— Готова? — спросил Рамон, взяв Кэти под локоть, и повел еепо переполненному аэропорту.

Снаружи, ожидая пассажиров, выстроилась вереница такси.Носильщик, а за ним и Кэти с Рамоном направились к первому из них.

— Здесь всегда такая замечательная погода? — спросила она,подняв лицо к голубому небу, украшенному пушистыми белыми облаками. Радость,промелькнувшая в лице Рамона, подсказала ей, как сильно он хочет, чтобы ейпонравился ее будущий дом.

— Вообще-то да. Температура обычно поднимается вышесемидесяти, а восточный ветер… — Рамон посмотрел, где носильщик с их вещами, ито, что он хотел сказать, осталось незаконченным.

Проследив за его яростным взглядом, Кэти была удивлена тем,что их багаж погрузили в сверкающий темно-бордовый «роллс-ройс», который стоялна стоянке далеко впереди такси. Шофер, одетый в безукоризненную чернуюуниформу и фуражку, ожидал их в положении «смирно» около лимузина. Когда ониприблизились к машине, он открыл черную дверь и, отступив в сторону, пропустилих.

Кэти внезапно остановилась и вопросительно посмотрела наРамона, который обрушился на шофера с вопросами на испанском. Что бы тот ниотвечал, все, казалось, приводило Рамона в еще большую ярость. Не говоря нислова, он подтолкнул Кэти в прохладную роскошь «роллс-ройса», обитого бедойкожей изнутри.

— Что происходит? — спросила Кэти, как только он уселсяоколо нее. — Чья это машина?

Рамон подождал с ответом, пока шофер не закрыл дверь дляпассажиров. В его голосе было напряжение, и чувствовалось, что он с большимтрудом сдерживает необъяснимый гнев:

— Машина принадлежит одному человеку, у которого вилла наострове, он редко бывает здесь. Гарсия, шофер, ну, старый друг моей семьи.Узнав, что мы сегодня прилетаем, он решил нас встретить.

— Как это мило! — воскликнула Кэти.

— Я сказал ему, что не хотел бы, чтобы он так поступал.

— О! — нерешительно протянула она. — Я уверена, что он неимел в виду ничего дурного.

Переключив внимание на шофера, который сидел за рулем, глядяв зеркало заднего вида, Рамон нажал на кнопку, которая опускала стекляннуюперегородку, разделяющую водителя и пассажиров. Резким голосом он дал какие-тоинструкции по-испански, а затем стеклянная перегородка вернулась назад и машинаплавно тронулась с места.

Кэти никогда не ездила в «роллс-ройсе»и пришла в восторг.Она провела пальцами по сиденью, наслаждаясь прикосновением к невероятно мягкойкоже.

— Что это? — спросила она, вытянувшись вперед, и нажалакнопку в спинке водительского кресла. Она рассмеялась, когда из креслаавтоматически выдвинулась конторка из розового дерева и слегка ударила ее поколеням. Подняв крышку, она заглянула внутрь и обнаружила, что конторказаполнена тонкой пергаментной бумагой и золотыми ручками. Там был даже золотойстеплер.

— Как мне убрать ее назад? — спросила она после несколькихнеудачных попыток задвинуть конторку на место.

— Нажми ту же кнопку еще раз.

Кэти нажала. Со слабым жужжанием конторка приподнялась с ееколен, щелкнула и вернулась на место, а панель из белой кожи скользнула вниз,чтобы прикрыть ее.

— А зачем вот эта? — улыбнулась Кэти, кивнув на другуюкнопку.

Рамон посмотрел на нее, его лицо было полностью лишеноэмоций.

— Она открывает бар с ликерами, скрытый в сиденье передомной.

— А где же телевизор и стерео? — поддразнила Кэти.

— Между конторкой и баром.

Улыбка восхищения постепенно стерлась, когда она обнаружила,что Рамон не разделяет ее восторга по поводу уникального и роскошногооборудования машины. После неуверенной паузы она нерешительно произнесла:

— Кем бы ни был владелец этой машины, он, должно быть,чрезвычайно богат.

— Был богат.

— Был? — повторила она. — Он умер?

— Он финансовый труп, — ответив так кратко и загадочно,Рамон отвернулся и уставился в окно.

Сбитая с толку и задетая его холодностью, Кэти тожепосмотрела в окно. Ее мрачные размышления были прерваны, когда ее рука,безвольно лежащая между ними, внезапно оказалась в теплых и решительных рукахРамона.

Все еще отвернувшись, Рамон резко произнес:

— Я хотел бы подарить тебе дюжину таких машин, Кэти. Междуними прошла горячая волна, и Кэти была какое-то время слишком ошеломлена, чтобыговорить. Ей стало намного легче, а затем нахлынуло беспричинное веселье.

— Я хотела бы, чтобы ты смог подарить мне хотя бы однутакую. В конце концов, дорогая машина — гарантия счастья, не так ли? — Острыйвзгляд Рамона устремился прямо на нее, и Кэти распахнула свои голубые глаза спреувеличенной наивностью. — Дэвид подарил мне «порше»в качестве свадебногоподарка, и видишь, какой счастливой была моя жизнь с ним?

Когда она продолжила, суровая линия рта Рамона смягчилась отслабой улыбки.

— Если бы тогда Дэвид подарил мне «роллс-ройс», я была быполностью удовлетворена нашим браком. Хотя, — сказала она, когда Рамон обнял ееза плечи, прижимая к себе, — единственная вещь, которая сделала бы мою жизньсовершенно счастливой, это…

Ее слова были прерваны внезапным прикосновением губ Рамона.В этом поцелуе, как поняла Кэти, была искренняя благодарность.

Когда он наконец поднял голову, она насладилась нежностьюего улыбки.

— Что же сможет сделать твою жизнь совершенно счастливой? —хрипло поддразнил он ее.

У Кэти расширились глаза, когда она прижалась к нему:

— «Феррари»!

Рамон взорвался от хохота, и Кэти почувствовала, какнапряжение медленно покидает его сильное тело. Теперь вещи предстали пред нимив истинном свете и они могли просто смеяться. Этого она и хотела.

Пуэрто-Рико поверг Кэти в полное изумление. Она никак неожидала увидеть гористый тропический рай с роскошными зелеными долинами испокойными голубыми озерами, сверкающими в лучах света. «Роллс» плавно мчалсяпо извилистым дорогам, окаймленным деревьями, их ветки были густо покрытырозовыми и желтыми цветами.

Они проезжали через живописные деревни, ютящиеся междугорами, в каждой деревне была площадь, в центре которой находилась церковь состроконечным шпилем. Кэти вытягивала шею, чтобы получше разглядеть, и ееглаза, сияющие от восхищения яркими красками природы, перебегали по горам илугам. Когда она перечисляла, что попадало в поле ее зрения, начиная спапоротника и кончая домами фермеров, ее голос трепетал от счастья.