Я заглотнул приманку и принялся рассказывать ей о колледже ио своей работе, о том, какие места посетил и что любил делать. Пока ярассказывал, мы подобрались к дивану в противоположном конце комнаты ирасположились поудобнее. Оркуз, Найда, Льювилла и Виала, кажется, не заметилинашего уединения, и если уж мне нужно было находиться здесь, то я находил болееприятным беседовать с Корал, чем слушать их. Не желая рассказывать один, япопросил ее рассказать о себе. Она сообщила мне о своем детстве, проведенном вБегме и ее окрестностях, о своей любви к загородным прогулкам — на лошадях илодках по рекам и озерам; о прочитанных ею книгах и довольно невинныхлюбительских занятиях магией. Она как раз собиралась перейти к описаниюкое-каких интересных обрядов, совершаемых тамошними крестьянами для обеспеченияплодородия почвы, как вошла служанка и, приблизившись к Виале, что-то сообщилаей. За дверями виднелись и другие слуги. Виала затем сказала что-то Оркузу иНайде, те кивнули и двинулись к двери. Льювилла отделилась от них и направиласьв нашу сторону.

— Корал, — сказала она. — Ваши покои готовы. Один из слугпокажет вам, где они. Наверное, вы хотели бы перекусить и отдохнуть послепутешествия.

Мы встали.

— Я, в общем-то, не устала, — сказала она, глядя скорее наменя, чем на Льювиллу, и в уголках ее рта притаился намек на улыбку.

Какого черта?! Я вдруг понял, что мне очень приятно ееобщество, и поэтому сказал:

— Если вы не откажетесь переодеться во что-нибудь попроще, ябуду рад показать вам город. Или дворец…

Намек в уголках рта превратился в настоящую улыбку, накоторую стоило посмотреть.

— Тогда мы встретимся с вами здесь через полчаса, — закончиля после того, как она сказала:

— Я хотела бы все это осмотреть.

Я вывел ее и проводил до основания парадной лестницы. Таккак на мне все еще была красная фланелевая рубашка и джинсы, не следует ли мнепереодеться во что-нибудь более соответствующее местной моде. А, черт с ним! —решил я затем. Мы же собрались просто прогуляться. Поэтому к своему наряду ядобавил перевязь, оружие, плащ и самые лучшие свои сапоги. Можно было бы,однако, еще подровнять бороду, так как оставалось немного времени. А может,навести маникюр…

— Эй, Мерлин… — Льювилла положила руку на мой локоть и увелав ближайшую нишу. Я позволил увлечь себя туда.

— Да? — осведомился я затем. — Что такое?

— Гм… — замялась она. — Она довольно миленькая, не правдали?

— Думаю, ты права, — согласился я.

— Она вскружила тебе голову?

— Ну и ну, Льювилла! Не знаю. Я же только-толькопознакомился с этой дамой.

— …И уже назначил ей свидание.

— Брось! Сегодня я заслуживаю снисхождения. Я судовольствием поболтал с ней и хотел показать достопримечательности. Думаю, мынеплохо проведем время. Что в этом плохого?

— Ничего, — ответила она, — пока ты не теряешь из видуперспективы.

— О какой перспективе ты говоришь?

— Мне кажется довольно любопытным, — сказала она, — чтоОркуз привез с собой двух симпатичных дочерей.

— Найда действительно секретарша, — возразил я неизвестно начто. — А Корал давно хотела увидеть Амбер.

— Угу, а для Бегмы было бы очень неплохо, если бы одна изних чисто случайно заарканила члена нашей семьи.

— Льювилла, ты слишком подозрительна, — сказал я.

— Это происходит со всяким, прожившим достаточно.

— А я и сам собираюсь жить долго и, надеюсь, это не заставитменя искать корыстный мотив в каждом человеческом поступке.

— Конечно. Забудь, что я тебе сказала, — улыбнулась она,зная, что я не забуду. — Желаю вам хорошо провести время.

Я вежливо рыкнул и направился к себе в комнату.

Итак, в разгар всевозможных опасностей, интриг и тайн ярешил устроить себе каникулы и прогуляться по городу с хорошенькой леди. Извсех выборов, которые я мог сделать, этот, безусловно, был самымпривлекательным. Кто бы ни был тот враг, с какой бы силой я не сталкивался, навремя оставлял инициативу ему. Я не испытывал никакого желания охотиться наЮрта, вступать в поединок с Маской или следовать повсюду за Люком, пока он неоправится и не сообщит мне, хочет ли он по-прежнему добыть скальпы нашей семьиили нет. Далт был не моей проблемой. Винта исчезла. Колесо-Призрак помалкивало,а дело с отцовским Лабиринтом могло подождать, пока я не освобожусь. Сиялосолнце и дул мягкий ветер, хотя в этом сезоне погода изменчива. Просто жалкобыло тратить хороший последний день на что-то меньшее, чем удовольствие. Янасвистывал, наводя марафет, а затем направился к лестнице, чтобы явиться кназначенному времени первым.

Однако Корал пришла раньше, чем я предполагал, и уже ждаламеня. Я одобрил ее консервативные темно-зеленые брюки, темную рубашку медногоцвета и теплый коричневый плащ. Сапожки ее, похоже, прекрасно подходили дляпрогулки, и она надела темную шляпку, прикрывавшую большую часть ее головы.Завершали наряд перчатки и кинжал на поясе.

— Все готово, — объявила она, увидев меня.

— Отлично, — улыбнулся я и провел ее по коридору.

Она начала было сворачивать по направлению к парадномувходу, но я указал ей налево, а потом еще раз налево.

— Выход через боковую дверь меньше бросается в глаза, —пояснил я.

— Что и говорить, у вас любят секретничать, — отозваласьона.

— Привычка, — отвечал я. — Чем меньше посторонние знают отвоих делах, тем лучше.

— Какие посторонние? Чего вы опасаетесь?

— В данную минуту? О, множества вещей. Но мне не хотелось быпотратить такой приятный день на оглашение списка.

Она покачала головой в жесте, воспринятом мною как смесьблагоговения и неодобрения.

— Выходит, люди говорят правду? — спросила она. — Что дела вашинастолько сложны, что вы носите с собой памятки?

— Ну, для любовных дел у меня в последнее время не быловозможности, — ответил я. — Так же, как и для простых размышлений. — А затем,увидев, что она покраснела, добавил: — Извините. В последнее время я и вправдувел немного сложную жизнь.

— О… — Она взглянула на меня, явно напрашиваясь наподробности.

— Как-нибудь в другой раз, — принужденно рассмеялся я,взмахнув плащом и приветствуя часового.

Она кивнула и дипломатично сменила тему.

— Полагаю, я прибыла во время года, неподходящее для осмотраваших знаменитых садов?