— Давай сюда, Юрт!

— Мерлин! Я хочу поговорить.

— А я — нет. Мы так часто пытались выяснить отношения,что мне больше нечего сказать. Давай иди сюда и покончим с этим — оружием,руками, колдовством. Мне все равно.

Он поднял обе руки, показывая ладони, и крикнул:

— Перемирие! Не надо разбираться здесь, в пределахВсевидящих.

— Только не вешай мне лапшу на уши, братец! —закричал я. И тут же сообразил, что, возможно, в его словах что-то есть. Явспомнил, как много значило для него одобрение старика, и осознал, что ему быочень не хотелось делать что-то вопреки Даре здесь, в этом помещении. —Чего ты хочешь, в конце концов?

— Поговорить. Правда. Заранее согласен на твои условия.

— Встретимся вон там. — Я бросил шарик света,чтобы указать на знакомое сооружение: огромный карточный домик, построенный изстекла и алюминия; сотни его плоскостей сияли и искрились.

— Отлично, — донеслось в ответ.

Я двинулся к одному из входов, он направился к другому. Япостарался, чтобы наши дороги не пересеклись, и ускорил шаг, чтобы оказаться наместе раньше него.

— Давай без фокусов, — предложил Юрт. — Аесли решим покончить с этим, выйдем наружу.

— Ладно.

Я вошел в карточный домик так, чтобы нас разделял лишь уголконструкции. И тут же увидел шесть своих отражений.

— А почему здесь? — раздался неподалеку голосбратца.

— Ты ведь никогда не видел фильм «Леди из Шанхая»?

— Нет.

— Мне пришло в голову, что как раз тут мы можемпрогуляться и поговорить, а это сооружение самой своей природой предохранит насот нанесения взаимных увечий.

Я повернул за угол, и меня стало еще больше. Чуть погодя Юртрезко вздохнул, потом тихо рассмеялся.

— Начинаю понимать, — прозвучал его голос.

Три шага и поворот. Я остановился. Здесь было два его и дваменя, но он на меня не смотрел. Я медленно двинулся в сторону одного из его отражений.Он повернулся, заметил меня. Юрт разинул рот, отшатнулся и исчез.

— Итак, о чем ты хотел поговорить? — спросил я.

— Не знаю даже как начать.

— Такова жизнь.

— Ты сильно расстроил Дару.

— О, ты держишь руку на пульсе. Я расстался с нейвсего-то десять-пянданцать минут назад. Ты остановился здесь, у Всевидящих?

— Да. Я знаю, вы вместе обедали. Мы только что мелькомвиделись.

— Что ж, она меня тоже не слишком осчастливила.

Я завернул за следующий угол, прошел через дверь, и в этотмомент передо мной мелькнула его слабая улыбка.

— Иногда она такова, знаю, — промолвил Юрт. —Она утверждает, что на десерт к вам пожаловал Логрус.

— Да.

— И говорит, что на трон он выбрал тебя.

Надеюсь, Юрт увидел, как я пожимаю плечами.

— Вроде бы так. Только я не хочу.

— Но ты обещал подчиниться.

— Если не будет другого способа восстановить точноеравновесие Сил. Такому ходу событий я подчинюсь в самую последнюю очередь. И яуверен, что до этого не дойдет.

— Но он выбрал тебя.

Снова пожатие плечами.

— Тмер и Таббл стоят передо мной.

— Не имеет значения. Ты знаешь, что к трону стремилсяя.

— Знаю. Довольно неудачный выбор профессии.

Неожиданно он окружил меня.

— Теперь я согласен. Я шел этим путем, но только до того,как был назван ты. Я думал, что при каждой нашей встрече имею перевес, и каждыйраз ты подходил чуть ближе к тому, чтобы убить меня.

— И каждая встреча была все гнуснее.

— В тот последний раз, в храме в Кашфе, я был уверен,что смогу наконец уничтожить тебя. Вместо этого ты почти прикончил меня.

— Предположим, Дара или Мандор уберут Тмера и Таббла.Ты знал, что обо мне должен позаботиться сам, но как насчет Деспила?

— Он бы уступил мне.

— Ты его спрашивал?

— Нет. Но я уверен.

Я продолжил:

— Ты очень уж во многом уверен, Юрт.

— Возможно, — сказал он, появляясь и вновьисчезая. — Так или иначе, это уже не имеет значения.

— Почему?

— Я — пас. Выхожу из игры. Черт с ней.

— С чего вдруг?

— Даже если бы Логрус не прояснил своих намерений, явсе равно начал нервничать. Не то чтобы боялся, что ты убьешь меня, просто язадумался о себе и о престолонаследии. Что, если я добьюсь трона? Я не уверен,как прежде, что отвечаю всем требованиям к истинному правителю.

Я снова повернул, мельком заметив Юрта, облизывающего губы,нахмурившего брови.

— Государственный деятель!.. Я мог бы наворотитьдел, — продолжил он, — разве что мне вовремя подскажут, как надо. Самзнаешь, подскажут, а стоять за этим будет Дара или Мандор. И я окажусьмарионеткой, верно?

— Возможно. Но вот что любопытно… Когда ты началприходить к такому выводу? Не после ли омовения в Фонтане? Выходит, моевмешательство подвигло тебя на верный курс?

— Не исключено, — сказал он. — Теперь я рад,что не пошел до конца. Подозреваю, это могло свести меня с ума, как Бранда. Номогло быть и не так. Или… Нет, не знаю.

Стояла тишина, пока я бочком пробирался по коридору, а моиголоволомные отражения держали шаг с обеих сторон.

— Она не хочет, чтобы я убил тебя, — наконецвыпалил Юрт откуда-то справа.

— Джулия?

— Да.

— Как она?

— Поправляется, довольно быстро.

— Она здесь, у Всевидящих?

— Да.

— Послушай, я был бы рад увидеть ее. Но если она нехочет, я пойму. Всаживая кинжал в Маску, я понятия не имел, что это она, иочень об этом сожалею.

— Джулия никогда по-настоящему не хотела навредитьтебе. Раздор у нее с Ясрой, а с тобой была сложная игра. Она лишь пыталасьдоказать, что не хуже, а может быть, и лучше, чем ты. Она хотела показать тебе,чем ты пренебрег.