Едва-едва начала успокаиваться, но увидела с какимнапряженным лицом идет Семен, всегда беззаботный и жизнерадостный, вспомнила,что хищники иной раз хватают и дурно пахнущую добычу: от частого повторениярефлекс ослабевает!

С хлопком прорвав водяную гладь, показались два длинныхтолстых шеста, покрытых густыми волосками, с виду — очень жесткими. Шесты,поднимаясь, превратились в огромные колонны, волоски расправились, тут жеколонны начали медленно уходить под воду. Уже скрылись, а Кася стояла какэквилибрист на свободно висящей проволоке, боясь идти дальше.

Семен толкнул в спину, указал под ноги. В глубину опускалосьмассивное темное тело, размерами с линкор. Бамбуковидные антенны ужеизгибались, укрылись на мохнатой груди зверя, блестящие пузырьки воздуха,запутавшиеся в усиках, перешли и застряли в густых волосах на груди, оттудасеребристые пузырьки занесло движением воды под надкрылья, где у водолюбовдыхальца, а дальше Кася не рассмотрела, водяной зверь ушел на глубину, куда недоставало солнце.

Кася видела по напряженным лицам, что алломоны на исходе.Подводные чудовища выныривали, разбрасывали крупные комья воды, с трескомрастопыривали половинки жесткого панциря, выстреливали тончайшие прозрачныекрылья, смехотворно непрочные для таких бронированных чудовищ, тяжелоотрывались от воды, но уносились в небо быстро, мощно, напористо, взревывая наповоротах.

Кася двигалась механически, одурев от неприятного запаха.Бродяжники сами старательно обходили желтые лужайки алломона, а если наступали,то с великими предосторожностями: пэпээнка трепетала, истончившись докрайности.

Варвар такие лужайки обходил, а дима вел вовсе по широкойдуге, не позволяя наступать даже густо смазанными жиром лапами. Иногдавынужденно возвращался, надолго скрывался с Головастиком и спящим Хошей встрашной стене Тумана.

Кася начинала жаться к Семену, сразу чувствуя себя слабой ибеспомощной, однако через какое-то время снова замечала страшную литую голову,которая, по словам варвара, вовсе не литая, а состоит из множества частей, чтосрослись настолько плотно и без швов, что все ее головатые на магическойСтанции не различат. Она снова чувствовала раздражение, желание уколоть дикаря,и только ради этого старалась держаться ближе к нему. Только для этого.

Впрочем, ученых варвар задевал зря, она сама заметила, чтоголова ксеркса состоит из предкового аркона и шести туловищных сегментов, чтодавно утратили сегментарность, голова выглядит литой, цельной, как у человека,череп которого сложен из множества слабо скрепленных между собой костей.

— Берег близко, — послышался рядом странно мягкийголос. — Дотянешь?

Варвар шагал рядом, внимательно заглядывал в ее посеревшееот усталости лицо. Кася волочила ноги, пленка под ней почти не прогибалась. Онапотеряла за время пути десятую часть веса, хотя воздух был густо насыщенмельчайшими водяными капельками.

— А если не дотяну? — огрызнулась она. —Прибьешь из жалости?

Он поощрительно улыбнулся:

— Сильная женщина! Злая... Хорошо.

— Бесчувственный дикарь, — обругала она, чувствуялютую ненависть. — Чтоб тебя рыба сожрала!

Он ушел к диму, ухмыляясь во весь рот, Семен сказал ейпредостерегающе:

— Кася! Полегче с ним. Это не мягкий Ковальский, неинтеллигентнейший Соколов, а все-таки дикарь. Шуток не понимает.

— Все понимает, — ответила Кася устало. —Сказать не может, словарный запас что у него, что у Головастика, что у Хоши, нопонимают все трое.

— Чуют, — поправил Семен.

Она сама временами словно бы чуяла нечто в воздухе ли, душе,на короткие мгновения словно бы заглядывала далеко сквозь Туман, видела,странные деревья, извивающиеся части исполинских личин, яйцеклады невиданныхимаго... Далеко ли, в какой стороне находятся — неизвестно, туманные видениятут же исчезали, оставалась опустошенность и острейшая как нож зависть кнадменному варвару, для которого, теперь Кася подозревала все сильнее, такоевидение мира привычно. Даже видит не урывками, как удается ей, а постояннополучает картину дальних окрестностей!

Бродяжники посматривали по сторонам настороженно, но хотявокруг не было ничего неожиданного, лицо то одного, то другого вдруг либоозарялось улыбкой, либо передергивалось отвращением. Кася с тоской понимала,что они что-то видят носами там на берегу, осязают, чуют...

Впереди из серой стены Тумана медленно оформился обрывистыйберег. Последние из бродяжников уже поднимались по отвесной стене, почтиневидимые за тюками, впрочем — заметно похудевшие. На гребне берега три фигурывнимательно следили за берегом и озером. Кася узнала Неждана и помощников:Тарга и Максимбу.

Варвар с облегчением вывел Головастика на берег, где подтолстой пленкой воды просматривались глыбы кварца — одинаковые, словновыброшенные из единой камнедробилки. Головастик тут же помчался по отвеснойстене. Последние бродяжники достигли вершины, фигуры часовых тут же исчезли.Вечные странники явно решили не ждать отставших чужаков.

Берег был крут, иногда нависал карнизами, немыслимыми вСтаром Мире, где властвует чудовищная гравитация. Водная пленка всползла постене на три-четыре метра, под ней блестела отшлифованная водой плотная каккамень желтизна мегадерева.

Кася прикинула на глаз: ствол березки, упавшей в лесноеозерко, не иначе, а дальше весь Лес на километры тянется из березняка. Онаощутила внимательный взгляд варвара. Дикарь как-то ощутил, что она чует Лесвпереди, она ясно ощутила его удивление, даже настороженность, словно бы незнал, чего от нее ожидать еще.

Они карабкались вслед за Головастиком. Тот бежал легко,острые когти цеплялись за малейшие неровности, а Кася, измученная переходом,несколько раз теряла опору, повисала на кончиках пальцев, однажды ее дажеперехватил в падении варвар, грубо прижал к стене. Кася, закусив губку отунижения, собрала остаток сил и взбежала, почти догнав Головастика.

Семен выбрался последним, сказал сожалеюще:

— Жаль, расстались с бродяжниками! Милые люди,доброжелательные. Беззаботные.

— Почти животные, — согласился Влад. — Нашацель, мол, слиться с природой? Уже скоро...

Кася резко оборвала, не давая варвару умничать, его дело —прокладывать дорогу:

— Все равно пора сворачивать. Они по прямой, а мы — поспирали.

Влад посмотрел внимательно, синие глаза странно блеснули,сказал ровно:

— Тогда садитесь. Вы не сможете бежать быстрее дима.

Головастик прибежал, уже раздутый как бурдюк, от него неслоберезовым соком. Хоша сидел позади сяжек, остервенело чесался сразу четырьмялапами, старые чешуйки летели во все стороны, линял. Мембраны на его брюшкераздвинулись, сквозь густые волосики просвечивалось нечто янтарно-желтое, словнокапельки солнца.