— Нет! — крикнула Дженни, безуспешно сопротивляясь.

— Я настаиваю.

Дженни обуяло незнакомое ощущение физического насилия; вгорле застрял комок страха, но в следующий миг она поняла, что бояться нечего.Губы его, холодные и на удивление мягкие, легко коснулись ее стиснутых губ.Потрясение замерев, упершись руками в его плечи, держа застывшее тело как можнодальше, она оставалась абсолютно недвижимой и с бешено бьющимся сердцембезуспешно пыталась одновременно распробовать поцелуй и отвернуться.

Ройс ослабил объятие ровно настолько, чтобы она моглаоторвать губы.

— Может быть, и не так замечательно, как я некогда думал, —заявил он, тщательно скрывая удовлетворение. — Могу поклясться, вы все времяраздумывали.

Взволнованная, встревоженная и совершенно сконфуженная,Дженни изо всех сил старалась не совершить чего-нибудь, что нарушило бы хрупкоеравновесие их зарождающейся дружбы.

— Ч-что вы хотите сказать? — спросила она, с опаскойчувствуя, что могучее тело вытянулось теперь совсем рядом, раскинувшись самымвольным образом, а голова покоится на меховых шкурах.

— Я хочу спросить, можете ли вы утверждать, что наш поцелуйотносится именно к тому сорту, о котором мечтают благородные леди?

— Пожалуйста, отпустите меня.

— Я думал, вы собираетесь мне помочь угодить благороднымледи вроде вас.

— Вы замечательно целуетесь! Благородные леди мечтают какраз об этом! — отчаянно прокричала Дженни, но он лишь с сомнением глядел на нееи не отпускал.

— Я просто не испытываю уверенности, — пожаловался он, следяза крошечными вспышками гнева, загорающимися в невероятно синих глазах.

— Тогда практикуйтесь на ком-нибудь другом!

— К сожалению. Арик не привлекает меня, — сообщил Ройс и,прежде чем она успела привести другое возражение, быстро сменил тактику,любезно заметив:

— Однако я вижу, что если на вас не действуют угрозыфизического наказания, мне наконец удалось обнаружить то, что действует — Что…— подозрительно спросила она, — о чем вы говорите?

— Я говорю, что в будущем, когда мне захочется подчинить вассвоей воле, я просто вас поцелую и заставлю покориться. Вот чего вы боитесь.

Перед ее мысленным взором с ужасающей ясностью и четкостьювсплыло видение: он целует ее — понятное дело. на глазах у солдат, — а она изовсех сил артачится и отбивается. Надеясь, что ровными, убедительными речамисможет верней, чем горячим протестом, отговорить его от претворения этого вжизнь, Дженни проговорила:

— Не боюсь, а просто не нахожу интереса. Со смешаннымчувством наслаждения и восхищения Ройс разгадал ее хитрость, и это лишьукрепило решимость добиться, чтобы она ответила на поцелуй.

— В самом деле? — чуть слышно шепнул он, в любовной истомене отрывая глаз от ее губ. Пока он шептал, ладонь его легла ей на затылок,обхватила голову, непреклонно повлекла к себе, медленно, дюйм за дюймом, инаконец его теплое дыхание смешалось с ее вздохом. Настойчивые, понимающиесерые глаза поймали испуганный, блуждающий взгляд синих и приковали к себе, агубы все приближались. Каждый нерв Дженни содрогался как от удара, глазазакрылись, и по ее губам принялись скользить его губы, пытливо и властноисследуя нежные изгибы и трепещущие контуры рта.

Ройс ощутил, как рот ее непроизвольно смягчился, напордрожащих рук ослаб, груди коснулись его груди, позволив услышать бешеный стуксердца. Он опрокинул ее на спину, навалился, поцеловал крепче, быстро коснулсяталии и бедер. Попробовал кончиком языка сомкнутые губы, желая проникнутьвнутрь, и, когда они наконец раскрылись, изведал сладость ее рта и вновьпринялся откровенно изображать акт, которого уже жаждал с опасной решимостью.Дженни, окаменев, задыхалась, потом напряжение вдруг разом исчезло поднахлынувшей ошеломляющей волной наслажденья. Совершенно незнакомая с тойпламенной страстью, которую он нарочно и умело возбуждал в ней, она былаполностью отравлена ее ядом, позабыв, что он — ее похититель. Сейчас он быллюбовником — пылким, манящим, ласковым, полным желания.

Нежность затопила ее, и она, издав безмолвный, беспомощныйстон, сдалась, закинула руки ему на шею, прижалась ртом с проснувшимся в нейвлечением.

Губы Ройса становились все требовательней, язык —настойчивым, жалящим, руки неустанно двигались, лаская грудь, потомпереместились чуть ниже, расстегнули пояс, пробрались под тунику.

Дженни застонала от невыразимого смятения, и Рейс ощутил подсвоею рукою трепещущую плоть и гордо напрягшийся сосок. Он пощекотал пальцамибесстыдный бугорок, ущипнул, услышал, как она захлебнулась от восторга, почуял,как пальцы ее конвульсивно впились ему в плечи, как страстно она целует, словножелая вернуть наслаждение, которое он ей доставлял.

Потрясенный мучительной сладостью ее ответа, Ройс оторвалгубы, взглянул в пылающее лицо, продолжая ласкать грудь и напоминая себе, чтосейчас самая пора ее отпустить, Женщины, с которыми он спал, никогда непросили, чтобы он соблазнял их ласками и нежностью. Они желали безудержнойатаки, силы и мощи, о которых рассказывали сложенные о нем легенды. Они желали,чтоб их сломил, покорил, грубо взял и подмял под себя — Волк. Число женщин,желавших испытать боль наслаждения с ним в постели, не поддавалось подсчету.Роль завоевателя плотно приклеилась к нему, и он много лет соглашался ееиграть, но все чаще и чаще переживал приступы скуки, а в последнее время иотвращения.

Ройс медленно оторвал руку от вздымающейся груди девушки,приказывая себе оставить ее, прекратить то, что начал, и безотлагательно.Завтра он наверняка пожалеет, что так далеко нашел, и ему это хорошо известно.С другой стороны, если уж все равно сожаления неизбежны, так пусть они будут очем-то существенном, подумал он. И с некой полуосознанной решимостью доставитьобоим чуть больше удовольствия, которое они, кажется, обрели друг с другомнынче ночью, Ройс вновь склонил голову, поцеловал ее, распахнул тунику. Взглядего опустился и замер, прикованный соблазнительным великолепием, открывшимсяпод одеждой. Изумительные груди, округлые, пышные, с розовыми сосками,съежившимися в тугие комочки желания, — все поплыло перед его взором;сливочно-гладкая кожа поблескивала в отсветах пламени, как нетронутый, толькочто выпавший снег.

Испустив сдержанный вздох, он перевел взгляд с груди нагубы, заглянул в гипнотизирующие глаза, а пальцы уже расстегивали собственнуютунику, срывали ее, чтоб прижаться голой грудью к мягким белым холмикам.

Доведенная почти до обморока страстными поцелуями, взглядамии вином, Дженни потрясенно смотрела на твердую, чувственную линию его губ,следя, как они неуклонно приближаются. Глаза закрылись, мир закружился, рот еговпился в нее с грубой жадностью, и она ощутила касание языка. Она застонала отвосторга, когда ладонь его накрыла груди, стиснула, и он медленно опустился нанее голой, покрытой жесткими волосами грудью. Ройс провел губами от рта к уху,щекоча языком чувствительные впадинки, тщательно исследуя их, пока Дженни нестала извиваться от наслаждения.