– Это все я могла бы делать и через двадцать лет, –возразила Таппенс – А сейчас я еще не настолько стара, и мне этого мало.Получается ни то ни се.

У входной двери позвонили. Таппенс встала, прошла черезтесную квартирку и отперла. На коврике за порогом стоял широкоплечий мужчина спышными светлыми усами на румяном лице.

Он окинул ее быстрым, зорким взглядом и вежливо осведомился:

– Вы – миссис Бересфорд?

– Да.

– Моя фамилия Грант. Я друг лорда Истгемптона. Онпосоветовал мне познакомиться с вами и вашим мужем.

– Очень приятно. Заходите, пожалуйста.

Она провела его в гостиную.

– Знакомьтесь. Мой муж – капитан... э-э-э...

– Мистер.

– ...мистер Грант. Он – друг мистера Кар... лордаИстгемптона.

Рабочая кличка прежнего шефа Секретной службы, мистерКартер, была ей привычнее, чем настоящий титул их старого друга.

Несколько минут они оживленно разговаривали втроем. Грантдержался очень мило и вообще оказался симпатичным человеком. Потом Таппенс вышлаи вскоре вернулась с хересом и стаканами. Когда возникла пауза в разговоре,мистер Грант сказал:

– Я слышал, вы ищете работу, Бересфорд?

В глазах Томми зажегся алчный огонек.

– Совершенно верно. А вы... Неужели вы могли бы?..

Грант рассмеялся и покачал головой.

– Да нет, что вы. Боюсь, прежние дела придется уступитьмолодым и деятельным. Или тем, кто занимался ими все эти годы. Единственное,что я мог бы вам предложить, – к сожалению – это скучную сидячую работу.Канцелярскую. Складывать листы в стопки, перевязывать красным шнурком ирассовывать по ящикам. В таком духе.

У Томми вытянулось лицо.

– Понимаю.

– А все же лучше, чем ничего, а? – попытался приободрить егоГрант. – Словом, загляните как-нибудь в мою контору. Министерство потребностей,комната двадцать два. Подберем вам что-нибудь.

Зазвонил телефон. Таппенс взяла трубку:

– Алло? Да. Что-о? – На том конце провода взволнованнозачастил пронзительный женский голос. Лицо Таппенс выразило тревогу. – Обоже!.. Ну, конечно, дорогая... Буду у тебя сию же минуту. – Она положилатрубку и сказала мужу: – Это звонила Морин.

– Я так и подумал. Узнал ее голос даже отсюда.

Таппенс взволнованно объяснила гостю:

– Мне очень жаль, мистер Грант, но я должна бежать ксоседке. Она упала и подвернула ногу, а в доме никого нет, только она и еемаленькая дочурка, так что мне придется сбегать, все там уладить и пригласитькакую-нибудь женщину ей в помощь. Вы уж меня извините.

– Конечно, конечно, миссис Бересфорд. Я понимаю.

Таппенс улыбнулась ему, подхватила валявшийся на диванежакет, сунула руки в рукава и бросилась вон. Хлопнула входная дверь.

Томми налил Гранту стаканчик хереса.

– Посидите еще, – пригласил он.

– Благодарю. – Грант взял стакан, молча пригубил, задумался,потом сказал: – А знаете, в некотором смысле вашу жену вызвали очень кстати.Это сэкономит нам время.

Томми удивленно вздернул брови.

– Не понял, о чем вы.

Грант многозначительно произнес в ответ:

– Видите ли, Бересфорд, я был уполномочен, если бы вы зашлико мне в министерство, сделать вам некое предложение.

Веснушчатое лицо Томми медленно залила краска.

– Вы хотите сказать?..

Грант кивнул.

– Истгемптон предложил вашу кандидатуру. По его словам, выкак раз тот человек, который нам нужен.

– Я вас слушаю, – сказал Томми, волнуясь.

– Это, разумеется, все строго конфиденциально.

Томми кивнул.

– Даже ваша жена не должна ничего знать. Вы понимаете?

– Хорошо – если вы так считаете. Но до сих пор мы работаливместе.

– Да, знаю. Но данное предложение касается вас одного.

– Понял. Будет выполнено.

– Вам якобы будет предложена работа, канцелярская, как я ужеговорил, в шотландском отделе министерства, в запретной зоне, куда ваша жена неможет последовать за вами. Но на самом деле вы отправитесь совсем в другоеместо.

Томми молча ждал продолжения.

– Вы читали в газетах про пятую колонну?[4] Представляетехотя бы в общих чертах, что это такое?

Томми тихо ответил:

– Враги среди нас.

– Именно. Когда начиналась эта война, Бересфорд, в обществепреобладало оптимистическое настроение. О, не у всех, разумеется, я не имею ввиду тех, кто был по-настоящему в курсе дела. Мы-то ясно представляли себе,какие силы нам противостоят, – организованность противника, его превосходство ввоздухе, его собранная в кулак воля, скоординированная работа его отлаженнойвоенной машины. Но люди в массе об этом не догадывались, наши простые, наивные,добросердечные граждане. Они верили в то, во что им хотелось верить, – чтоГермания вот-вот развалится, что там произойдет революция, что немецкое оружиесделано из жести, а солдаты от плохого питания все повалятся штабелями, кактолько выступят в поход. Ну и тому подобную чепуху. Принимали, как говорится,желаемое за действительное.

Но война приняла другой оборот. Она плохо началась ипродолжается чем дальше, тем хуже. Солдаты делают свое дело нормально – нафлоте, в авиации, в окопах. Но командование оказалось не на высоте, иподготовка к военным действиям была недостаточной. Возможно, эти недостатки –продолжение наших достоинств. Нам не нужна война, мы не относились кперспективе войны всерьез и не сумели к ней по-настоящему подготовиться.

Однако худшее позади. Мы осознали свои ошибки и постепенно,понемногу, ставим нужных людей на нужные места. Мы учимся вести войну так, какнадо, и мы ее выиграем, можете не сомневаться, – если только прежде не успеемее проиграть. И опасность поражения грозит нам не извне, не от того, что унемцев такие мощные бомбардировщики и что немцы оккупируют нейтральные страны иполучают удобные плацдармы для новых ударов. Нет, опасность грозит изнутри.Нам, как древней Трое, угрожает деревянный конь[5] – в наших собственныхстенах. Можете называть эту силу пятой колонной, если угодно. Она здесь, срединас. Это люди, мужчины и женщины, иногда высокопоставленные, иногдазатаившиеся, неприметные, но в любом случае всей душой разделяющие нацистскиеидеи и цели, желающие внедрить здесь у нас твердый порядок нацизма взаменбестолкового, по их мнению, легкомысленного либерализма наших демократическихинститутов.