Элизабет с радостью принимала их дружеское расположение иделала вид, что внимает их советам. Однако она ощущала все возрастающее чувствонеловкости, когда видела их отношение к людям, Которых они считали ниже себя.Она привыкла общаться на равных со своими конюхом и дворецким, и потому ей былонелегко притворяться, что она придает значение сословным различиям.

Сам Лондон Элизабет очень понравился, она буквальновлюбилась в его суматошные улицы и стриженые парки. Ей также нравилосьвозбужденное ожидание сезона, и она обожала своих новых подруг, с которыми,когда они не сплетничали, можно было весело провести время.

Однако когда наступил день ее первого бала, уверенность всебе и радостное предвкушение удовольствий внезапно покинули Элизабет.Поднимаясь по парадной лестнице Джемисонов под руку с Робертом, девушканеожиданно почувствовала страх, какого еще не испытывала ни разу в жизни. Вголове ее вихрем закружились все «можно» и «нельзя», которые она не особенностаралась запомнить, и у нее появилось убийственное предчувствие, что онапрославится в свете тем, что весь сезон будет упорно подпирать стенку. Но когдаЭлизабет вступила в бальную залу, вид, представший перед ее глазами, заставилзабыть все страхи, и глаза ее засияли от восторга. В канделябрах горели сотнитысяч свечей, мимо нее проходили красивые мужчины и прелестные женщины в пышныхтуалетах из атласа и шелка.

Не обращая внимания на молодого человека, который дваждыоглянулся, чтобы получше разглядеть ее, Элизабет подняла глаза на улыбающегосябрата.

– Роберт, – прошептала она, ее зеленые глаза сверкали, – могли ты представить себе, что на свете бывают такие красивые люди и такие огромныекомнаты?

Затянутая в тончайшее белое газовое платье с золотыминитями, с белыми розами в золотых волосах, со сверкающими зелеными глазами,Элизабет Кэмерон была похожа на сказочную принцессу.

Она была очарована, и в этом выражении ее лица действительнобыло что-то неземное, когда она наконец пришла в себя, смогла улыбнуться ипоздороваться с Валери и остальными девушками.

К концу бала Элизабет и в самом деле чувствовала себя, как всказке. Мужчины обступили ее со всех сторон, вымаливая танец или хотя бы правопринести ей пунш. Она улыбалась и танцевала, не прибегая к обычным женскимуловкам и кокетству, которыми напропалую пользовались другие девушки. Вместоэтого она с живым интересом внимала тому, что ей рассказывали и благодарноулыбалась, принимая различные знаки внимания, она старалась не обижать своихкавалеров и танцевала без передышки. Ее заразило всеобщее веселье, чудеснаямузыка снова и снова влекла ее танцевать, она купалась в мужском внимании, ивсе эти чувства отражались в ее сияющих глазах и улыбке, не сходившей с еелица. Элизабет и в самом деле была сказочной принцессой на своем первом балу –обворожительная, очаровательная, она кружилась в мерцающем свете свечей,окруженная прекрасными принцами, позабыв о времени и о том, что всему когда-нибудьнаступает конец. Своей ангельской красотой, золотыми волосами и глазами,сверкающими, как изумруды, Элизабет Кэмерон штурмом взяла Лондон. Это был непросто успех. Это была повальная страсть.

На следующее утро к ее дому потянулся бесконечный ручееквизитеров, и именно здесь, а не на балу, Элизабет одержала свои самыеграндиозные победы, потому что при более близком знакомстве мужчиныобнаруживали, что на нее не только приятно смотреть, но с ней также легко иприятно общаться. За три недели четырнадцать человек сделали ей предложение,весь Лондон гудел от такого беспрецедентного успеха. Даже мисс Мэри Гладстон,коронованная красавица двух последних сезонов, не получила такого количествапредложений.

Двенадцать искателей руки Элизабет были молоды, совершеннопокорены ее красотой и подходили по всем статьям, двое были значительно старше,однако так же высоко ценили ее красоту. Роберт, страшно гордый успехом сестры истоль же бестактный, хвастался ее победами и безжалостно отказывал претендентамкак неподходящим и недостойным. Верный своему обещанию найти Элизабетидеального мужа, с которым она будет счастлива, он выжидал.

Пятнадцатый кандидат в мужья отвечал всем его требованиям.Баснословно богатый, красивый и представительный, двадцатипятилетний виконтМондвэйл, бесспорно, был самой крупной добычей сезона. Роберт знал об этом и,как он сказал в тот вечер Элизабет, так разволновался от его предложения, чточуть не забылся и не перемахнул через стол, чтобы поздравить виконта спредстоящей свадьбой…….

Элизабет была очень рада и тронута тем, что Роберт выбралименно того молодого джентльмена, которым она особенно восхищалась.

– О, Роберт, он такой хороший. Я… я не была уверена, чтонравлюсь ему настолько, чтобы он сделал мне предложение. Роберт запечатлеллюбящий поцелуй у нее на лбу.

– Принцесса, – поддразнил он, – любой, кто посмотрит натебя, теряет разум. Это был всего лишь вопрос времени.

Элизабет слабо улыбнулась и пожала плечами. Она уже порядкомустала от того, что все говорят только о ее лице, как будто кроме него, у нееничего и нет. Более того, она очень быстро пресытилась бурной светской жизнью инапускным весельем, так восхищавшими ее поначалу. Самое сильное чувство,которое возникло у нее при объявлении о помолвке, было облегчение оттого, чтовопрос о замужестве наконец решен.

– Мондвэйл собирался зайти к тебе сегодня к вечеру, – сказалРоберт, – но я не собираюсь давать ему ответ раньше, чем через неделю-другую.Ожидание только укрепит его намерения, и, кроме того, я считаю, ты заслуживаешьеще несколько дней свободы перед тем, как стать невестой.

Невестой. При этом слове Элизабет почувствовала страннуюслабость во всем теле и отчетливо неприятное чувство, прекрасно понимая, чтоэто ужасно глупо с ее стороны.

– Признаюсь, мне было страшно называть ему сумму твоегоприданого – всего пять тысяч фунтов, но, похоже, ему все равно.

Во всяком случае, он так сказал. Сказал, что единственное,что ему нужно, – это ты. И еще заявил, что собирается осыпать тебя рубинамиразмером с твою ладонь.

– Это… замечательно, – неуверенно произнесла Элизабет, изовсех сил стараясь почувствовать что-нибудь большее, чем облегчение инеобъяснимый приступ тоски.

– Это ты замечательная, – засмеялся Роберт, потрепав ее поволосам. – Ты вытащила отца, меня и Хэвенхёрст из вересковых зарослей.

В три часа дня явился и сам виконт Мондвэйл. Элизабетвстретилась с ним в желтой гостиной. Он вошел, оглядел комнату и, взяв ее заруки, заглянул в глаза и тепло улыбнулся.

– Ответ будет «да»? – в его тоне звучало скорее утверждение,а не вопрос.

– Вы уже говорили с моим братом? – удивилась Элизабет.

– Нет еще.