Почувствовав, что разговор опять принимает серьезный оборот,Марк и Джимми по обоюдному молчаливому согласию сменили тему и еще немногопоговорили о Купе. Было уже около шести вечера, когда Джимми направился к себе.

Сегодня к нему должны были приехать двое коллег, которых онсобирался угостить ужином. Джимми приглашал и Марка, но тот тактично отказался,сославшись на то, что ему нужно еще немного поработать. На самом деле он непошел к Джимми из суеверного страха, что слишком частое общение способноразрушить их отношения, которые начали складываться так удачно. Кроме того, емухотелось еще раз проштудировать новое налоговое уложение. Как бы там ни было,приятели разошлись по квартирам, уверенные, что воскресный день прошел совсемнеплохо. За сегодня они не только лучше узнали друг друга, но и познакомились ссамим Купером Уинслоу, и он их, к счастью, не разочаровал. Куп и в самом делебыл тем, кем его считали — живой голливудской легендой со всеми характернымидля этого высокого титула недостатками и достоинствами.

И пока Джимми шагал по тропинке ко флигелю, Марк поднялся накрыльцо гостевого крыла. Отворяя дверь, он снова представил себе ослепительнуюкрасотку в крошечных трусиках и улыбнулся. Ну и счастливец же этот Купер Уинслоу,подумал Марк, оценивающе глядя на себя в зеркало.

Лиз позвонила Куперу в понедельник, на следующий день послетого, как он познакомился с Джимми и Марком.

Куп был очень рад ее звонку. Лиз была замужем уже целую неделю,но даже в разгар своего медового месяца она продолжала беспокоиться о боссе.

— Ты где? — спросил Куп, и в его голосе прозвучалиревнивые нотки. Он никак не мог привыкнуть к тому, что Лиз не приходит к нему сдокладом каждое утро, и мысль о том, что она променяла работу у него на объятиякакого-то мужчины, не особенно льстила его самолюбию. Впрочем, против самой ЛизКуп ничего не имел. «Во всем виноват этот брокер из Фриско, черт бы его драл!»— думал он каждый раз, когда сталкивался с проблемой, которая никак не даваласьему и которую Лиз решила бы за несколько секунд.

— На Гавайях, — ответила Лиз с гордостью. Всюду,где требовалось назвать свое полное имя — в отелях, в аэропорту, фирме попрокату автомобилей, — она пользовалась своей новой фамилией, и хотязваться Лизбет Теодор Фортинбрасс было непривычно и странно, ей это нравилось.

Теперь она даже жалела, что не вышла замуж за Теда раньше.Дело было не только в новом имени — замужество принесло ей множество новых иприятных ощущений, и всю неделю она жила словно в прекрасном сне.

— Гавайи, фи! Как скучно!.. — поддразнил ееКуп. — Другое дело — отправиться с экспедицией на Юкатан или в дебриАмазонки. Знаешь что, бросай-ка ты этого своего брокера и возвращайся ко мне.Развод я тебе устрою.

— Не смей так говорить!.. — в притворном ужасевоскликнула Лиз. — Я теперь добропорядочная, замужняя дама! — О том,что когда-нибудь она все-таки выйдет замуж, Лиз уже почти и не мечтала, ипоявление Теда было для нее даром небес.

— Ах, Лиз, Лиз, я готов в тебе разочароваться. Мнеказалось, у тебя есть и характер, и воля. Что же с тобой случилось? Мы с тобойбыли последними бастионами безбрачия.

Теперь я остался совсем один!

— — Может быть, тебе тоже стоит подумать о том, чтобыжениться? Поверь, это совсем не страшно, даже наоборот… — Лизрассмеялась. — Кроме того, женатые мужчины платят меньше налогов — таксказал Тед. Подумай над этим!

Лиз очень нравилось быть замужем, к тому же она былауверена, что вышла за хорошего человека. Тед был очень предупредителен и мил, иКуп не мог не порадоваться за Лиз, хотя и продолжал считать, что по большомусчету она его подвела.

— Вот и Эйб говорит то же самое… Ну, что мне следуетжениться, — ответил Куп. — Он сказал, что я должен найти богатуювдовушку и окрутить ее. Представляешь, какие вещи мне приходится выслушивать отчеловека, которому я же плачу деньги?

— Не такая уж это плохая идея, — поддела его Лиз.Она, как ни старалась, не могла представить Купа женатым мужчиной. Он слишкомпривык к холостяцкой жизни и получал от нее огромное наслаждение, так с чего быему захотелось надевать себе на шею брачный хомут? Да и вряд ли бы онудовольствовался одной женщиной; чтобы не заскучать, Куперу необходим был целыйгарем.

— Идея, может быть, и неплохая, но осуществить ее былобы затруднительно. Я не встречал по-настоящему богатых женщин уже лет сорок.Просто не представляю, где они прячутся!.. Кроме того, я всегда предпочитал ихдочерей. — Сказать «внучек» было бы правильнее, но ни Лиз, ни сам Куп кподобной точности не стремились — за годы самого тесного общения они привыклипонимать друг друга вообще без слов. Кроме того, в свое время Куп встречался ис юными наследницами, и со вдовами миллионеров (тоже, впрочем, далеко нестарыми), однако этот опыт нисколько его не изменил, и он по-прежнемупредпочитал подающих надежды актрис и топ-моделей. Лиз не могла обвинить его втом, будто он идет по пути наименьшего сопротивления, так как доподлинно знала:в жизни патрона была и индийская принцесса, и дочери саудовских нефтяныхмагнатов, однако все они довольно быстро надоедали Купу, и тогда он бросал их,погнавшись за новой красотой и новыми, еще более волнующими ощущениями,которые, казалось, поджидали буквально за каждым углом, приняв облик очередной«Мисс Латинская Америка» или даже «Мисс Вселенная». Лиз подозревала, что Куп неуспокоится и будет стараться заглянуть за новый поворот, даже если доживет доста лет. Быть свободным ему очень нравилось, а выбрать между личной свободой и«Версалем» он был не способен.

Нет, Куп вполне верил Эйбу и Лиз, когда они говорили о егофинансовых проблемах, — верил и даже воспринимал их всерьез, но… ничего непредпринимал. Кажется, он был твердо убежден, что все неприятности исчезнутсами собой, как тает легкое облачко в жарком июльском небе.

— Я просто хотела убедиться, что у тебя все впорядке, — сказала Лиз. Ей действительно очень не хватало Купа. Задвадцать с лишним лет, что она у него проработала, она очень привязалась к немуи продолжала любить даже теперь, когда у нее появились свои дела, свои заботы.

— Как там Палома, справляется?

— О, другой такой горничной в целом свете несыщешь! — убежденно ответил Куп. — Она делает на завтрак резиновыеомлеты, тоннами кладет во все блюда красный перец и превратила мои любимыешерстяные носки в детские пинетки. Кроме того, у нее отвратительный вкус:Палома просто обожает ярко-красные туфли на высоком каблуке и солнечные очки сфальшивыми бриллиантами. Впрочем, мне они уже почти нравятся. Короче говоря,Лиз, это настоящее сокровище. Интересно было узнать, где ты ее откопала?

Палома действительно нередко раздражала его, но вместе с темКуп находил их противостояние довольно забавным.

— Она очень неплохая женщина, Куп, — сказала Лизвиноватым тоном. — И если Палома вдруг ошибется, ты должен ее поправить.Вот увидишь, она быстро научится. Беда в том, что она работала с другимигорничными всего месяц и не успела изучить твои вкусы и требования. Жаль,Ливермор ушел — он бы ее вышколил.