– А что такое достоинство? Стремление, чтобы всеокружающие считали тебя доброй, воспитанной, исполненной любви к ближнему?Полюби природу. Смотри побольше фильмов о животных и обрати внимание, как ониборются за свое пространство. Мы все были рады той твоей пощечине.

У Вероники уже не оставалось времени бороться за какое-либопространство, и она сменила тему. Она спросила, кто этот мужчина.

– Уже лучше, – рассмеялась Мари. – Задавайвопросы и не бойся, что тебя сочтут нескромной. Этот человек –учитель-суфий.

– Что значит «суфий»?

– Шерсть.

Вероника не поняла. Шерсть?

– Суфизм – это духовная традиция дервишей, вкоторой учителя не стараются выглядеть мудрыми, а ученики танцуют, кружатся,входят в транс.

– А для чего это нужно?

– Не могу точно сказать. Но наша группа решила пройтипо возможности через все необычные переживания. Всю мою жизнь власти учили нас,что духовный поиск существует лишь для того, чтобы заставить человека уйти отсвоих реальных проблем. А теперь ответь мне: ты не находишь, что попытка понятьжизнь – это реальная проблема?

Да. Это была реальная проблема. Вдобавок ко всему теперьВероника уже не была уверена, что означает слово реальность.

Мужчина в костюме – суфийский учитель, как его называлаМари, – попросил всех сесть в круг. Он взял одну из стоявших в столовойваз и, вынув из нее все цветы, кроме одной красной розы, поставил посередине.

– Подумать только, – сказала Вероника, обращаясь кМари. – Какой-то сумасшедший однажды решил, что зимой можно выращиватьцветы, и вот результат – сегодня у нас в Европе круглый год есть розы. Каквы считаете, суфийскому учителю со всеми его знаниями пришло бы такое в голову?

Мари, казалось, угадала ее мысль.

– Критику оставь на потом.

– Постараюсь. Ведь все, что у меня есть, – этонастоящее, а оно так быстро пролетает.

– Это все, что есть у любого человека, и у всех онобыстро пролетает, хотя некоторые считают, что у них есть прошлое, где онинакапливали вещи, и будущее, где они накопят их еще больше. Кстати, еслиговорить о настоящем моменте, ты часто мастурбируешь?

Хотя успокоительное еще действовало, Вероника вспомнилапервую услышанную ею в Виллете фразу.

– Когда я попала в Виллете и еще была вся в трубках дляискусственного дыхания, я ясно слышала, как кто-то спросил, хочу ли я, чтобыменя помастурбировали. Что это значит? Это у вас здесь навязчивая идея?

– И здесь, и там, снаружи. Только в нашем случае у наснет необходимости это скрывать.

– Так это вы меня тогда спросили?

– Нет. Но я считаю, что следует знать, насколько далекоты можешь зайти в своем удовольствии. В следующий раз, проявив немноготерпения, ты сама сможешь привести туда своего партнера, вместо того чтобыпокорно ждать, куда он приведет тебя. Даже если тебе осталось жить два дня, ясчитаю, что не стоит уходить отсюда, не познав этого.

– Уж не с тем ли шизофреником, который ждет меня, чтобыпослушать пианино?

– Во всяком случае, мальчик он красивый.

Мужчина в костюме попросил тишины, прервав их разговор. Онпредложил всем сконцентрироваться на розе и освободить свой ум.

– Мысли будут возвращаться к вам, но старайтесьотгонять их в сторону. Перед вами выбор: либо вы владеете своим умом, либо онвладеет вами. По второму варианту вы уже жили: вы позволяли овладевать собойстрахам, неврозам, неуверенности, поскольку человеку присуща эта склонность ксаморазрушению.

Не путайте безумие с потерей контроля. Помните, что всуфийской традиции главный учитель – Насреддин, – тот, кого всеназывают безумным. И именно оттого, что в его городе его считают сумасшедшим,Насреддин имеет возможность говорить все, что думает, и делать все, чтопожелает. В средневековье так было с придворными шутами. Они моглипредупреждать короля обо всех опасностях, которые министры не осмеливалисьобсуждать из страха лишиться своей должности.

Так должно быть и с вами. Оставайтесь безумными, но ведитесебя как нормальные люди. Рискуйте быть другими, но научитесь делать это, непривлекая к себе внимания. Сконцентрируйтесь на этом цветке и позвольтепроявиться вашему истинному Я.

– А что такое «истинное Я»? – прервала егоВероника.

Наверное, все присутствующие это знали, но это не имелозначения: она хотела спросить – и спросила, не беспокоясь о том, чтобы небеспокоить других.

Похоже, мужчина удивился тому, что его прерывают, ноответил:

– Это то, чем вы являетесь, а не то, что с вамисделали.

Вероника решила выполнить упражнение, приложив максимумусилий, чтобы открыть, кто она есть. За дни, проведенные в Виллете, онапережила вещи, которых никогда до этого не переживала настолько сильно, –ненависть, любовь, желание жить, страх, любопытство. Наверное, Мари была права:разве довелось ей по-настоящему познать тот же оргазм? Или она добиралась лишьдо той стадии, куда ее хотели довести мужчины?

Мужчина в костюме заиграл на флейте. Вскоре музыка внеслаумиротворение в душу Вероники, и ей наконец удалось сконцентрироваться на розе.Как ни странно, с того момента, когда она покинула кабинет доктора Игоря, оначувствовала себя очень хорошо.

Она знала, что скоро умрет; так к чему же страх? Он ничем непоможет, не позволит избежать рокового сердечного приступа. Лучше всегоиспользовать остающиеся дни или часы, делая то, чего она еще никогда не делала.

Нежные звуки флейты и неяркое освещение создавали почтирелигиозную атмосферу.

Религия... Почему бы не попытаться погрузиться в себя, чтобыувидеть, что осталось от прежних убеждений, от прежней веры?

Однако музыка уводила Веронику по иному пути: освободить ум,прекратить размышлять о чем бы то ни было, – только БЫТЬ. Вероникапокорилась, она созерцала розу, она видела, кто она есть, ей это понравилось, ибыло жаль, что она была так неосмотрительна.

Когда медитация закончилась и учитель-суфий удалился. Маризадержалась в столовой, беседуя с членами Братства. Вероника, сославшись наусталость, вскоре ушла, – ведь принятое в то утро успокоительное былонастолько мощным, что уложило бы и быка, и даже при этом ей хватило сил, чтобыдо сих пор оставаться на ногах.

С молодежью так всегда: она устанавливает собственныепределы, не задаваясь вопросом, выдержит ли организм. И организм всегдавыдерживает.