экране смартфона на воспроизведение аудиофайла. Он внимательно прослушал запись и задумался. Михаил Иванович услышал знакомые нотки в голосе незнакомца, пришедшего на встречу к Торховски, но точно не помнил, где его слышал. По фото профиля, сложно было опознать человека, если учитывать ещё тот факт, что на подобные явки, редко кто приходит под собственной личностью.

— Голос знакомый какой-то, но не могу вспомнить!

— Видимо, Михаил Иванович, вы в большую кучу дерьма с разбегу наступили, — закурив сигарету, с сарказмом в голосе произнёс Сергей.

— Да, я в неё каждый раз наступаю уже много лет, как на грабли в огороде!

— Так, может, вам это нравится?! Сейчас у каждого свои странности! — с юмором добавил Решетов.

— Это точно! Опасен не тот, кто уже лечится, а тот, кот ещё нет! — сделал вывод Громов и отослал аудиофайл и фото на свой смартфон. — Ты в деле?

— Глупый вопрос, товарищ полковник! — бросив окурок в урну, ответил Сергей.

— Ну, и отлично! — встав со скамейки, дополнил Михаил Иванович и направился спокойным размеренным шагом по аллее к выходу из парка…

Нью-Йорк. Манхеттен

Анджелина лежала на кровати с закрытыми глазами, решив