— Наш банк ссудил ему больше ста миллионов, — пояснилПаркер, — и если он всплывет брюхом вверх, мы потеряем большую часть этойсуммы. И поскольку мне, кажется, заодно грозила опасность потерять и невесту, яприлетел, чтобы спасти по возможности и то и другое.

Несмотря на кажущуюся легкость тона, Мередит поняла, чемгрозит банку банкротство Саймонсона, и вспыхнула от стыда за то, что невольностала лишним поводом для беспокойства.

— Но тебе никогда не грозила опасность потерять меня, —покачала она головой.

— Почему, черт возьми, ты два дня молчала? Где была? И чтопроисходит с Фаррелом? Лайза рассказала мне, что ты узнала правду от его отца иуехала в Индиану в пятницу вечером, чтобы все объяснить ему и заставитьсогласиться на развод.

— Я так и сделала, — мягко ответила Мередит, вручая емустакан, — и он согласен на развод. Стюарт Уитмор и я встречаемся с Мэттом и егоадвокатами завтра в его офисе.

Паркер кивнул, молчаливо наблюдая за ней. Следующий вопросоказался именно тем, которого она так ждала и боялась:

— Ты провела с ним весь уик-энд?

— Да. Он был… слишком болен, чтобы связно мыслить.

Запоздало припомнив, что Паркер ничего не знает о том, какМэтт купил хаустонский участок, чтобы отомстить ей за то, что комиссия порайонированию отклонила его проект, Мередит сообщила и об этом и объяснила,почему посчитала необходимым сначала примириться с Мэттом, а потом ужерассказать о выкидыше. Закончив рассказ, она опустила глаза и сталарассматривать сцепленные руки, сгорая от стыда за то, что не сказала Паркерувсю правду, не в силах решить, то ли будет слишком эгоистично перекладывать наего плечи бремя вины, то ли наоборот — морально и этически оправданно. Однакосейчас не время терзать его: банкротство Мортона Саймонсона и так нанеслоПаркеру тяжелый удар.

Мередит все еще пыталась решить, что делать, когда Паркерзаметил:

— Фаррел, должно быть, пришел в бешенство, когда узнал, чтотвой отец лгал ему.

—  — Нет, — покачала головой Мередит, вспоминаядушераздирающую скорбь и сожаление на лице Мэтта. — Он сейчас, возможно, сердитна отца, но тогда думал совсем о другом. Я начала плакать, когда рассказывала опохоронах Элизабет, и мне показалось, Мэтт изо всех сил старался тоже незарыдать. Не время было предаваться гневу.

Вина за то, что произошло потом, ясно отразилась в ееглазах, и Паркер заметил это.

— Наверное, ты права.

Он сидел, слегка сгорбившись, опершись локтями о колени и несводя глаз с Мередит. Наконец он отвел взгляд и, сцепив зубы, начал задумчивоперекатывать стакан между ладонями. Последовали бесконечные минуты неловкогомолчания, и Мередит поняла, ясно поняла, что Паркер подозревает правду.

— Паркер, — пробормотала она, готовая во всем признаться, —если ты хочешь знать, действительно ли Мэтт и я…

— Только не говори, что переспала с ним, Мередит, — процедилон. — Солги, если сможешь, и дай мне поверить, но не говори, что отдалась ему.Этого я не вынесу.

Он уже осудил ее и вынес приговор… а для Мередит,стремившейся, чтобы между ними не было ничего, кроме правды, пытавшейсязаставить его понять и, возможно, простить, эти холодные слова показалисьпожизненным заключением в чистилище.

Паркер выждал несколько минут, очевидно, давая им обоимвремя отделаться от неприятной темы, отставил стакан и поднялся. Обняв Мередитза плечи, он привлек ее к себе и приподнял ее подбородок, пытаясь улыбнуться.

— Судя по тому, что ты рассказала, Фаррел, кажется, решилповести себя как порядочный человек.

— Так и есть, — кивнула Мередит, но угрызения совести итяжесть на сердце оказались слишком велики — улыбка получилась кривоватой.Паркер поцеловал ее в лоб.

— Значит, все почти кончено. Завтра мы поднимем бокалы затвой скорейший развод и, может быть, за успешное приобретение хаустонскогоучастка, который ты так хотела.

Он на мгновение стал серьезным, и следующие слова заставилиМередит запоздало сообразить, как сильно он обеспокоен делами в банке:

— Пожалуй, тебе стоит поискать другого кредитора, чтобыфинансировать постройку магазина и покупку земли. Мортон Саймонсон — третийкрупный должник банка, объявивший о банкротстве за последние шесть месяцев.Весьма неприятное совпадение.

— Не знала, что у тебя было еще два должника-банкрота.

— Последнее время экономика явно пошла на спад, и это менячертовски пугает. Но ничего, — вздохнул он, ободряюще улыбаясь. — Банк неразорится, мы в лучшей форме, чем многие конкуренты. Кстати, не можешь сделатьмне одолжение? — полушутя спросил он.

— Все что угодно, — без колебаний ответила она. Паркершироко улыбнулся и снова обнял ее.

— Не можешь ли ты обеспечить своевременную выплату долгов«Бенкрофт энд компани» банку «Рейнолдс Меркентайл»?

— Без всякого сомнения, — ответила Мередит, робко улыбаясьему.

Он поцеловал ее долгим, усталым, нежным поцелуем, которыйМередит вернула с куда большей страстью, чем обычно. После его ухода оназапретила себе сравнивать этот поцелуй с другими… жгучими, опьяняющими,требовательными. Поцелуи Мэтта дарили страсть. Паркер предлагал любовь.

Мэтт стоял в центре громадного конференц-зала, примыкающегок его кабинету, уперешись кулаками в бедра, и критически оглядывал комнатусуженными глазами. Через полчаса Мередит будет здесь, и он отчаянно,по-мальчишески пытался произвести на нее впечатление внешними признаками своегоуспеха. Секретари в приемной, имена которых он не потрудился запомнить, быливызваны в зал, поскольку Мэтт хотел узнать их мнение об общем эффекте. Онпозвонил и Вандервилду и оставил настоятельный приказ срочно подняться наверх.Вандервилд был почти ровесником Мередит и обладал хорошим вкусом, так что егомнение тоже не повредит.

— Как вы считаете, Джоанна, — спросил он, — не слишком лимало света?

— Думаю, что в самый раз, — поспешно ответила девушка, изовсех сил пытаясь не показать, как шокирована потрясающим открытием. Неужелинесгибаемый, недосягаемый босс подвержен таким простым человеческим слабостям,как сомнения и тревоги? Тот факт, что он также обладал неотразимой улыбкой, былдалеко не таким удивительным. Они видели снимки улыбающегося Мэтта в журналах игазетах, но думать не смели, что настанет тот день, когда увидят эту знаменитуюулыбку, обращенную к ним. Теперь и Джоанна и Валери старались не выглядетьслишком взволнованными и польщенными.