— Оп-ля! — крикнул Норм.

Языки тумана, белые и прозрачные, словно взвешенное ввоздухе кружево, поползли внутрь вместе с холодным воздухом. Утро былопрохладным, особенно по сравнению с тремя последними неделями удушающей жары,но теперь уже стало по-настоящему холодно. Как в марте. Я вздрогнул и вспомнило Стефф.

Генератор заглох, и как раз в тот момент, когда Норм,пригнувшись, нырнул в проем под дверью, Джим вышел из-за загородки. И тут онувидел. И я. И Олли.

Над дальнем краем бетонной разгрузочной площадки прозмеилосьщупальце и схватило Норма за ногу. У меня отвисла челюсть. Олли издал какой-тостранный горловой звук. Щупальце было толщиной около фута в том месте, где онообернулось вокруг ноги Норма, и, может быть, четыре-пять футов там, где егоскрывал туман. Оно было серое сверху и почти телесно-розового цвета навнутренней стороне, там, где рядами располагались присоски, двигающиеся ишевелящиеся, словно сотни маленьких сморщенных ртов. Норм посмотрел вниз иувидел, что его держит. Глаза его расширились от ужаса.

— Уберите это от меня! Эй, снимите это! Скорее уберите этучертову штуку!

— О, господи! — Простонал Джим.

Норм ухватился за нижнюю кромку двери. Щупальце чутьвздулось, как мускулы на руке, когда ее сгибают, и вытянуло Норма до половинына улицу. Рубашка его зацепилась за нижний край двери, и ее вытащило из брюк.Норм снова рванулся.

— Помогите же мне! — всхлипывая, взмолился он. — Эй, вы,помогите мне! Пожалуйста!

Я стоял ближе всех. Схватив Норма за пояс, я дернул его насебя изо всех сил. Секунду мы действительно двигались назад, но только секунду.Это было все равно, что тянуть круглую резинку или конфету-тянучку. Щупальцеподалось, но не отпустило. Из тумана выплыли еще три щупальца и потянулись кнам. Одно ухватило болтающийся красный фирменный фартук и рывком содрало его.

Другие два щупальца слепо скользили взад-вперед поразгрузочной площадке, издавая тот самый скребущий звук, что я слышал раньше.Затем одно из них наткнулось на левое бедро Норма и скользнуло вокруг, задевменя за руку. Оно было теплое, пульсирующее и гладкое. Наверно, если бы оновцепилось в меня своими присосками, я бы тоже оказался на улице. Но щупальцеменя не тронуло, схватив только Норма. Третье обвило кольцами его другуюлодыжку, и теперь все три тянули Норма наружу.

— Помогите же мне! — закричал я. — Олли! Кто-нибудь!Помогите!

Никто не подошел. Не знаю, что они там делали, но на помощьмне никто не пришел.

Я взглянул вниз и увидел, как щупальце, обвившееся вокругпояса Норма, впивается в кожу. Присоски в полном смысле слова поедали Норма. Изпроеденной пульсирующим щупальцем полосы кожи начала сочиться кровь. Я ударилсяголовой о нижний край наполовину поднятой двери, и ноги Норма снова оказалисьна улице. Одна кроссовка соскочила с его ноги; из тумана тут же появилось новоещупальце, схватило ее и скрылось в тумане. Побелевшие пальцы Норма цеплялись занижний край двери смертельной хваткой. Он больше не кричал, только голова егоболталась из стороны в сторону, да дико метались длинные черные волосы.

Из тумана появились новые щупальца, сначала около дюжины,потом целый лес. Большинство из них маленькие, но несколько было простогигантских, толщиной, может быть, с облепленное мхом дерево, что еще утромлежало поперек дороги у нашего участка, с карамельно-розовыми присоскамивеличиной с крышку люка. Одно такое огромное щупальце шмякнулось о бетонплатформы и поползло в нашу сторону, словно слепой червь. Я снова дернул изовсех сил, и щупальце, державшее правую ногу Норма, чуть соскользнуло, но небольше.

Одно из щупалец коснулось моей щеки и зависло, дрожа, ввоздухе, словно раздумывая. Я вспомнил о Билли, уснувшем у длинного белогомясного рефрижератора мистера Маквея. Если одна из этих штук вцепится в меня,некому будет заботится о сыне, кроме, может быть, Нортона…

Я отпустил Норма и упал на четвереньки. Щупальце скользнулослева от меня, как бы перешагивая на присосках, потом тронуло руку Норма,замерло на секунду и обвило его кольцами.

Норм выглядел теперь, как фрагмент из кошмарного сна созмеями. Щупальца опутали его почти целиком и уже вились вокруг меня. Я неуклюжеотпрыгнул в сторону, упал и откатился. Джим и Майрон замерли по обеим сторонамдвери в генераторный отсек, словно восковые фигуры из музея мадам Тюссо, сбледными лицами и блестящими глазами.

— Включайте генератор! — закричал я.

Никто не сдвинулся с места. Они, не отрываясь, словнозагипнотизированные, продолжали смотреть в проем загрузочной двери. Я пошарилпо столу, схватил первое, что попалось под руку, кажется, коробку отбеливателя,и швырнул ее в Джима. Он, охнув, схватился за ушибленное место. Что-тоосмысленное наконец появилось в его взгляде.

— Включай этот чертов генератор! — заорал я так сильно, чтозаболело в горле.

Он не сдвинулся с места и принялся оправдываться, решив,видимо, что теперь, когда какая-то тварь вылезла из тумана и почти живьем съелаНортона, наступило время выяснять, кто в этот повинен.

— Я не виноват, — визжал он. — Я не знал… Откуда я, чертпобери, мог знать? Ты сказал, что слышал что-то, но я не понял, что ты имеешь ввиду. Надо было лучше объяснять. Я думал… Не знаю… Может, птица какая…

Олли, опомнившись, оттолкнул его плечом в сторону и бросилсяв генераторный отсек. Джим споткнулся о коробку с отбеливателем и упал, как ятогда, в темноте.

— Я не виноват, — повторил он.

Его рыжая челка сбилась на лоб. Щеки стали белыми, а вглазах застыл ужас. Через секунду генератор кашлянул и заревел. Я повернулся кзагрузочной двери. Норма почти не было видно, но он все еще упорно цеплялся задверь рукой. Щупальца буквально кишели вокруг него, а на бетон падали капликрови величиной с десятицентовую монету. Голова Норма все еще болталась из стороныв сторону, а глаза, глядящие в туман, вылезали из орбит от ужаса.

Новые щупальца подползли ко входу и забрались внутрьпомещения. Около кнопки, включающей дверной механизм, их оказалось так много,что туда страшно было подойти. Одно из них обвило бутылку и унесло с собой.Другое скользнуло вокруг картонной коробки и сдавило ее. Картон лопнул, и изкоробки фонтаном взметнулись рулоны туалетной бумаги, упакованные в целофан,попадали на пол, раскатились. Щупальца расхватали их мгновенно.

Одно из самых больших щупалец заползло дальше других, чутьприподнялось кончиком от пола, словно принюхиваясь, и двинулось в сторонуМайрона. Тот, бешенно вращая глазами, подпрыгнул, и из помертвевших его губвырвался истошный крик.

Я поискал глазами что-нибудь длинное, чтобы дотянуться докнопки на стене над ищущими щупальцами, заметил швабру, прислоненную к штабелюящиков с пивом.