— Мрак!

— Ты чего?

— Мрак, ей всего четырнадцать!

Мрак в полнейшем непонимании уперся спиной в спинку креслатак, что едва не отломил, а Олег вскинул руки и потряс сжатыми кулаками. Но впоследний момент сдержался, и свод не рухнул им на головы, только под ногамичуть дрогнула твердь, а километровые молнии пошли в глубину пояса магмы.

— Чего, — переспросил Мрак.

— А, ты о бабе… Четырнадцать тысячелетий?… Нет?…Сотен?… Олег, если ей всего четырнадцать лет, то ты мерзавец!… Тебя за решеткунадо, это же статья за совращение несовершеннолетних.

Олег сказал счастливым голосом:

— Мрак, ты ничего не понимаешь!

Мрак вылез из кресла, руки за спину, прошелся в непривычнойдля него позе мыслителя, что больше привык скрещивать руки на груди.

— А ты понимаешь, — съязвил он.

— Если у них тут так принято, то это еще хуже. Женщинадолжна блюсти себя в непорочности… лет хотя бы до тысячи, раз тут вообщебессмертные и живут миллионы лет. А она… тьфу! Олег, зачем тебе молодаяраспутница? Для этого ли так далеко перли?… Да баб везде навалом! Всяких.

Он говорил, говорил, привычно иронизировал и над Олегом, инад собой, и над ситуацией, когда сам видел непрочность доводов, видел, чтоОлег тоже видит, наконец махнул рукой, признался:

— Ладно… нам ихних баб можно. Это ихним ящерам нашихнельзя!… Но ты о другом смекни. Ты раньше имел дело с красивыми бабами, умными,глупыми… всякими! Но они приходили и уходили. Понятно, куда, такова се ля ви.Но эта же зараза не уйдет! Ей миллионы лет от роду и еще не один миллионпротянет. А ты с одной бабой проживешь хотя бы сто лет?… Я бы скорее удавилси.

Олег посветлел лицом:

— Мрак… спасибо. Мне это в голову не приходило. Это жтак здорово, не будет горечи потери. Это тебе как с гуся вода, а у меня всякийраз сердце истекало кровью.

Теперь Мрак потемнел, нахмурился:

— Мечтай, мечтай… Сперва они все — ангелы. И непоймешь, откуда ведьмы берутся.

Олег взлетел к потолку, сделал дурацкое сальто, пронессявдоль стены в лихой чечетке, не касаясь мраморного пола из перестроенногополимера. Из глаз полетели оранжевые искры, а рот как растянулся в чеширскойулыбке до ушей, так и не мог вернуться в исполненную достоинства арийскость.

Неожиданно пропел сигнал вызова. В воздухе возниклоголографическое изображение Игарны. Она смотрела на Олега с великой любовью инежностью, глаза ее сияли, как звезды. Голос прозвучал удивленно и счастливо:

— Какое странное чувство…

Мрак фыркнул. Олег стиснул кулаки, но Игарка то ли незамечала Мрака, то ли истолковала странный звук как непонятный термин, вкотором заключена сокровенная мудрость гозиял, ее глаза все так же смотрели собожанием на Олега.

— Гм…

— сказал Олег с неловкостью, — Игарна… ты сейчасгде?

— На озере, это на другой стороне… Я люблю воду, ты жезнаешь… Здесь еще пусто, чисто, планета совсем дикая…

Мрак фыркнул громче, уже как боевой жеребец. Олег насупился,сказал настойчивее:

— Игарна, любимая… Я прошу тебя прибыть сейчас же сюда.Мне есть что сказать тебе очень важное. Очень.

Из голографического облачка донеслось:

— Лечу, любимый!

Оно тут же исчезло, словно выключили, а Мрак фыркнул втретий раз, боевой слон бы позавидовал, вернулся к своему креслу и сел, положивдлани на удобные широкие подлокотники.

Игарна ворвалась в дом веселая, щебечущая, но, наткнувшисьна твердый взгляд Олега, сразу посерьезнела. Лицо вытянулось, она спросилатревожно и печально:

— Что с тобой, любимый?

— Со мной непросто, — ответил Олег.

— Игарна, сядь, пожалуйста…..

Она послушно села, даже руки сложила на коленях, глаза еесерьезно и внимательно смотрели в его бледное лицо. Мрак поднялся:

— Может, мне выйти?

— Нет, — бросил Олег.

— Сиди. Это касается и тебя. Игарна… я хочу тебесказать страшную и удивительную вещь. Дело в том, что мы… не гозияле. И нелабуняне. Мы вообще не из Шара.

Она сперва не поняла, высокие брови взлетели, а глаза сталишире. Она прошептала:

— А откуда… Неужели где-то в Галактике… Но как? Нашиученые должны были знать…..

Мрак поерзал, опустил голову. Олег сказал тяжело:

— Они знают. Мы как раз с того крохотного дикого мира,который вызывает у вас беспокойство. Для вас это даже не планета, а так…участок пространства, на котором зафиксировано ядро бури… точнее — зерно бури,что разразится через тысячи или миллионы лет. Мы оттуда, Игарна. Она покачалаголовой:

— Вы шутите! Ни один звездолет не может подойти к Шарунезамеченным. Ни один даже крохотный катер. Не только к самому Шару — егозасекли бы еще на границе самой Галактики!… Вы шутите. Мрак кашлянул, сказалгромко:

— Игарна, ты лучше ему поверь. Или мне. Мы простодобрались сюда без кораблей и звездолетов. Для нас это — легкая прогулка, какдля тебя — пробежаться по саду. Пока ваши мудрецы думают, что делать с нашим…гм… участком пространства, мы двое думаем, что делать с лабунянами. И со всемэтим Шариком.

Она наконец заулыбалась.

— Как вы меня напугали! Вы такие серьезные, я уженачала было тревожиться.

— Мы очень серьезные, — поддакнул Мрак.

— Игарна, — сказал Олег мягко.

— Милый, — прервала его Игарна, — у вас наГозияле развилась особая ветвь юмора!

— Черная? — спросил Олег.

— Игарна, давай я передам тебе свои воспоминания черезкомп. Ты многое поймешь…

Она сдержанно улыбнулась, ее глаза обшаривали его лицо.Соединиться сознаниями через комп — серьезный шаг, сказали ее глаза, послекоторого друг от друга уже не останется тайн. Это делают далеко не все супруги.Большинство живут друг с другом веками, не допуская в свои тайники.

— Ты… уверен?

— Знала бы ты, — сказал он с болью вголосе, — какой ад увидишь!

— Покажи, — попросила она.

— Настоящая женщина, — проворчал Мрак.

— Любопытство сгубило кошку, но женщины оказалисьживучее… Покажи, Олег. Она права, хоть и женщина.

Игарна улыбнулась ему рассеянно, догадываясь, что это особыйюмор гозиял, пока недоступный открытому миру остальных обитателей Шара. Олегподвел ее к широкой панели компа, оба одновременно положили ладони на пластину.Двигались так синхронно, что Мрак, посматривая исподлобья, вынужденно признал,что в чем-то похожи даже больше, чем брат и сестра. Так бывают похожи толькосупруги, которые прожили вместе много-много лет.