Я молчу. Мне хочется разреветься. Я дура, я самая настоящаядура! «Лети дальше, орёл!» Меня провели так просто и изящно… стоило чуть-чутьпошевелить мозгами…

— Не надо так убиваться. — Лже-Стеков мягко берёт меня залокоть. — Ничего ужасного не случилось, поверьте.

— Где он? — выпаливаю я.

— Тоха? Думаю, уже вернулся в тюрьму.

— Вы понимаете, что стали соучастником? — спрашиваю я. —Учтите, наш разговор пишется, и…

— Я по-прежнему зову вас на прогулку. — Лже-Стеков совсем невыглядит напуганным. — Кстати, вы не задумывались, Ксюша, зачем виртуальнуютюрьму поместили в Диптаун?

Молчу. Всё полетело кувырком, я вспугнула преступника,провалила инспекцию…

— Что стоило создать для тюрьмы отдельное виртуальноепространство? — продолжает лже-Стеков. — Никаких побегов, даже теоретически.

— Думаете, большие шишки наверху это понимают? — отвечаю я.И мысленно хватаюсь за голову. Что я делаю? Спорю с преступником, ругаю передним начальство!

— Понимают. Ну что, поехали?

Оглядываюсь — невдалеке, у перекрёстка, стоит полицейский.Обычный диптаунский полицейский, крепкий, с располагающим добрым лицом. Белаяформа, бляха с номером. На поясе кобура с пистолетом, наручники, рация. Стоитлишь крикнуть — и моего собеседника арестуют. Никуда он не денется.

Но я уже понимаю, что звать полицейского не стану. Стековзадал тот самый вопрос, что мучил и меня.

Почему тюрьма не изолирована?

И ответ лишь один.

Для того, чтобы было куда бежать.

Такси петляет по Диптауну, повинуясь указаниям фальшивогоСтекова. На первый взгляд — без всякой системы, но я замечаю — мы то и деловыскакиваем из российского сектора в японский, китайский, немецкий,американский сектора.

Путает след. Грубо, но эффективно. Конечно, если слежка неведётся на уровне провайдера.

И мой спутник думает о том же.

— Через кого ходишь, Ксюша?

— Я не Ксюша, — наплевав на все, отвечаю я. Гори оно огнём…— Меня зовут Карина.

— А меня Чингиз. На самом деле. Так через кого?

— Москва-Онлайн.

— Угу… — с явным удовлетворением заключает Чингиз. Не таясь,достаёт пейджер, не глядя на клавиатуру, набивает письмо.

Неужели у него есть сообщники среди провайдера?

А почему бы и нет? Москва-Онлайн — одна из самых популярныхкомпаний. Если Чингиз серьёзный человек — а он такое впечатление производит, —то мог заранее обзавестись знакомыми в самых популярных и крупных конторах.

— Остановите у памятника Последнему Спамеру, — командуетЧингиз программе-водителю.

Я это место знаю. Была в глубине такая профессия — спамер. Вневиртуальную эру они рассылали рекламные письма с арендованных на раз адресов.В начальный период глубины занялись рекламой лично. Создавали простенькиепрограммы в виде обаятельных молодых людей и симпатичных девиц, которые бродилипо улицам и приставали к каждому встречному: «Простите, вы ещё не слышалиудивительную новость? Открылся замечательный бордель „Интеллектуальнаястрасть“…»

Давили их долго. Отстреливала полиция, гонялись за нимипровайдеры… Но уничтожили спамеров, только начав выдавать лицензии частнымгражданам. Появилась ещё одна профессия — охотник на спамеров. Как только людисообразили, что заработать охотой на непрошеных рекламщиков проще, чем самойрекламой, число спамеров пошло на убыль. В ознаменование победы и воздвиглипамятник, изображающий молодого человека с идиотской улыбкой, выпученнымиглазами и ворохом рекламных листовок в руках. Конечно, на самом-то деле спамерыиногда появляются. Но уже эпизодически, потому что награду за их уничтожениеблагоразумно не отменяют.

Такси останавливается у сквера, где и стоит вечно молодойрекламщик. На ступеньках у памятника люди потягивают пиво, общаются, и никтоникого не донимает советами, как лучше потратить время и деньги…

Чингиз успевает выскочить первым и открыть мне дверцу.Оставляю его галантность без внимания. Находим свободную скамеечку, всё с тойже молниеносностью Чингиз отправляется в ларёк за пивом. Над ларьком выцветшийрекламный плакат: «Только сегодня пиво „Ледяной орёл“ распространяетсябесплатно!»

Плакат висит сколько себя помню.

Его даже повесили нарочито потрёпанным.

— Так что вы хотите мне сказать? — открывая пиво, спрашиваюя. — И учтите, всё сказанное может быть использовано против вас…

— Карина, не против, если я сменю тело? — спрашивает Чингиз.

Молчу, ничего не понимая.

А Чингиз будто подёргивается на миг туманом. Сидел рядом сомной кряжистый волосатый Антон Стеков, а вот уже — нет его. Взамен возникаетпрежний светловолосый красавчик.

Когда в кофейне Чингиз обменялся телами с Антоном, это меняне удивило. Это могло быть запрограммировано заранее. Чингиз ждал своегоприятеля, и машина отработала на его приближение. Обычный набор заготовок,которые использует каждый уважающий себя хакер.

Но неужели и обратная смена тел была заранее заготовлена?

Проще поверить в это.

Потому что иначе — Чингиз является дайвером.

Тем самым фольклорным персонажем, умеющим по желаниювыходить из виртуальности. Человеком, всё время осознающим иллюзорностьпроисходящего вокруг. Ему стоит лишь захотеть — и сквер вокруг превратится вобычную трёхмерную картинку. Он может снять шлем, набрать на клавиатуре командуи сменить свой облик. Он может, глядя на нарисованный Диптаун, увидеть слабыеместа программного кода.

Много чего возможно… если дайверы и впрямь существуют.

— Я дайвер, — говорит Чингиз. — Если ты думаешь, что этобыла домашняя заготовка, — скажи, кем стать.

Качаю головой. Вот только маскарада мне не надо. Не вВенеции. Спрашиваю:

— И настоящий Стеков — тоже дайвер?

Это объяснило бы, каким образом он выбрался из тюрьмы.

— Нет. Он хакер. Очень хороший хакер… — Чингиз улыбается идобавляет: — Единственный член UGI, HZ0 и UHG одновременно.

— Они же не допускают совместного членства… — глупо возражаюя.

— А он везде под разными именами, — разъясняет Чингиз. —Впрочем, это к делу не относится.

— Относится! — возражаю я. — Как такой опытный человек могпопасться на мелком взломе? Я смотрела его дело — он совершил грубейшие ошибки!Да и преступление… смехотворное. Подчистка телефонной базы на сумму тристасорок три рубля шестнадцать копеек!