— Ваши документы.

Молча подаю ему удостоверение, приказ из Управления поНадзору, командировочное удостоверение. Что ни говори, а это замечательноеизобретение бюрократии — командировка в виртуальный мир. Может быть, именнопоэтому большинство государственных учреждений располагается на «независимых»международных серверах? Куда приятнее быть командированным в виртуальную Панамуили Бурунди, чем в банальный Звенигород.

Жалко, что виртуальную тюрьму всё-таки поместили на сервереМВД…

Пока подполковник просматривает документы, с любопытствомоглядываю кабинет. Ничего интересного в нём нет, но всё-таки… самый маленькийштрих может быть полезен.

— Садитесь… Карина Петровна.

Он на глазах мягчеет. Наверняка глянул на год рождения.

— Первый раз с инспекцией, Карина Петровна?

Киваю. И с откровенностью круглой дуры добавляю:

— С виртуальной — да.

— Аркадий Томилин. Просто Аркадий. — Пожимаю крепкую ладонь.У него приятное рукопожатие, располагающее. — Честно говоря, я вначаленапрягся.

Откровенность за откровенность…

— Виртуальные исправительные заведения — дело новое, непривычное.— Подполковник вольным жестом отбрасывает бумаги на стол. — И если их пытаетсяинспектировать человек в годах, со старыми подходами, о глубине имеющий самыеповерхностные представления… Вы курите, Карина Петровна?

— Курите, — разрешаю я. — Можно просто Карина.

Подполковник закуривает недорогие «21 век», в глубинераспространяющиеся бесплатно. То ли демонстрирует свою простоту, то либлагоразумно не хочет привыкать к дорогим сигаретам — в реальном-то мире тожезахочется курить…

— Вы в курсе ситуации с виртуальными тюрьмами?

Ещё один жест. Никто не любит называть место своей работытюрьмой. Самые неуклюжие словосочетания вроде «исправительно-трудовоеучреждение» пользуются большей популярностью.

— В общих чертах — в курсе, — говорю я с заминкой.

— Тогда общий экскурс… Да, Карина, Пётр Абрамович ещёпреподаёт?

— Преподаёт.

— Сто лет не видал старика… Так вот, первые шаги в этомнаправлении сделали американцы, мы, как всегда, отстаём. Всем ведь понятно, чтозачастую исправительные учреждения своей цели не служат. Не перевоспитываютчеловека, преступившего закон, а лишь озлобляют, сводят с криминальной средой…замкнутый круг, мы словно готовим себе новый контингент! А ведь в истории были,и неоднократно, примеры удачного перевоспитания преступников. Что такоеАвстралия, если вдуматься? Бывшая ссылка. Отправляли каторжников, ставили их втакие условия, что средством выживания становился честный труд, и добивалисьпоразительных результатов! Каторжники создавали своё общество,перевоспитывались, население росло…

Почему-то мне очень хочется добавить про кроликов, которыхтоже отправляли в Австралию. Но я молчу, лишь киваю.

— Цель идеальной тюрьмы — создать человеку условия дляосознания своего проступка. Добиться катарсиса, настоящего покаяния. Но тутподход должен быть глубоко индивидуальный. Одному требуется заключение водиночной камере и Библия под рукой. Другому — общение с людьми. Третьего надопросто научить читать, писать, дать хоть какую-то специальность! Но в обычнойтюрьме такой индивидуальный подход невозможен. Вот в этом и смысл виртуальныхтюрем. Квалифицированные юристы и психологи определяют, каким именно образомможно наставить преступника на путь исправления. И человек получает именно тутюрьму, которая ему нужна! Необитаемый остров. Маленькую общину высоко в горах.Если требуется — то тюремную камеру, но чистую, сухую, тёплую… Плюс —постоянные элементы психодрамы, целые спектакли, в которых они невольноучаствуют, тем самым вставая на путь исправления…

Подполковник даже встаёт и начинает расхаживать по кабинету.Вожу за ним глазами, словно китайский болванчик.

— Итак, мы функционируем уже второй год. У нас более двухсотподопечных… все добровольно выбрали заключение в виртуальной тюрьме,разумеется. Контингент самый разный — от хакеров и распространителейнелицензионной программной продукции до убийц и насильников. В реальном мире ихтела находятся в специальной тюрьме под Москвой… скорее даже это лазарет. Мызакупили специальные устройства, «дип-бокс», или глубинный контейнер. В нихчеловек может находиться в виртуальности месяцами и даже годами. Дорого,скажете вы? Конечно! Но и обычное содержание под стражей обходится государствунедёшево. К тому же у нас на выходе будут получаться честные, осознавшие своювину люди. А именно это наша цель. Не покарать преступление — оно ужесовершено, а предотвратить преступления новые, вернуть обществу здорового,законопослушного гражданина…

Я всё это знаю.

Хорошие и правильные слова говорит господин подполковникмолоденькой инспекторше, первый раз прибывшей с проверкой в виртуальную тюрьму.

Вот только почему твои подопечные могут свободно выходить иззамечательной виртуальной тюрьмы на улицы Диптауна? Или ты не подозреваешь обэтом, Аркадий Томилин, офицер с прекрасным послужным списком?

Мне хочется задать этот вопрос, и я его задам. Но не сейчас.Потом.

А пока я слушаю — про великолепные системы безопасности, прозащищённый от любых проникновений сервер, про психологов, медиков, про молодойперсонал с незашоренным мышлением, про то, какие замечательные письма пишутродным вставшие на путь исправления заключённые.

Нам подают чай. Суровая женщина в форме — на секретаршу онане походит, да и нет у начальника тюрьмы приёмной. Наверное, работает в женскомблоке тюрьмы.

— Чай хороший, — говорит подполковник. Кладёт три ложкисахара, помешивает и добавляет: — Краснодарский. Мы используем виртуальныеобразы только российских продуктов.

Нашёл чем гордиться!

Виртуальный патриотизм — это даже не смешно. Достаточнооднажды разориться на настоящий чай, на те самые три верхних листика, вручнуюсобранные с куста. Конечно, если ты олигарх из недобитых в начале века, то пейчай из тех, что «три доллара — грамм», хоть каждый день. Но на одну-то чайнуюцеремонию скопить несложно. Зато потом наслаждайся настоящим чаем при каждомвизите в глубину!

Но эти мысли я оставляю про себя. Пью чай. Не знаю, каков ондля начальника тюрьмы. Для меня — мутноватая вонючая жидкость с плавающимиповерх щепками. В такой чай и впрямь надо класть сахар, вгоняя в ступорнастоящих ценителей напитка.

— Вы начнёте с отчётности? — спрашивает подполковникмимоходом.

— Наверное. — Делаю вид, что размышляю. — Нет, наверное,вначале осмотрю условия содержания.