Акционеры допускали (не поощряли, а именно «допускали»)пребывание пациентов в клинике долее необходимого времени. Они аргументировалиэто тем, что из гуманных соображений выздоровевшему пациенту нужно датьвозможность самому выбрать, когда ему лучше всего вернуться в общество.Благодаря этому группа пациентов приняла решение оставаться в Виллете как вгостинице для избранных или в клубе, где собираются по интересам.

Таким образом доктору Игорю удавалось содержать в одномместе сумасшедших и здоровых, и при этом здоровые оказывали положительноевлияние на сумасшедших. Во избежание обратного процесса, чтобы сумасшедшие неповлияли отрицательно на тех, кто уже вылечился, каждый из членов Братствадолжен был выходить из больницы не реже, чем раз в день.

Доктор Игорь знал, что приводимые акционерами доводы впользу присутствия в больнице излечившихся людей – «из гуманныхсоображений», как они утверждали, – были лишь отговоркой. Они боялись, чтов Любляне, маленькой и очаровательной столице Словении, не найдетсядостаточного количества богатых сумасшедших, которые были бы в состояниисодержать этот дорогой и современный комплекс. Кроме того, в государственнойсистеме здравоохранения тоже были подобные первоклассные заведения, что ставилоВиллете в невыгодное положение на этом рынке душевного здоровья.

Превращая старые казармы в психиатрическую клинику,акционеры рассчитывали, что туда будут попадать мужчины и женщины – жертвывойны с Югославией. Но война длилась совсем недолго. Акционеры сделали ставкуна то, что война вернется, но этого не случилось.

А недавние исследования показали, что из-за войны людисходят с ума гораздо реже, чем от душевного напряжения, скуки, врожденныхболезней, одиночества и отверженности. Когда общество сталкивается с крупнойпроблемой – как, например, в случае войны, или гиперинфляции, илиэпидемии, – отмечается небольшое увеличение числа самоубийств, но значительноеуменьшение случаев депрессии, паранойи, психозов. Они возвращаются к обычнымпоказателям после того, как данная проблема исчезает. По мнению доктора Игоря,это свидетельствовало о том, что человек позволяет себе роскошь бытьсумасшедшим, только когда ему созданы для этого условия.

Перед его глазами лежали результаты другого недавнегоисследования, на этот раз проведенного в Канаде, выбранной одной американскойгазетой в качестве страны с самым высоким в мире уровнем жизни. Доктор Игорьпрочел:

Согласно данным Statistics Canada, 40% людей в возрасте от15 до 34 лет, 33% людей в возрасте от 35 до 54 лет, 20% людей в возрасте от 55до 64 лет уже страдали теми или иными душевными расстройствами. Это значит, чтов Канаде каждый пятый страдает от какого-нибудь психического заболевания, икаждый восьмой канадец хотя бы раз в жизни будет по этой причинегоспитализирован.

Замечательный рынок, получше нашего, – подумалон. – Чем счастливее могут быть люди, тем несчастнее они становятся.

Доктор Игорь рассмотрел еще несколько случаев, тщательнообдумывая, какие из них он должен обсудить с Советом, а с какими можетразобраться самостоятельно. Когда он закончил, за окном уже был день, и онпогасил свет.

Потом он разрешил войти первой посетительнице – материпациентки, попытавшейся совершить самоубийство.

– Я мать Вероники. Каково состояние моей дочери?

Доктор Игорь подумал, что нужно сказать правду во избежаниенеуместных сюрпризов, ведь как-никак у него самого была дочь с таким же именем.И все же он решил, что лучше промолчать.

– Пока не знаем, – соврал он. – Нужноподождать еще неделю.

– Не знаю, почему Вероника это сделала, – говориласидевшая перед ним женщина, вся в слезах. – Мы всегда были любящимиродителями, старались дать ей, сами многим жертвуя, лучшее образование. И хотяу нас были свои супружеские проблемы, семью мы сохранили как пример стойкостиперед невзгодами судьбы. У нее есть хорошая работа, сама красавица, и тем неменее...

– ... и тем не менее она попыталась покончить ссобой, – прервал ее доктор Игорь. – Не удивляйтесь, любезная, все таки есть. Люди не в состоянии понять, что такое счастье. Если хотите, могупоказать вам канадскую статистику.

– Канадскую?

Женщина удивленно на него посмотрела. Доктор Игорь увидел,что ему удалось ее отвлечь, и продолжал:

– Обратите внимание: вы приходите сюда не для того,чтобы узнать, как себя чувствует ваша дочь, а для того, чтобы извиниться за еепопытку самоубийства. Сколько ей лет?

– Двадцать четыре.

– То есть взрослая женщина, с жизненным опытом, котораяхорошо знает, чего хочет, и в состоянии сделать свой выбор. Ну и при чем здесьваши супружеские отношения или жертвы, принесенные вами и вашим мужем? Какдавно она живет одна?

– Шесть лет.

– Видите? Самостоятельная до мозга костей. Однако из-затого, что один австрийский врач, доктор Зигмунд Фрейд – я уверен, что вы онем уже слышали, – написал об этих патологических отношениях междуродителями и детьми, до сих пор все на свете родители во всем винят себя.Скажите мне, разве индусы считают, что сын, ставший убийцей, – это жертвавоспитания его родителей?

– Понятия не имею, – ответила женщина, все болееудивляясь врачу. Наверное, его заразили собственные пациенты.

– А я вам отвечу, – сказал доктор Игорь. –Индусы считают, что виноват сам убийца, а не общество, не родители и не предки.Разве японцы совершают самоубийство оттого, что сыну взбрело в головупопробовать наркотики и выйти пострелять? Ответ тот же: нет! А ведь учтите,японцы совершают самоубийства по любому поводу. На днях здесь же я прочел вгазете, что один молодой человек покончил с собой из-за того, что ему неудалось попасть на подготовительные курсы для поступления в университет.

– А не могу ли я поговорить с дочерью? – спросилаженщина, которую не интересовали ни японцы, ни индусы, ни канадцы.

– Конечно, конечно, – ответил доктор Игорь,раздраженный тем, что его прервали. – Но прежде я хочу, чтобы вы понялиодно: за исключением некоторых тяжелых патологических случаев, люди сходят сума, когда пытаются уйти от рутины. Вы понимаете?

– Понимаю, и очень хорошо, – ответила она. –И если вы считаете, что я не смогу о ней как следует заботиться, можете бытьспокойны: я никогда не пыталась изменить собственную жизнь.