– Интересная штука жизнь. Вчера тебя вышибают из дома, асегодня ты сам делаешься в нем хозяином. Ведь мой покойный, никем неоплакиваемый дядюшка вышиб меня отсюда три года назад. Хотя вы об этом,наверное, знаете, мсье Пуаро?

– Да, мне это известно, – сдержанно ответил Пуаро.

– Естественно. Такого рода события не проходятнезамеченными. Настоящие сыщики всегда о них узнают.

Он ухмыльнулся и распахнул дверь в столовую.

– Давайте выпьем по одной.

Пуаро отказался. Я тоже. Рональд налил себе, продолжаяговорить.

– За убийство! – бодро провозгласил он. – В течение однойкороткой ночи я из безнадежного должника превратился в богатого покупателя.Вчера я был разорен, сегодня же на меня свалилось состояние. Да здравствуеттетя Сильвия!

Он осушил свой стакан и обратился к Пуаро уже иным тоном:

– Но если говорить серьезно, мсье Пуаро, что вы здесьделаете? Четыре дня тому назад тетя Сильвия трагически вопрошала: «Кто избавитменя от подлого тирана?» – и – о небо! – она от него избавлена! Надеюсь, это неваших рук дело? Бывший великий сыщик, а ныне идеальный преступник Эркюль Пуаро!

Пуаро улыбнулся.

– Я здесь потому, что меня просила прийти мисс Марш.

– Типичный уклончивый ответ. Нет, мсье Пуаро, чем вы здесьна самом деле занимаетесь? Насколько я понимаю, вас почему-то интересует смертьмоего дяди.

– Меня всегда интересует убийство, лорд Эджвер.

– Но вы его не совершали. Похвальная осторожность. Вамследует поучить осторожности тетю Сильвию. Осторожности и элементарноймаскировке. Не удивляйтесь, что я называю ее тетя Сильвия. По-моему, этоостроумно. Помните, как она опешила, когда я ее так назвал в тот вечер?Бедняжка, она понятия не имела, кто я.

– En verite?[29]

– Ну да! Я был изгнан за три месяца до того, как она сюдавъехала.

Его лицо слегка омрачилось, но он быстро взял себя в руки ипродолжал:

– Красивая женщина. Но никакой утонченности! Действует,мягко выражаясь, прямолинейно.

Пуаро пожал плечами.

– Может быть.

Рональд взглянул на него с любопытством.

– Вы, кажется, не думаете, что это сделала она. Значит, онаи вас окрутила?

– Я большой поклонник красоты, – ровным голосом ответилПуаро. – И фактов.

Последнее слово он произнес без всякого нажима.

– Фактов? – резко переспросил его собеседник.

– Вы, вероятно, не знаете, лорд Эджвер, что прошлым вечером,в то время когда ее здесь якобы видели, леди Эджвер была в гостях в Чизвике.

Рональд выругался.

– Значит, она все-таки поехала! До чего же по-женски! Вшесть часов она клянется, что ни в коем случае туда не поедет, а минут этакчерез десять – не больше, я полагаю, – передумывает! Вот и надейся на женскиеклятвы, когда планируешь убийство! Они погубили не один хитроумный бандитскийплан. Нет, мсье Пуаро, я не изобличаю себя. Вы думаете, я не понимаю, что у васна уме? Кто Главный Подозреваемый? Естественно, всем известная Паршивая Овца –Плохой Племянник.

Он хихикнул.

– Поберегите свои серые клеточки, мсье Пуаро, не бегайте ине расспрашивайте, был ли я поблизости от тети Сильвии, когда она божилась, чтоникакие в мире силы не заставят ее выйти вечером из номера. Я вам сам скажу:был! Поэтому сразу задайте себе вопрос: уж не гадкий ли племянник побывал здесьвчера вечером в златокудром парике и парижской шляпке?

И он удовлетворенно оглядел нас обоих. Пуаро слушал егоочень внимательно, склонив, по обыкновению, голову набок. Я чувствовал себя нев своей тарелке.

– У меня был повод – спорить не стану. Более того, ясобираюсь сделать вам подарок в виде сообщения громадной важности. Я приходил кдяде вчера утром. Зачем? Просить денег. Да, ешьте на здоровье, просить денег! Иушел ни с чем. А сегодня утром все газеты сообщили о смерти лорда Эджвера. Кстати,хорошее название для книги – Смерть лорда Эджвера.

Он выжидательно посмотрел на моего друга, но тот по-прежнемумолчал.

– Ей-богу, мсье Пуаро, ваше внимание мне льстит. КапитанГастингс сидит с таким видом, будто перед ним призрак. Расслабьтесь, мойдорогой. Сейчас я разряжу обстановку. Итак, на чем мы остановились? На ПлохомПлемяннике, который пытается очернить Тетю, Жену Дяди. Племянник,прославившийся в свое время исполнением женских ролей, достигает вершинысценического перевоплощения. Сообщив дворецкому нежным, девическим голоском,что он леди Эджвер, племянник мелкими шажками семенит в библиотеку. Вседовольны, никаких подозрений «Сильвия», – восклицает любящий дядя. «Джордж», –пищу я, бросаюсь ему на шею и аккуратно протыкаю ее перочинным ножом. Остальныедетали – чисто медицинского свойства, их можно опустить. Псевдодама удаляетсядомой и крепко засыпает после хлопотливого, полного трудов дня.

Он встал, смеясь налил себе еще виски с содовой и медленновернулся на свое место.

– Убедительно, да? Но тут-то мы и подходим к сути. Какоеразочарование! Как неприятно сознавать, что вам морочили голову! Потому чтотеперь, мсье Пуаро, пора поговорить об алиби.

И он осушил стакан.

– Я питаю слабость к алиби, – признался он. – Всякий раз,когда читаю детективный роман, я жду, когда герои начнут выкладывать своиалиби. У меня оно – лучше не бывает. Тройной еврейской пробы. Проще говоря,мистер, миссис и мисс Дортхаймер. Очень богаты и очень любят музыку. ВКовент-Гардене у них своя ложа. И в эту ложу они приглашают потенциальныхженихов. Я, мсье Пуаро, – потенциальный жених, и не худший из тех, ктосогласился бы их осчастливить. Нравится ли мне опера? Честно говоря, нет. Номне очень нравится обед, которым кормят до театра на Гроувнер-сквер, и ужин,который следует после. Оба бывают превосходны. И пусть мне приходится танцеватьс Рахилью Дортхаймер, пусть у меня потом два дня ноет рука! Так-то вот, мсьеПуаро. Когда дядюшка истекал кровью, я, сидя в ложе, нашептывал любезности вотягощенное бриллиантами ушко черноволосой Рахили, и ее длинный еврейский носсентиментально вздрагивал. Благодаря чему я сейчас могу быть с вами совершеннооткровенным.

Он откинулся на спинку стула.

– Надеюсь, вам не было скучно. Есть ли у вас какие-нибудьвопросы?

– Поверьте, лорд Эджвер, мне скучно не было, – ответилПуаро. – И раз вы так добры, то ответьте, пожалуйста, на один маленький вопрос.