"Хорошо", – сказал я, несколько удивившисьнеожиданной новости. До сих пор я был занят исключительно собой, мучимыйстрахами, странными снами с Ревеккой и взглядами отнюдь не призрачного Гоблина,обретшего краски персонажа цветного кино.

Мысль, что Жасмин будет управлять Блэквуд-Мэнор, менявзволновала. Я решил, что для нее это идеальное занятие. Тетушка Куин понималаЖасмин, как никто другой, даже лучше ее самой.

Внезапно, с непонятно откуда взявшейся живостью, я захотелудрать из больницы. Если Жасмин начнет сопротивляться своей "судьбе",то я хотел с ней поговорить. Дело-то ведь было очень простое – Жасмин ужезаправляла почти единолично всем особняком, и, хотя я не был на все сто уверенв поддержке ее брата Клема, из него мог получиться неплохой помощник, которыйстал бы приглядывать за работниками, – эту обязанность раньше выполнялАллен, помощник Папашки. Мне отчаянно захотелось вернуться домой.

Мне захотелось увидеть нарядную Жасмин в костюме от Шанель.

"Так и быть, я готов поговорить с вашимконсилиумом, – согласно кивнул я. – Но я хочу переодеться всобственные вещи. Не бойся, я не собираюсь убегать. Просто хочу надеть шмоткиот Армани, одну из тех рубашек ручной выделки, которые ты присылаешь мне изЕвропы, и счастливый галстук от Версаче. А, ну да, еще туфли от Джонстона иМерфи. Я хочу выглядеть как нормальный человек. И Гоблину эта одежда нравится.Стоит мне разодеться для какого-нибудь события дома, как он прямо с умасходит".

"Это очень обнадеживает, – сказала тетушка. –Я немедленно распоряжусь. Но советую все-таки надеть туфли от Черч. Мы можемнадеяться, что Гоблин будет с тобою рядом на этой встрече?"

"Ну конечно, – ответил я. – Ты что думаешь, явычеркну его из списка приглашенных? А кроме того, я не всегда могуконтролировать его поступки. В больнице он ведет себя тихо. Ему частоприходится мириться с неуважительным пренебрежением".

"Да, наверное", – согласилась тетушка, и яувидел, что она взглянула именно туда, где находился Гоблин. А он смотрел нанее так же холодно и отстраненно.

Одного я не мог рассказать тетушке: во время моегопребывания в больнице Гоблин вел себя очень странно. Он вообще отказалсяразговаривать со мной до тех пор, пока не привезли компьютер, и одно это быловесьма необычно. Кроме того, внешне он больше не напоминал моего двойника, хотявновь им стал, когда я принарядился перед разговором с психиатрами.

Он не носил больничных халатов и фланелевых рубах, которыебыли на мне, а ходил в джинсах и рубашках – таких же, как у меня, но мои-тоостались дома. Все это мне казалось очень странным.

Но больше всего меня пугала быстрая смена выражений на еголице. Я теперь мог различить каждую его черточку, не то что раньше. Временамионо выражало безразличие, иногда – отчаяние, и почти никогда его лицо неотражало моих чувств.

Как бы то ни было, в больнице меня больше не посещалиобычные приступы паники. Я наслаждался трусливым чувством защищенности. Жизнь впалате кипела ключом: тетушка Куин то и дело устраивала чаепития с сытнымугощением, Большая Рамона, навещая меня, каждый раз баловала новой вычурнойночной рубашкой, любимая сестра Милочки, тетя Руги, закармливала менявкуснейшими шоколадными конфетами, в дверь без конца заглядывали охранники, аеще с визитами вежливости являлись многочисленные родственники, хотя непредставляю, что они думали по поводу моего пребывания в больнице.

В общем, после многочисленных проволочек я получилдолгожданный лэптоп. Устроившись с ним в кресле возле больничной кровати, ясобирался вызвать Гоблина на разговор. Мысли о Гоблине не давали мне покоя,путаясь в голове.

"Теперь мне нужно поработать, тетушка Куин, –сказал я как можно мягче. – Поцелуй меня и отправляйся в ресторан,например во "Дворец командора". Ты не была там с тех пор, как завариласьэта каша".

Тетушка что-то заподозрила.

"Но сюда не проведен телефон. Что ты собираешься делатьс лэптопом? Писать роман?"

"С его помощью я разговариваю с Гоблином. Ему таклегче, чем внушать мне мысли. Он подпитывается электричеством и сам попросилпривезти сюда компьютер".

"О, мой дорогой Квинн", – всполошиласьтетушка, замахав руками.

"Тетушка Куин, позволь мне еще раз тебе напомнить, чтоон спас мне жизнь. Если бы не Гоблин, тот ублюдок убил бы меня!"

"Дорогой, а что случится, если ты просто-напростоперестанешь разговаривать с Гоблином? Что касается острова, то, думаю, лучше бынам снести Хижину Отшельника, разобрать этот странный мавзолей, перевезти всезолотые пластины в Особняк – и пусть себе глициния растет, где хочет".

"Ты меня поражаешь, – сказал я. – Мне больнотебя слушать! Я хочу оставить Хижину Отшельника для себя. Послушай, я прекрасносознаю, что причиняю тебе горе. Я знаю, сколько ты выстрадала из-за смертиПапашки, и вовсе не намерен заставлять тебя страдать дальше, но этот остров мненужен. Как ты не поймешь, он принадлежит нам, а не какому-то чужаку!"

Я посмотрел на Гоблина. Он пристально разглядывал тетушкуКуин, а потом перевел взгляд на меня, но это был уже равнодушный взгляд. Состороны могло показаться, что ему нравится скучать. Нет, нужно обязательно сним поговорить. Должен же я выяснить, что именно он теперь знает! Яединственный во всем мире мог разобраться в этой загадке.

"Ну ладно, мой драгоценный, – сказалатетушка. – Поднимусь-ка я наверх, поужинаю".

Она несколько раз напоминала мне, что при больничномкомплексе есть четыре ресторана и лучший из них мог бы составить конкуренциюлюбому подобному заведению в Новом Орлеане. Это была целиком идея Роуан Мэйфейр– предоставить больным и их родственникам разнообразнейшее питание. Можно былоперекусить на скорую руку в общем кафетерии в подвальном этаже или подняться накрышу здания в ресторан "Гранд-Люминьер", предлагавший самыеизысканные блюда.

Тетушка Куин успела стать завсегдатаем"Гранд-Люминьер" и устроила так, что мои тарелки с едой поступалинепосредственно из их кухни.

"У меня встреча с Нэшем, знаешь ли, – на прощаниесообщила она, – и если бы ты согласился..."

"Я встречусь с ним, но только когда буду одетпо-человечески, – сказал я, – а не как Крошка Вилли Винки[23]".

Тетушка поднялась, собираясь уходить.