Откинув голову, Мэтт несколько раз глубоко вздохнул, чтобыуспокоиться, вскочил с постели — подальше от соблазна! — и прислонился ккроватному столбику, наблюдая, как она с трудом садится и нерешительнооглядывает комнату, поспешно поправляя одежду. Мэтт усмехнулся, увидев, как тщательноМередит прикрывает груди, которые он целовал и ласкал всего несколько мгновенийназад.

— Рискуя показаться чересчур эмоциональным, — задумчивозаговорил он, — начинаю находить мысль о фиктивном браке не только ужасной, нои чрезвычайно непрактичной. Очевидно, что мы испытываем друг к другу сильноесексуальное притяжение. Кроме того, мы вместе сделали малыша. Может, стоитпопробовать жить, как все женатые пары? Кто знает, — пожал он плечами, невольноулыбаясь, — может, нам это понравится.

Мередит не удивилась бы сильнее, даже если бы у неговнезапно выросли крылья и он начал летать по комнате. Она поняла, что Мэтт ненастаивает, а просто предлагает ей подумать и о такой возможности. Разноречивыечувства, вызванные его хладнокровием, с другой стороны, мыслями о будущейсемье, смутили девушку, и она ничего не ответила.

— Спешить некуда, — бесшабашно улыбнулся он. — Впереди ещенесколько дней, чтобы все решить.

После его ухода Мередит с усталым недоверием взглянула назакрывшуюся дверь, поистине ошеломленная быстротой, с которой он делал выводы,отдавал приказы и приходил к решениям. Характер этого почти незнакомого МэттьюФаррела был воистину многогранен, и она никак не могла понять, какой же он насамом деле. В ночь их встречи в нем была некая леденящая отчужденность,граничившая с грубостью, однако чуть позже он улыбался над ее шутками, спокойнорассказывал о себе, целовал до беспамятства и любил с требовательной страстью иошеломительной нежностью. Однако даже после той ночи она чувствовала, что онможет быть резок и непреклонен и не стоит его недооценивать. Более того, чегобы ни предпочел Мэттью Фаррел добиться в жизни, он станет силой, с которойпридется считаться.

Она задремала с мыслями о том, что он достаточно опасныйпротивник для всех, кто вздумает стать ему поперек дороги.

Неизвестно, что сказал Мэтт отцу, но, когда Мередитспустилась вниз, Патрик Фаррел, казалось, успел вполне смириться с тем фактом,что сын скоро женится. Но несмотря на это, только веселая болтовня Джулипомешала этому ужину стать тяжелым испытанием для Мередит. Мэтт все это времябыл молчалив и задумчив, хотя, казалось, лишь одним своим присутствием давалпонять, кто главный в этой комнате и за столом. Патрик Фаррел, номинальныйглава семейства, очевидно, уступил эту роль сыну. Худощавый, мрачный человек слицом, носившим следы бурной жизни и пережитой драмы, он предоставлял Мэттурешать все дела. Мередит он показался жалким и почему-то пугающим, да к тому жеона чувствовала, что будущий свекор по-прежнему недолюбливает ее.

Джули, добровольно согласившаяся взять на себя роль кухаркии экономки, казалась праздничным фейерверком — всякая мысль немедленносрывалась с ее губ потоком восторженных слов. Ее преданность Мэтту была полнойи очевидной; она подскакивала, чтобы принести брату кофе, спрашивала у негосовета, слушала все, что он говорил, с таким видом, будто сам Господь спустилсяна землю и проповедует верующим. Мередит, отчаянно пытавшаяся не думать о своихбедах, не переставала удивляться тому, как удалось Джули сохранить оптимизм ижизнелюбие. Почему такая девушка, как Джули, предпочла добровольно пожертвоватьсвоим будущим и карьерой ради отца и брата?

Прошло несколько минут, прежде чем Мередит сообразила, чтоДжули обращается к ней:

— В Чикаго есть универмаг «Бенкрофт». Я иногда вижу егорекламу в газетах и модных журналах. Однажды Мэтт привез мне оттуда шелковыйшарф. Вы когда-нибудь бывали там?

Мередит кивнула, невольно улыбнувшись при упоминаниимагазина, но не стала вдаваться в подробности. Сейчас не время рассказыватьМэтту о том, каким образом она связана с универмагом, да и Патрик такболезненно отреагировал на ее машину, что не стоило делать этого сейчас. Но, кнесчастью, Джули не дала ей выбора:

— Вы, случайно, не родственница Бенкрофтов, тех людей, чтовладеют магазином?

— Родственница.

— И близкая?

— Очень, — призналась она, улыбнувшись при видевосторженного блеска в больших серых глазах Джули.

— Очень близкая? — продолжала девушка, откладывая вилку иуставясь на Мередит с неподдельным изумлением. Мэтт не донес до рта чашку скофе, а Патрик, нахмурясь, откинулся в кресле.

Молча смирившись с поражением, Мередит вздохнула:

— Мой прапрадед основал магазин.

— Потрясающе! А знаете, кем был мой прапрадед?

— Нет, конечно. Кем же? — спросила Мередит, так захваченнаявосторженным энтузиазмом девушки, что совсем забыла взглянуть, как отнесся Мэттк этой новости — — Эмигрировал в Америку из Ирландии и завел лошадиное ранчо, —сообщила Джули и, встав, начала убирать со стола.

Мередит улыбнулась и тоже поднялась, чтобы помочь.

— А мой был конокрадом!

Мужчины взяли чашки с кофе и направились в гостиную.

— Неужели взаправдашним конокрадом? — охнула Джули, наполняяраковину мыльной водой. — Вы уверены?

— Совершенно, — кивнула Мередит. — За это его и повесили.

Несколько минут они работали в дружелюбном молчании, нопотом Джули объяснила:

— Следующие несколько дней отец работает в две смены. Ясегодня переночую у подруги — будем вместе готовить уроки. Утром вернусь иприготовлю завтрак.

Мередит, удивленная упоминанием об уроках, совершенно необратила внимания на то обстоятельство, что остается наедине с Мэттом.

— Ты учишься? Но почему? Разве сейчас не каникулы?

— Я хожу в летнюю школу. Таким образом, я смогу окончить еев декабре, через два дня после того, как мне исполнится семнадцать.

— Но это слишком рано.

— А Мэтту было шестнадцать.

— Неужели? — удивилась Мередит, засомневавшись в качествеподобного обучения в сельских школах, позволяющего так быстро усвоить школьнуюпрограмму.

— А что ты станешь делать потом?

— Поступлю в колледж. Собираюсь специализироваться в однойиз естественных наук, но еще не решила, в какой. Возможно, в биологии.

— В самом деле?

Джули, кивнув, с гордостью объявила:

— У меня полная стипендия. Мэтт до тех пор не хочет уезжать,пока не убедится, что я смогу справиться без него. Правда, нет худа без добра:он смог получить степень магистра по управлению предприятием за это время. Хотяему пришлось оставаться в Эдмунтоне и продолжать работать, чтобы оплатитьмедицинские счета матери.