– Вам так много задают на дом? – вступил я вразговор. – Неужели до сих пор над арифметикой мучаетесь?

Люсенька протяжно вздохнула:

– Не могли бы вы мне помочь?

– С огромным удовольствием, мой ангел, если вы испытываететрудности с упражнениями по русскому языку или истории. Во всех остальныхпредметах, увы, я полнейший и окончательный профан.

– Нет, Иван Павлович, – зачирикала Люсенька, –речь идет о черепашке. Вы любите животных?

– Конечно, дружочек, своих, правда, не имею, но к чужимотношусь с лаской. А в чем проблема?

Люсенька подняла ручонку и показала зажатую в кулачкенебольшую черную коробочку, от которой отходила пластиковая трубочка.

– Это фильтр.

Я ничего не понял, и Люсенька продолжала:

– Моя черепашка живет в воде.

– Надо же! Я полагал, они только по песку бегают.

– Нет, нет, – засмеялась Люсенька, – встречаются идругие виды, а чтобы вода была чистой, в аквариум ставят фильтр.

– Ага, понятно.

– Старый фильтр еще утром сломался, а новый я никак не могуприкрепить. Видите, тут такие выступы, их нужно зацепить за крепление, а оновнизу аквариума, у меня рука не достает.

– Господи, дружочек, такая малость!

– Вы поможете?

– Ну конечно, – кивнул я и пошел в квартиру к Люсеньке.

Оказавшись в просторной гостиной, оклеенной розовыми обоямии заставленной бесчисленными креслами, я повернулся к крохотной хозяйке.

– И где аквариум?

– Там, на подставке.

Я проследил взглядом за тоненьким пальчиком и увидел в углуздоровенный стеклянный ящик, украшенный сверху множеством ламп. Дно обителичерепашки закрывала мелкая галька, на ней лежало несколько крупных камней,настоящие булыжники.

– Вот сюда надо его прилепить, – сообщила Люсенька,указывая на черные резиновые кнопочки почти у самого дна, – только рукупридется в воду засунуть. Вы не боитесь?

– Прохладной воды? Нет, солнышко.

– Черепашку, – поправила меня Люся, – не страшно,что она в аквариуме?

Я засмеялся.

– Опасаться Тортилы? Ну что она может со мной сделать?

Люсенька деликатно улыбнулась.

– Кстати, где само животное? – удивился я.

– В грунт зарылась, – пояснила девочка, – оналюбит прятаться.

Я взял фильтр, повертел его в руках и понял, что деловыеденного яйца не стоит, коробочку можно очень легко прицепить на резиновыешишечки.

– Видите, какая вода грязная, – грустно произнеслаЛюсенька, – весь день папу жду, а он все не идет, занят на работе. Чеможет погибнуть, если фильтр не включить.

– Че?

– Ну да, черепашка, ее зовут Че Гевара, папа такое имя ейпридумал.

Я подавил усмешку. Однако Евгений, отец очаровательнойЛюсеньки, настоящий остряк. Окрестить милую, крохотную, зарывающуюся от страхаперед действительностью в гальку черепашку именем пламенного революционера,соратника Фиделя Кастро, несгибаемого Че, погибшего, кажется, в Боливии в тотмомент, когда там вот-вот должно было вспыхнуть руководимое им восстание!Впрочем, у одного из приятелей Норы по даче носится волкодав, чей рост и весчуть меньше, чем у меня. Догадайтесь, как его подзывают хозяева. Они кричат:«Ежик, ежик!» Дело в том, что бизнесмен и его жена обожают мультфильм «Ежик втумане» и назвали монстра в честь главного героя ленты. Представляете, какотпадают челюсти у людей, когда после вопля: «Ежик!» – начинает трястись земляи появляется стокилограммовый кобель, по счастью, не утыканный со всех сторониглами.

Я засучил рукав рубашки.

– Ты знаешь, кто такой Че Гевара?

Люсенька шмыгнула носом.

– Актер.

Я начал медленно погружать длань в воду, продолжая мирнобеседовать с девочкой.

– Актер? Но почему ты так решила?

– Папа сказал, что Че – это вроде Терминатора, –пояснила она.

Я вздохнул, может, милейший, торгующий рыбными консервамиЕвгений Васильевич перепутал пламенного революционера с Джеки Чаном или ЧакомНоррисом? В инициалах этих голливудских звезд тоже присутствует буква «ч».

Я уже хотел озвучить сие предположение, как произошло нечтоудивительное.

Мелкая галька, ровным слоем покрывавшая дно огромногоаквариума, зашевелилась.

– Че просыпается, – пояснила Люсенька, – наверное,есть хочет. Вы, Иван Павлович, поскорей фильтр вешайте, а то пальцев лишитесь.

Я улыбнулся: наивная Люсенька считает свою милую крошкукрокодилом.

Камушки разошлись в разные стороны, появилась крохотнаяголова, потом потянулась шея, шея, шея… следом всплыло тело размером с хорошееблюдо для торта. Я, изумленный до крайности размером «малютки», охнул и решилкак можно быстрее справиться с поставленной задачей. Пальцы нащупали шпеньки.Че глянула на меня маленькими, очень злыми глазенками и разинула пасть.

Отчего-то испугавшись, я мгновенно насадил фильтр на нужноеместо.

– Там есть колесико, – шепнула Люсенька, –поверните его легонечко.

Я машинально послушался и потом выдернул руку, отчего-тозахотелось перекреститься, черепашка выглядела зловеще, никаких добрых чувствона не вызывала.

Из отверстия сбоку фильтра ударила сильная струя воды, в тотже миг в аквариуме поднялось цунами. Камни-булыжники дрогнули, вихрь подхватилЧе и припечатал ее к стенке ящика. Меня пробрал озноб. Черепаха выгляделаотвратительно, лапы ее походили на крокодильи, из них торчали острые заточенныекогти.

– Ой, – заломила крохотные ручки Люсенька, – вывключили слишком сильный режим! Так нельзя, Че не может двигаться! ИванПавлович, поверните колесико в другую сторону.

– Мне надо сунуть руку в аквариум?

– Да.

– Нельзя ли изменить работу фильтра… э… снаружи?

– Нет, сила воздуха регулируется только колесиком. Выбоитесь Че? – уточнила Люсенька.

– Ни на секунду, деточка, – я решил не терять лицаперед семилетним ребенком, – просто подумал, что, наверное, черепашканервничает, чувствуя близость человека, не стоит причинять… э… милому животномунеудобства!

– Ей это по фигу, – воскликнула Люсенька, –знаете, откуда у нас Че?