- Может быть, журналист? - неуверенно предложилапигалица. - Есть ведь журналисты, которые специализируются на тематике МВД, онитам все обо всех знают.

- Ага, - поддакнул я, - всех знают и со всеми повязаны.Берут деньги у одной группировки за то, что поливают грязью другую. Вы уж меняпростите, что я так нелицеприятно о ваших коллегах отзываюсь, но, согласитесь,они сами дают повод.

- А если я познакомлю вас с человеком, за честностькоторого я ручаюсь? Вы покажете ему свои материалы?

- Только если вы убедите меня, что ему можно верить, -твердо ответил я. - А это будет не так просто, я ведь вообще человекнедоверчивый.

- Но вы ничем не рискуете, Андрей Михайлович! -принялась убеждать меня маленькая Лада. - Вы собрали материал, но из-за амнезиине можете вспомнить многие вещи, и вами же придуманная интрига кажется вамсегодня непонятной. Вам просто нужен специалист, чтобы разобраться. Даже еслиэтот специалист окажется с кем-то связан и расскажет, что вы разбираетесь ссобранным материалом, - ну и что? Ну и разбираетесь. Даже если этот специалистскажет вам неправду, вы всегда сможете перепроверить его слова у другогознатока проблемы, и вам станет понятно, обманывал он вас или сказал правду.Внешне ваше поведение будет выглядеть совершенно естественно.

А в ее словах была логика, ничего не скажешь! Нет, не зряэтот маленький Воробышек с первой встречи показался мне толковым исообразительным.

- Допустим. И кто же этот честный специалист? У негоесть имя?

- Есть. Его зовут Василий Злотник. - Злотник! Ничегосебе знакомства у моего Воробышка! Васю Злотника я знал еще по учебе вЛитинституте, он был секретарем комсомольской организации. Когда я поступил напервый курс, он уже был на четвертом, и вообще он был старше нас, взрослее,пришел в институт, имея за плечами армию и три года рабочего стажа. Мы былизнакомы, но не дружны, тусовались в разных компаниях, впоследствии никакихотношений не поддерживали, только несколько раз сталкивались наокололитературных мероприятиях, радостно здоровались и тут же расходились вразные стороны. Но карьеру Вася сделал знатную, его имя давно уже сталосинонимом независимой журналистики и было известно каждому, кто хотя бы раз вмесяц берет в руки газеты. В последние десять лет он плотно сидел на милицейскойтематике и писал разоблачительные статьи про министров, их заместителей иначальников главков. Да, если уж кто и сможет разобраться в моих записях, тоэто именно Вася Злотник. Но он - величина. Несколько раз я слышал, что к немуна кривой козе не подъедешь, что Васька окончательно зазнался и превратился вобалдевшего от осознания собственной значимости мэтра. Неужели у моей маленькойпташки есть подход к нему?

- Вы знакомы с Злотником? - в моем голосе прозвучалнеприкрытый скепсис.

- Это мой папа.

Господи, как по-детски она это произнесла: папа. Не отец.Папа. Ну ни фига ж себе! Да, я помню, на пятом курсе Вася женился, и потомкто-то говорил мне, что у него родилась дочка. Неужели вот это вот чудо вперьях и родилось? С ума сойти!

- Значит, вы - Лада Злотник, - зачем-то уточнил я.

- Ну да, - она обезоруживающие улыбнулась.

- А Ланская - псевдоним, чтобы не считали папинойдочкой?

- Да нет, Ланская я по мужу.

- О, так вы еще и замужем! Сколько же вам лет?

- Двадцать семь. А вы думали - сколько?

- Лет двадцать, - честно признался я. - Вы выглядитетакой юной, просто школьницей.

- А я та самая собачка, которая до старости щенок, -Воробышек звонко рассмеялась-расчирикалась. - Между прочим, я уже давно незамужем, а фамилию оставила. Ну так как: моему папе вы доверяете?

- Пожалуй, да. Поговорите с ним. Если он согласитсяпосмотреть материал, я передам дискету.

Лада помотала головой в знак отрицания.

- Папа ни за что не согласится брать чужой материал надискете, он - пуганая ворона, знает, чем это может кончиться.

- А как же тогда? - я даже несколько растерялся.

- Он может прийти туда, куда вы скажете, и посмотретьматериал прямо на компьютере. Или вы его распечатаете, он прочитает при вас иотдаст. Папа чужие материалы с собой даже на три метра не уносит. Знаете, с нимвсякое бывало, он теперь очень осторожный.

Я заметил на улице Елену, она прошла мимо окна, слегкаулыбнувшись мне, и поднялась по ступенькам к входной двери.

- Хорошо, Лада, - я подмигнул ей и добавил: -Васильевна, вы поговорите с отцом, а я буду ждать вашего звонка. Если Василийсогласится посмотреть мои материалы, мы договоримся, когда и где. Идет?

- Идет, - кивнула Воробышек.

- И спасибо вам за откровенность. Я могу себепредставить, чего вам это стоило. Не беспокойтесь, я сегодня же скажу МарииВладимировне, что я отказал вам в интервью, когда вы обозначили тематику.

- И вам спасибо, - Лада заметила приближающуюся Елену иженским чутьем поняла, что ее время закончилось и пора уходить, - за пониманиеи за помощь.

Она торопливо сгребла в сумку диктофон, записи и сигареты сзажигалкой, накинула что-то бесформенное, похожее на куртку, и упорхнула. Ееместо тут же заняла Елена. Крупная, рослая, красивая, элегантная, в длинномплаще, отороченном мехом, она являла собой столь разительный контрастВоробышку, что я невольно рассмеялся.

- Ну, что ты решил? - спросила она. - Мне раздеватьсяили пойдем в ресторан?

- В ресторан, - решительно объявил я, подзываяофицианта, чтобы расплатиться. - У нас сегодня праздник.

- В честь чего?

- В честь любви. Мы с тобой так долго не были вместе, авчерашний день бездарно потратили на дела и разговоры о делах.

- А о чем надо было разговаривать? О любви?

- Конечно. О любви, и только о ней, ибо нет на светеничего важнее и интереснее.

Мы перешли на противоположную сторону проспекта и занялистолик в ресторане японской кухни. Сколько раз мы бывали здесь с Еленой! Ивсего два дня назад я не имел об этом ни малейшего представления. Чудеса, правослово! Более того, я даже не помнил о том, что люблю японскую кухню, потому чтоменя к ней приучила именно Елена. До встречи с ней весь мой опыт в японскойкулинарии ограничивался плохо приготовленными и слишком солеными суши, которыея ел в какой-то забегаловке и после которых на понятии "японскаякухня" поставил жирный крест.

- Как прошло интервью? - поинтересовалась она. Яподробно и с удовольствием пересказал ей содержание нашей с Ладой беседы.

- Любопытно, - подвела итог Елена, выслушав моеповествование. Значит, есть некие люди, которые боятся твоих материалов. И естьнезависимый журналист Злотник, который, если согласится, сможет сказать тебе,кто именно заинтересован в огласке этого компромата, а кому эта идея совсем ненравится. И тогда...