Радужный Демон застыл, распростерши руки. Колыхались тени,ползли минуты. Делия горячо дышала в щеку Сварогу. Он высвободился, прошелвперед и остановился прямо перед демоном, весь озаренный теперь радужнымсветом. Страх и растерянность понемногу таяли, сменяясь прежней решимостью.Потому что ничегошеньки с ними не происходило, разве что незнакомые запахистали сильнее. Вблизи физиономия демона напоминала застывшую карнавальную маску– фасеточные глазищи занимают добрых две трети треугольного лица, ушей невидно, нос на манер клюва, сливается с верхней челюстью…

– Что, не получается? – спросил Сварог едва ли несочувственно.

– Вы давно должны были… – протянул демон.

– Да пойми ты, – сказал Леверлин. – Ушли не толькотвои хозяева, но и те, кто пришел им на смену. Миллион лет, а то и дольше… Тебяникогда не учили, что в мире нет ничего вечного? Здесь уже не остров, частьконтинента, никто и не знал, что тут когда-то был остров…

Они со Сварогом полностью овладели собой, только Делиядержалась поодаль. Демон медленно-медленно опустил руки, его голос оставалсястоль же бесстрастным, но меж словами появились долгие паузы,соответствовавшие, быть может, эмоциям:

– Континент… ничего прежнего… никого прежнего… миллион лет…

«Не помер бы, – подумал Сварог. – Такая плюхалюбого уложит».

– Это что еще за сумасшедший фонарщик? – раздался юныйдерзкий голосок.

Сварог оглянулся. Мара стояла, отвязывая с талии конецспущенной сверху веревки.

– Это демон, – сказал Сварог. – Из прежних времен.Совершенно выдохся, бедняга. Сущее привидение демона, я бы сказал…

– Ну, перепугали вы нас. Бог знает что подумали, а вы тут спривидениями демонов шушукаетесь… – Мара задрала голову и закричала наверх: –Все в порядке!

Обошла вокруг радужно сиявшего демона, задумчиво егоразглядывая, хмыкнула, пожала плечами и направилась к помосту. Леверлин пошелследом, даже Делия стала с любопытством озираться. Демон торчал посредигробницы перестоявшей все сроки новогодней елкой, нелепый и бессильный. Сварогустало его немного жаль, и он громко сказал:

– Орлы, поуважительнее, что вы, как деревенщина в музее.Великий вождь все-таки…

– Один из самых великих, – печально подтвердилдемон. – Он разбил войска фоморов, срыл крепости Змеиного мыса, спустилсяв подземную страну вераджей и захватил драгоценности их гнусных владык, изгналжрецов Змееногого, нанес рану Великому Кракену…

– Что? – повернулся к нему Сварог. – Эта пакостьуже тогда жила в глубинах?

– Великий Кракен уже обитал здесь, когда наши предки пришлина Йорхор. Твой друг прав – для живущих вечности нет. Но она существует дляЗла…

– Да? – усмехнулся Сварог. – Что-то твое злоиспытание временем не выдержало…

– Ты уверен, что я представляю зло по отношению к твоемудобру? Что наши добро и зло друг на друга похожи?

– Ни в чем я не уверен, – сказал Сварог. – Ивдобавок – не философ. Я авантюрист на государственной службе. Это вот он –ученый, да и то недоучившийся. Хоть ты не втягивай меня в философские споры, яих по темноте своей старательно избегаю, о чем что-то не сожалел…

Он подошел к помосту. Из-под плотной материи, расшитойстранным узором с преобладанием спиралей и треугольников, выступала верхняяполовина скелета. И скелет был не человеческий, судя по черепу. Больше всегочереп напоминал физиономию стража гробницы – те же огромные глазницы, верхняячелюсть-клюв, редкие клыки странной формы. Сварог осторожно прикоснулся пальцемк уголку покрывала, и уголок рассыпался хлопьями тяжелого праха. Миллион лет – этосерьезно… Наряд покойника, должно быть, рассыпался пылью уже давно – меж ребер,сходившихся острым клином, отчего грудная клетка напоминала лезвие колуна,валялись в беспорядке то ли бляшки с выпуклым узором, то ли пуговицы, пряжки,обрывки звеньев рассыпавшихся цепочек, тусклые прозрачные камешки. Из-подпокрывала виднелась рукоять меча – с гардой, похожей на четырехлопастныйпропеллер, вся в спиральных узорах.

– Три ночи горели костры, – бормотал за спиной РадужныйДемон. – Три ночи били барабаны, ритуальный напиток богов, шипя и пенясь,лился в пламя, и падали под жертвенным ножом пленники, и ржанье Горлоргапоходило на рыданье, ибо он ведал, что никогда уже не понесет вождя по ДревнимДорогам…

– Что? – Сварог обернулся. – Ваши кони моглискакать по Древним Дорогам?

– Горлорг – не обычный конь. Это Конь Талисмана, –Демон вытянул худую руку и указал на лежавший слева от черепа массивныйтреугольный предмет, напоминавший наконечник копья с выпуклыми гранями. –Конь Древних Дорог. Он все еще ждет зова, он и сейчас на тамошних пастбищах,потому что время на Древних Дорогах течет иначе, а то и не течет, то оно есть,то его нет…

Сварог, охваченный шальным желанием, не выдержал:

– Меня очень интересуют Древние Дороги…

– Иными словами, Талисман? Я могу предложить тебе то, что наязыке смертных существ называется сделкой. Отдам тебе Талисман и расскажу, какс ним обращаться. Но ты уйдешь со своими людьми, ничего больше не тронув, иникогда больше не потревожишь гробницу. – Его голос едва уловимоизменился, что могло означать и злорадство. – То, что я оказался бессилен,еще не означает, что ты можешь безнаказанно нарушать данное слово. И еще. То,что наше добро и зло могут не совпадать с вашим, ты подметил верно. А потомупредупреждаю честно: вина за возможные последствия, каковые влечет обладаниеТалисманом, ложится не на чьи-то древние козни, а на того, кто возжелал владетьвещью, сотворенной не в его мире…

– Согласен, – сказал Сварог, отстранив легонькопотянувшего его за рукав Леверлина.

– Слово вылетело, – бесстрастно отметил демон,протягивая Сварогу Талисман. – Я и сам не знаю, что из былых законовпотеряло силу, а что уцелело. И потому уговор…

– Я же дал слово, – сказал Сварог. – Идите, орлы.

Когда он после короткой беседы с демоном тет-а-тет последнимвзобрался по веревке под звездное небо, Леверлин покачал головой:

– Тебе не кажется, что он тебя примитивно надул? Коли уж онтак легко расстался с Талисманом, там могло остаться что-то неизмеримо болееценное, от него-то и отвлекал внимание, жертвуя меньшим…

– Все возможно, – пожал плечами Сварог. – Но вконце-то концов, мы не гробокопатели и не археологи Королевской академии. И нестоит печалиться о том, что осталось неизвестным. А Древние Дороги стали менячертовски занимать… Привычка у меня такая, как у сороки, – собиратьколлекцию всевозможных экзотических находок. Сам не заметил, как и появилась.

– Был у нас один придурковатый, – сообщил Бони. –Все хвастал, что знает калиточку, выходящую на Древние Дороги, и порой тамгуляет. Врал всякое, благо не проверишь. Так и сгинул. Спохватились однажды,что долгонько не появляется, стали искать, а он как в воду канул. Правда, нашлиу него в лачуге какой-то странный горшок, у нас таких сроду не делали…