"Но тетушка Куин, – возмутился я. – Как тыможешь говорить такое! Я всю свою жизнь общаюсь с Гоблином! Прошу тебя, дажеумоляю, позволь мне поговорить с этим человеком". – Но на самом делевсе это время я не сводил глаз с рыжеволосой девушки, а потом резко поднялся и,ни перед кем не извинившись, пошел к ее столику.

Она смотрела на меня снизу вверх зелеными глазами отцаКевинина. Тонкие ленточки удерживали пряди длинных густых волнистых волос. Онаулыбалась. Она сияла. Она была изумительна.

"Я хочу на тебе жениться, – сказал я. – Ятебя полюбил. Ты ведь видишь Гоблина, да?"

"Да, вижу. Для духа – это потрясающий экземпляр, –сказала она. – Но замуж за тебя я не пойду".

Я присел за ее столик, опустившись, вероятно, на стул,освобожденный Стирлингом Оливером. Я бросил взгляд в его сторону и увидел, чтоон занят беседой с тетушкой Куин. Тогда же я впервые обратил внимание, что задругим столиком, лицом к нам, сидят отец Кевинин и доктор Уинн.

"Меня зовут Мона Мэйфейр, – сказала девушка. У неебыл чудесный голос. – А это мои двоюродные братья..."

"Я знаком с ними обоими. Отец Кевинин, прошу вас,представьте нас, как полагается".

"Какой вы странный, Квинн, – сказал отец Кевинин,блеснув теплой улыбкой. – Представить, как полагается. Еще немного, и выпопросите меня огласить в воскресенье имена новобрачных. Мона, это ТарквинийБлэквуд, ему восемнадцать лет, и он повсюду берет с собой своего духа".

"Этот призрак – не просто дух, – возразилаМона. – Такое определение для него не годится. Он слишком для этогосилен".

Как мне нравился ее мелодичный голос, ее беззаботный смех.

"Я хочу жениться на тебе, Мона, – сказал я,запинаясь. До сих пор я не встречал никого столь прелестного, как Мона, ипонимал, что больше не встречу. Мир для меня повис на волоске, и я должен былухватить этот волосок. – Мона, идем со мной. Мы просто поговорим".

"Не торопись, Тарквиний, прошу тебя, – ответилаона. – Ты действительно очень классный, но я не могу так просто взять иуйти с тобой. За мной наблюдают столько людей, что ты даже не поверишь".

"То же самое происходит и со мной: каждое решениепринимается целым комитетом. Мона, я обожаю тебя". – Интересно, какиекольца я надел перед этой гнусной встречей с психиатрами? Взглянув на руки, яувидел на безымянном пальце обруч, обсыпанный бриллиантами, и, стянув его,протянул девушке.

"Квинн, – вступил в разговор отец Кевинин, –Квинн, угомонитесь. Вы ведь умеете нормально разговаривать. Вовсе необязательносразу предлагать Моне кольцо. Вы ведь даже ее не знаете".

"Взгляни, – сказала Мона, указывая на мойстолик. – Твой призрак так и сверлит тебя глазами. Он знает, что я еговижу, но не понимает, как к этому отнестись. Посмотри, каким взглядом онсмотрит на Стирлинга".

"Стирлинг, кажется, из Таламаски? Нужно будетзапомнить. А вы, отец Кевинин, знаете что-нибудь про эту Таламаску?"

"Ровно столько, сколько может знать священникРимско-католической церкви, – ответил он непринужденно. – Квинн,Стирлинг порядочный человек. Не могу поручиться за его организацию, но для насс Моной он хороший друг".

"Он тебе больше подойдет, чем пропащая душа вродеменя", – сказала Мона.

"Что, скажи на милость, ты имеешь в виду? –изумился я. – Какая же ты пропащая душа! Ты восхитительна. Я хочу... Япросто схожу с ума. Так и знал, что сегодня свихнусь. Сначала этот консилиумпсихиатров, потом Гоблин начал вести себя как-то странно, а теперь тызаявляешь, что даже не станешь думать о браке со мной! Позволь мне простопозвонить тебе, позволь привезти тебе букет цветов и посидеть с тобой вгостиной в присутствии твоей мамы. Согласна? Клянусь, я буду вести себя каксамый настоящий джентльмен".

Она заулыбалась еще шире, и в ее зеленых глазах промелькнуливеселые огоньки. Я разглядел, что у нее есть тайна, я разглядел в ней ум иочарование.

"Если бы я только была кем-то другим... –произнесла Мона. – Мэйфейры вроде меня всегда заключают браки с кем-то изсвоего клана. Другого выбора у нас нет. Другие нас не поймут". – Онавздохнула.

"Я тебя понимаю. Ты ведь и других призраков видишь,правда? Ты с первого взгляда поняла, что собой представляет Гоблин".

"Да, я повидала немало призраков, – с серьезнымвидом призналась Мона. – Возможно, мы могли бы как-нибудь встретиться ипросто поговорить".

"Идея мне кажется не совсем удачной, – сказал отецКевинин. – Квинн, твоя тетушка что-то начала горячиться. – Он встализ-за стола. – Думаю, мне пора вмешаться и обуздать Стирлинга. Впервыевижу, чтобы он себя так вел. Мне кажется, Стирлинг решил, будто вы в немнуждаетесь, Квинн. Пойдемте сейчас со мной".

"Я даже не знаю, где ты живешь!" – сказал я,обращаясь к Моне.

Я взглянул на доктора Уинна, но его холодные глаза ибесстрастное лицо ничего не подсказали.

"Идемте, Квинн", – повторил отец Кевинин.

"Угол Первой и Честнат-стрит, – сказалаМона. – Запомнишь? Центр города, Риверсайд. Это Садовый квартал..."

"Я прекрасно знаю этот район, – ответил я. –Моя бабушка выросла на Колизеум-стрит. Я загляну к тебе в гости".

Отец Кевинин повел меня к моему столику, и я несопротивлялся. На моем месте теперь сидел Оливер и что-то горячо доказывалтетушке Куин.

"Мы просто хотим помогать людям, – говорилон. – Человек, способный видеть духов, иногда чувствует себя оченьодиноким".

"Вы правы, – сказал я, – вы абсолютноправы".

Рядом стоял Гоблин и холодно взирал на все происходящее,время от времени бросая взгляд на прелестный цветок – мою Мону.

Стирлинг поднялся, сунув белую карточку мне в руку.

"Возьмите. Позвоните, как только почувствуетепотребность поговорить со мной. Если, конечно, ваша тетушка, миссис Маккуин,позволит".

"Очень не хочется быть грубой, – вмешаласьтетушка, – но мне эта идея не по душе, мистер Оливер. Очень вас прошуоставить моего племянника в покое. Предоставьте Квинна его судьбе".

"Его судьбе, – повторил мистер Оливер. – Новсе взаимосвязано".