— Разве Хаос недостаточно силен, чтобы воспрепятствоватьэтому? Я думал, они одинаково могущественны.

— Так и было, пока ты не восстановил Теневой Образ иОбраз Амбера смог впитать его. Это сделало его неизмеримо сильней. Теперь онспособен добраться до узора твоего отца, преодолев сопротивление Логруса.

— Я не понимаю, что делать?

— Я тоже. Но запомни то, что я сказала. Когда придетвремя, ты должен принять решение. Не знаю какое, но это будет чрезвычайноважно.

— Она права, — раздался голос за моей спиной.

Повернувшись, я увидел отца внутри сияющей черной рамы ссеребряной розой наверху.

— Корвин! — услышал я оклик Фионы. — Где ты?

— В месте, где отсутствует свет, — ответил он.

— Я думал, ты где-то в Амбере, отец, с Дейдрой, —сказал я.

— Призраки играют в призраков, — ответилон. — У меня больше нет времени, силы на исходе. Могу сказать только одно:не доверяй ни Образу, ни Логрусу, ни кому-то из их отродья, пока все неразрешится.

Он начал исчезать.

— Как я могу помочь тебе? — спросил я.

— …во Дворе, — донеслось до меня перед тем, как онпропал окончательно.

Я снова повернулся.

— Фи, что он имел в виду?

Она нахмурила брови.

— У меня такое ощущение, что ответ лежит где-то воДворе, — медленно проговорила тетушка.

— Где? Где следует искать?

Она покачала головой и, отворачиваясь, сказала:

— Кто может знать лучше?

Потом она тоже скрылась.

Голоса по-прежнему взывали ко мне — спереди, сзади.Слышались плач и смех, и повторялось мое имя. Я бросился вперед.

— Что бы ни случилось, — говорил Билл Рот, —если тебе понадобится хороший законник, я с этим управлюсь — даже в Хаосе.

Затем появился Дворкин, поглядывающий на меня из крошечногозеркала в витой раме.

— Нет повода для беспокойства, — заметилон. — Только вот тебя опутывают всяческие непредсказуемости…

— Что же мне делать? — вскричал я.

— Ты должен стать чем-то большим, нежели ты есть.

— Не понимаю.

— Сбеги из клетки, что суть жизнь твоя.

— Какой клетки?

Он сгинул.

Я несся вперед, а вокруг меня звенели слова. Ближе к концузала висело зеркало, подобное куску желтого шелка, натянутого на раму. Оттудамне ухмыльнулся Чеширский Кот.

— Все это чушь. К черту всех! — заявил он. —Сходим-ка в кабаре, старина. Опрокинем по стаканчику, посмотрим на художника…

— Нет! — закричал я. — Нет!

А затем от Кота осталась только ухмылка.

И тут я тоже стал исчезать. Милосердное черное забвение даветер, что выл где-то там далеко-далеко.

Не знаю, как долго я спал. Разбудил меня Сухай, повторяя моеимя.

— Мерлин, Мерлин, — говорил он. — Небо —белое…

— А меня ждет трудный день, — продолжил я. —Знаю. Ночь у меня тоже была трудная.

— Значит, они достали тебя.

— Кто?

— Маленькие чары от меня — дабы слегка просветить твойразум. Я решил, что склонить тебя к ответам изнутри лучше, чем нагружать своимидогадками и подозрениями.

— Я снова был в Коридоре Зеркал.

— Я не знал, какую форму может принять видение.

— Оно настоящее?

— В подобных делах так и должно быть.

— Что ж, благодарю… я догадывался. Помнится, Гриллупоминал, что ты желал увидеть меня раньше, чем мать.

— Мне было интересно, много ли ты знаешь. Хотелзащитить твою свободу выбора.

— О чем ты говоришь?

— Уверен, что она жаждет видеть тебя на троне.

Я приподнялся, потер глаза и сказал:

— Полагаю, это вполне возможно.

— Не знаю, как далеко она зайдет, желаяпоспособствовать этому. Я хотел дать тебе возможность осознать свое собственноемнение перед тем, как тебя втянут в ее планы. Не желаешь чаю?

— Да, спасибо.

Я принял предложенную кружку и поднес к губам.

— Что еще можешь сказать, помимо предположений о еенамерениях?

Дядя покачал головой.

— Не знаю, насколько активно сама Дара участвует вделе, если ты это имеешь в виду. Но она ли связана с этим или кто другой,заклятие, которое ты нес на себе, ныне исчезло.

— Твоя работа?

Он кивнул. Я сделал еще глоток.

— Никогда не предполагал, что окажусь так близко кголове очереди претендентов на престол. Юрт пока четвертый или пятый, не такли?

Сухай кивнул.

— Чувствую, денек будет очень трудный, — промолвиля.

— Допивай свой чай, — обратился он ко мне, —и, когда закончишь, следуй за мной.

Дядя ушел через гобелен с драконом в дальнем углу комнаты.

Когда я снова поднял кружку, светящийся браслет отделился отруки и воспарил передо мной, теряя свои плетеные очертания и становясь кругомчистого света. Он застыл над дымящейся кружкой, будто наслаждаясь коричнымароматом.

— Привет, Призрак, — сказал я. — Зачем наэтот раз ты поселился у меня на руке?

— Чтобы прикинуться веревкой, которую ты обычноносишь, — последовал ответ. — Я думал, тебе понравится.

— Я имел в виду: что ты делал все это время?

— Только слушал, папа. Думал, вдруг смогу помочь. Всеэти — они действительно твои родственники?

— Те, с которыми мы до сих пор встречались, — да.

— Есть ли необходимость вернуться в Амбер, чтобы дурноо них выразиться?

— Нет, здесь, во Дворе, такое правило тожедействует. — Я сделал еще глоток. — Ты имеешь в виду нечто особеннодурное? Или так, вообще?