Мередит круто развернулась, и несчастное личико мгновенноосветилось радостью;

— Ах, это… совсем забыла. А ты хочешь? Я имею в видутанцевать?

— Это лучшее приглашение из всех, которые я получил за весьвечер, — галантно ответил молодой человек.

Как только музыканты заиграли «Зачарованная, заколдованная,завороженная», Мередит очутилась в объятиях Паркера и поняла, что мечта сталареальностью. Под пальцами скользила гладкая ткань смокинга, бугрились мышцыплеч. От него исходил горьковатый, восхитительный запах одеколона, и к тому жеПаркер оказался великолепным танцором. Мередит была так безнадежно влюблена,что немедленно выложила свои мысли вслух:

— Ты прекрасный танцор.

— Спасибо.

— И чудесно выглядишь в смокинге. Паркер негромко хмыкнул, иМередит откинула голову, наслаждаясь теплом его улыбки, греясь в лучах этихволшебных глаз.

— Ты тоже очень мила, — заметил он. Чувствуя, как лицозаливает горячая краска, она поспешно отвела глаза. К сожалению, цветок отрезких движений выскользнул из заколки и теперь смешно болтался на плече,свисая с поломанного стебелька.

Мередит, лихорадочно пытаясь сказать что-нибудь остроумное иоригинальное, откинула голову и весело спросила:

— Хорошо проводишь каникулы?

— Очень, — кивнул он, снова и снова невольно поглядывая наее плечо, где трепыхался цветок. — А ты?

— Тоже, — ответила Мередит, чувствуя себя невыразимонеловкой и неповоротливой.

Руки Паркера опустились в то мгновение, как музыка смолкла,и он, с улыбкой попрощавшись, пошел к выходу. Мередит поспешно обернулась изаметила в зеркальной стене свое отражение. Увидев поникший цветок, она быстросжала его в кулаке, надеясь, что он упал только сейчас.

Стоя в очереди за пальто, девочка оцепенело разглядываластиснутый в пальцах цветок, страшась, что он свисал с ее волос во время танца сПаркером. Она взглянула на стоявшую рядом девочку, и та, словно прочитав еемысли, кивнула:

— Ну да, он так и висел, пока ты танцевала.

— Я именно этого и боялась.

Соседка сочувственно улыбнулась, и Мередит вспомнила ее имя.Брук. Брук Моррисон. Мередит всегда считала ее неплохой девчонкой.

— В какую школу ты собираешься поступать на следующий год? —спросила Брук.

— Бенсонхерст, в Вермонте.

— Бенсонхерст? — повторила Брук, сморщив носик. — Это встрашной глуши и к тому же там строгости хуже, чем в тюрьме. Моя бабушкаучилась в Бенсонхерсте.

— И моя тоже, — подавленно вздохнула Мередит, сожалея, чтоотец так настаивал именно на этой школе.

Мередит открыла дверь своей спальни и увидела, что Лайза имиссис Эллис мирно дремлют в креслах.

— Ну? — вскочила Лайза, услыхав шорох. — Как все прошло?

— Великолепно! — фыркнула Мередит, состроив гримасу. — Еслине считать того, что когда я передавала Паркеру билеты, из моей сумочкивывалилось все, что там было. Кроме того, я беспрестанно болтала и выложилаему, как он прекрасно выглядит и какой хороший танцор.

Она плюхнулась в кресло, с которого встала Лайза, и толькосейчас сообразила, что оно стоит не на привычном месте. Собственно говоря, всякомната разительно изменилась.

— Как тебе? Нравится? — спросила Лайза с бесшабашнойулыбкой, заметив удивленно-радостный взгляд подруги.

Она не только переставила мебель, но и разделила букетискусственных цветов и пришпилила их к бантам, прикрепляющим полог к столбикам.Комнатные цветы в горшках, принесенные со всего дома, совершенно преобразилиаскетическую комнату, придав ей женственную атмосферу.

— Лайза, ты изумительна!

— Верно, — широко улыбнулась та. — И миссис Эллис помогла.

— Я, — запротестовала экономка, — только достала растения, авсе остальное сделала Лайза. Надеюсь, ваш отец не будет возражать, — смущеннодобавила она, вставая, чтобы уйти. Девочки остались одни.

— Я надеялась, что твой отец заглянет сюда, — призналасьЛайза. — Знаешь, я даже приготовила потрясную речь. Хочешь послушать?

Мередит ответила ей улыбкой и кивнула. Лайза, положительноизлучая безупречное воспитание и блистая безукоризненной дикцией, начала:

— Добрый вечер, мистер Бенкрофт. Я подруга Мередит, ЛайзаПонтини. Я намереваюсь стать дизайнером по интерьерам, а пока практикуюсьздесь. Надеюсь, вы не возражаете, сэр?

Произношение было таким идеальным, что Мередит рассмеялась:

— Не знала, что ты собираешься стать дизайнером поинтерьерам.

Лайза окинула ее презрительным взглядом:

— Мне повезет, если сумею окончить высшую школу, а уж околледже и интерьерах приходится только мечтать. У нас нет денег на колледж. —И благоговейно объявила:

— Миссис Эллис сказала, что твой отец тот самый Бенкрофт из«Бенкрофт энд компани». Он что, сейчас в деловой поездке?

— Нет, на ужине с членами совета директоров, — объяснилаМередит и, предположив, что подруга будет потрясена принципами работы огромнойкорпорации, продолжила:

— Повестка дня, можно сказать, волнующая. Двое директоровсчитают, что компания должна расширить деятельность, открыв филиалы в другихгородах. Главный бухгалтер утверждает, что это приведет к повышенномуналогообложению, зато заведующий отделом закупок настаивает, что небольшиедополнительные расходы позволят значительно увеличить прибыль.

— Для меня все это сплошное мумбо-юмбо, — отмахнулась Лайза,не сводя глаз с разросшейся китайской розы в углу комнаты. Немного подумав, онаподвинула растение на несколько футов вперед, и эффект получился поистинепоразительный.

— А какую высшую школу ты выберешь? — спросила Мередит,восхищаясь преображенной спальней и думая о том, как несправедливо, что Лайзане может поступить в колледж и применить на деле свои многочисленные таланты.

— Киммерлинг, — ответила Лайза. Мередит поморщилась. Онапроезжала Киммерлинг по пути в школу Святого Стефана, здание которой было хотяи старым, но содержалось в идеальном порядке. Киммерлинг был уродливой,захламленной городской средней школой, все ученики которой выгляделиоборванцами, с малых лет повидавшими неприглядные стороны жизни. Отец Мередитпостоянно подчеркивал, что настоящее образование можно получить только впревосходных учебных заведениях.