– Садись, – предложил он, галантно распахивая переднююдверцу, – сейчас печку включу.

Через минуту заработала не только печка, но и магнитофон. «Ялюблю все твои складочки», – запела развязным тоном девица. Да уж, никогда мнене понять лесбиянок: мало того, что она увлеклась бабой, так еще и жирной, вскладках…

Виталий быстро крутил рулем, улицы были почти пусты.Непогода заставила москвичей сидеть по домам. Редкие прохожие неслисьопрометью, словно испуганные кошки, разбрызгивая в разные стороны жидкую грязь.

Машина вылетела к метро «Кропоткинская» и запетляла попереулкам. Наконец, проскочив какое-то посольство, замерла у большого серогодома, построенного явно в начале века.

Виталий позвонил в домофон, и дверь немедленно распахнулась.Да уж, в те далекие времена, когда проектировалось здание, на размеры нескупились. Подъезд походил на небольшой аэродром. Невероятной ширины лестничныепролеты плавно уходили ввысь. Мы полезли вверх – естественно, на последнийэтаж.

Хозяин приветливо улыбался на пороге.

– Здорово, Игоряша, – расцвел Виталий, – решил заглянуть ктебе с дамой.

– Вот и чудесно, – ответил Игорь, провожая нас по московскойпривычке на огромную кухню.

Скорее всего, чтобы получить такой тридцатиметровый«пищеблок», пришлось ломать несколько стен. Архитекторы царской поры полагали,что барин и барыня станут вкушать яства в столовой, а готовить будет кухарка –ей много места не нужно. Кстати, и у французов кухни невелики – подавать пищупринято в комнатах… Но для бывшего советского, а ныне российского гражданинабольшое помещение с плитой – это не просто кухня, а вопрос престижа. Поэтому икрушим стены.

– Ну, – обратился ко мне Игорь, – что будет пить дама?Ликер, коньяк, шампанское?

Я оглядела абсолютно пустой обеденный стол и пробормотала:

– Можно минеральной воды?

– Витька, – восхитился хозяин, – где взял такуюнеприхотливую подругу?

Орлов рассмеялся. Игорь открыл огромный четырехкамерныйхолодильник и принялся, насвистывая, разглядывать полки.

В кухню легким шагом вошла полная женщина в шикарном халате– кимоно. Не обращая внимания на гостей, она повернулась к плите, взяламаленькую кастрюльку, накрытую крышкой, и так же молча удалилась.

Странное поведение хозяйки озадачивало, и я пробормотала:

– Наверное, ваша жена сердится, что мы заявились на ночьглядя да еще без звонка…

– А, – отмахнулся Игорь, – у нее просто голова болит, необращайте внимания. Ну, давайте за встречу.

Мужчины принялись болтать об общих знакомых. Я тихонькосидела в углу, разглядывая хозяина. Игорь проделал большой путь, если Виталийне ошибался, называя его бывшим строителем. Во всяком случае, сейчас его рукиблистали безупречным маникюром и белизной. Лицо покрывал ровный загар, но нетот, который украшает щеки каменщика, работающего весь день под палящимсолнцем, а легкая коричневатая дымка, которую получают либо в солярии, либо напляже. Учитывая стоящий на дворе декабрь, можно было предположить, что Игорьнедавно вернулся из Таиланда, Индии или, на худой конец, Австралии. И вообще унего вид богатого человека – спокойный, уверенный, не суетится, разговариваетнегромко, одет безукоризненно.

– Виталий говорит, что вы филолог и без работы? – неожиданнообратился ко мне Игорь.

– Да.

– Грамотная?

– Кажется.

– Пишете без ошибок?

– Как правило.

– А с запятыми как?

– Вроде нормально.

– Чудесно, – обрадовался Игорь, – как раз ищу такогочеловека. Видите ли, я так и не закончил школу. Из восьмого класса вылетел занеуспеваемость, загремел в ПТУ, а там и не учили как следует. Вот штукатуритьмогу, а письмо написать или записку – нет. Ляпаю дурацкие ошибки… Витькаговорил, что у меня детективное агентство?

Я кивнула.

– Так вот, клиентам приходится отчеты вручать, не хочетсяидиотом выглядеть, и я сотрудникам не рассказываю о проблеме. Нанимал разныхлюдей, да все как-то не вытанцовывалось. Сначала учительницу русского языкапригласил, пенсионерку. Всем хороша, но замучила наставлениями. Выправит бумагии объясняет: это по правилу безударных гласных, здесь чередование в корнях… Нуза каким шутом мне эта наука? Ладно, уволил. Нанял девчонку молодую,только-только Литературный институт закончила. Эта правила орфографии не объясняла,зато принялась править стиль. Ну, предположим, написано: объект ходил вокругдома. Исправляет: объект обходил дом. Чувствуете разницу?

Я кивнула.

– Дальше – хуже, – продолжал Игорь. – Нашел профессиональнуюредакторшу из издательства «Наука». Всем хороша, но язык длиной в километр.Давай им махать, всем рассказывать об отчетах, ахать и ужасаться. Пришлосьизбавляться. Теперь место вновь вакантно. Можете хоть завтра начинать…

Я возликовала. Ну кто бы мог подумать, что скучный вечерзавершится таким изумительным предложением! Сначала стану «орфографическимсловарем», а там, глядишь, и в агенты пролезу, главное – зацепиться.

В Ложкино я явилась около двух часов ночи. Сначала ужинала уИгоря, потом Виталий решил во что бы то ни стало отвезти меня домой.Представляю, как вытянулось бы у него лицо при виде нашего двухэтажного дома,стоящего в конце огромного участка… Пришлось соврать, что живу недалеко отресторана, где Макс праздновал открытие магазина. Орлов галантно притормозилвозле неказистого блочного домика, на который я указала пальцем. Скорее всегокавалер рассчитывал на приглашение и приятное продолжение вечера, но ябыстренько сообщила, что живу с девяностолетней мамой и двумя не менеепрестарелыми тетушками. Бабули страдают старческой бессонницей, к тому же у нихобостренный слух. Виталий недоверчиво хмыкнул, но уехал, не забыв на прощаниепопросить телефон. Я не растерялась и сообщила номер, только последнюю цифруназвала неправильно – не восемь, а семь. Орлов подождал, пока дама исчезнет вподъезде, и уехал.