глядя на друга в упор. — Пожалуй, я сам повезу ее к королю. Твоим людям я ее не доверю.

— Ах, Локлан, я не решался попросить тебя о такой услуге. — Взяв кувшин, Саймон налил меда себе в кашу. Золотистая жидкость заблестела на дымящейся поверхности. — Я надеялся, что ты побудешь со мной еще несколько дней и поможешь мне разобраться с делами.

— Саймон, мне пора домой. Нога почти зажила. Уверен, что теперь смогу долго ехать верхом. А король через несколько дней будет в Эксетере. Если я отправлюсь на север с леди Сесили, мы с ним можем там встретиться. — К его удивлению, он покрылся испариной. В голове возникла страшная мысль: что делать, если Саймон не согласится? Так, с ним, ей будет безопаснее.

Саймон поджал губы и задумался.

— Наверное… Да, твои слова имеют смысл, но… Локлан, ты уверен? То есть ты предпочитаешь сопровождать ее сам? Для тебя это тяжкое бремя.

«Вовсе нет, — подумал он. — Слава Богу!» По крайней мере, с ним она будет в безопасности. Он оградит ее от опасности… Локлан отправил в рот еще одну ложку каши.

— Я так или иначе поеду на север. Какая разница, с ней или без нее?

Но, как только последние слова слетели с его губ, он понял, что обманывается. Разница большая, просто огромная.

Когда церковный колокол пробил шесть раз, в темницу за ней пришел один из наемников Саймона. Молодой парень почтительно отворачивался, пока Сесили неуклюже поднималась. Глаза распухли и покраснели после бессонной ночи, она замерзла, мышцы затекли. Она нагнулась за ночной рубашкой, которая комом валялась на полу.

После ухода Локлана она успела переодеться в то, что он ей принес. Теперь на ней было узкое платье из бледно-сиреневой шерсти и верхняя накидка без рукавов более темного оттенка, расшитая по подолу серебряной нитью. Волосы она заплела в две косы, закрепив концы тонкими лентами, извлеченными из ночной рубашки. Натянув шерстяные чулки, она пошевелила замерзшими пальцами ног в кожаных тапочках.

Сердце у нее сжалось. Какой Локлан чуткий, заботливый! Он спустился в темницу по собственной воле, чтобы принести ей еду и одежду.

Впервые за очень долгое время кто-то выказывал доброту по отношению к ней.

Подобрав юбки, чтобы не споткнуться, она стала подниматься по лестнице следом за молодым парнем. Когда они вышли на воздух, в крытую сторожку у ворот, она споткнулась. Глаза, отвыкшие от яркого света, наполнились слезами.

Страх сковал ее сердце, когда она следом за своим провожатым прошла через внутренний двор, через арку с толстым занавесом и вышла в главный зал. Сейчас она узнает, что ее ждет. Узнает, что с ней собирается сделать лорд Саймон. В ней затеплилась искорка надежды, ее надежда была связана с великаном, обладателем копны рыжих волос и ярко-голубых глаз. При воспоминании о Локлане на сердце у нее стало немного легче.

Просторный главный зал был залит светом, который проникал внутрь через восемь больших окон. Высокие стены были оштукатурены почти доверху, до тяжелых деревянных балок. С горизонтальных флагштоков, развешанных по стенам через равные интервалы, свисали разноцветные гобелены с изображением многочисленных завоеваний и побед семьи Оукфорд. Перед возвышением стояли трехногие столы. В очаге пылал огонь, время от времени очаг дымил.

Она посмотрела на спутников Саймона; они сидели за столами, смеялись, болтали и завтракали. Скорее всего, еду приготовила Марта или кто-то из слуг. Странно сознавать, что вместе с другими многочисленными задачами ее лишили и этой — обеспечения едой обитателей замка. Изабелла очень помогала ей, но спустя какое-то время ей пришлось уйти в свою комнату до родов. Марион же почти не помогала ей вести дела в замке и поместье.

— Шевелитесь, — велел ей провожатый, напомнив, что она должна идти вперед. Он взял ее под локоть и повел мимо столов к месту под возвышением.

Она сразу увидела Локлана. Он сидел рядом с лордом Саймоном, разговаривал с ним и ел кашу. Сесили вздрогнула. Облаченный в темно-синюю накидку, которая подчеркивала его ярко-рыжие волосы, он представлял собой разительный контраст с другом — с его каштановыми волосами и водянистыми, скучными глазами.

Лорд Саймон встал, наклонился вперед. Кресло скрипнуло по деревянному настилу. Хотя он не кричал, в его голосе угадывалась угроза. С каждым его словом Сесили все глубже погружалась в пучину отчаяния.

— Сегодня, молодая леди, вы отправитесь к королю, а он уж решит, какое наказание вам назначить за совершенное вами преступление. — Саймон поднял свиток пергамента, запечатанный красной сургучной печатью. — В этом документе я во всех подробностях описал, что вы сделали. Он предназначен только для глаз короля. — Саймон передал свиток Локлану. — Локлан, храни его как следует.

Сердце у нее сжалось от страха и возбуждения. Неужели это и было обещанное Локланом решение? Что он собирается с ней сделать? Отвезти ее к королю или… может быть, по дороге он ее отпустит? У Сесили закружилась голова.

Лорд Саймон выпрямился.

— Она твоя. — Он хлопнул друга по спине. — Позаботься о том, чтобы девчонка тебя не перехитрила — как почти перехитрила меня.

Локлан расплылся в улыбке.

— Не думаю, что с ней будет трудно. — Его жаркий взгляд прошелся по всей фигуре Сесили, и она невольно выпрямилась под его пронзительным взглядом и храбро посмотрела на него в упор.

— Я твой должник, — продолжал Саймон. — Отправляю с тобой Джона и Уолтера, тебе понадобится защита на дорогах. Если пожелаешь, бери их с собой и дальше на север.

Локлан улыбнулся, провел рукой по скатерти в винных пятнах.

— Не так там плохо, Саймон. Ты говоришь так, словно север — беззаконная дыра!

— А разве нет?

— Нет. Там моя родина.

Доев кашу, Локлан положил ложку, вытер рот льняной салфеткой и встал.

— Эй вы! — окликнул он двух наемников, ждавших неподалеку, — ступайте на конюшню и оседлайте четырех лошадей. — Он повернулся к Сесили: — Вы готовы ехать?

Сесили вскинула голову и скрестила руки на животе.

— Да, да, я готова. Можно ли мне перед отъездом попрощаться с матерью и сестрой?

— Я пошлю кого-нибудь за вашей матерью, когда будете уезжать, — ответил Саймон, проводя рукой по своим темным волосам. — Она принесет все, что сочтет нужным для вашей поездки.

— Благодарю вас, — ответила Сесили.

Вдруг рядом с ней оказался Локлан, его яркие волосы на свету горели как пламя.

— Поехали!

Глава 8

Тучи почти не пропускали бледные лучи утреннего солнца. На верхней ступени каменной лестницы, ведущей к главному входу в замок, между двумя охранниками стояла Марион с бледным, напряженным