– Господин Русаков, вы готовы отвечать на вопросы?

– Да, – ответил я твердым голосом.

– Тогда вопрос первый: представьте себе такую ситуацию. Вы случайно стали свидетелем того, что в фужер с шампанским, поднесенный вашему заклятому врагу, официант подлил яду. Вы: а) выбьете фужер из рук врага, б) молча проследите, как ваш враг выпьет яд. Ваш ответ?

– Вариант а, – ответил я, хотя вовсе не был уверен в том, что поступлю именно таким образом.

– Хорошо, – услышал я удовлетворенный голос Маргариты Николаевны. Похоже, что эксперимент, по ее мнению, складывался удачно. – Еще один вопрос. Ситуация такова. Горит ваша квартира. Вы имеете возможность спасти свои денежные сбережения, которые копили двадцать лет, или котенка, приобретенного всего день назад. Оба действия одновременно совершить нельзя, иначе вы просто погибнете. Итак, каковы ваши действия: а) вы вынесете из горящей квартиры сбережения, и б) вы спасете маленького котенка. Ваш ответ?

– Вариант б, – без тени сомнения ответил я. Почему без тени сомнения? Потому что я так хотел…

– Отлично, – констатировала Маргарита Николаевна, а из микрофона вдруг послышался удивленный голос Сиразеева:

– Работает?

– А почему это вас удивляет? – ответил ему профессор Базизян.

– Нет, это меня вовсе не удивляет, – отозвался на реплику Сергей Артурович. – Просто я до сих пор не могу спокойно реагировать на успехи вашей лаборатории в подобном тестировании. Считайте, Борис Георгиевич, что Нобелевская премия у вас в кармане.

– Я работаю не для этого, – буркнул Базизян, но в его голосе прозвучала гордость.

– Я понимаю, – произнес Сиразеев. – Но она не помешает ни вам, ни нашему институту…

– Ваши слова, да Богу в ушки.

– Теперь я даю установку на зло, – услышал я голос Бережной.

Какое-то время в наушниках было тихо. Я прислушался к своим ощущениям, но никаких перемен не почувствовал. Правда, за левым ухом зачесалось, но это не в счет. А потом снова раздался четкий голос Маргариты Николаевны, словно она сидела рядом и громко со мной разговаривала:

– Господин Русаков, вы готовы ответить еще на два вопроса?

– Готов, – уверенно ответил я.

– Скажите, изменять жене – это хорошо или плохо?

– Хорошо.

– А почему?

– Потому что я получаю дополнительное удовольствие. А получение удовольствия для себя – одно из главных моих желаний…

Я, конечно, ответил то, что от меня ждали. Как сделали это (за вознаграждение в отличие от меня) сорок девять человек из пятидесяти приглашенных на подобное тестирование. Но, признаться, доля правды в моем ответе, скажем так, имела место быть…

– Еще вопрос. – Голос Бережной был спокойный, совершенно лишенный эмоций. – Как вы поступите в такой ситуации… Представьте, что на место руководителя отдела претендуют два человека: вы и ваш лучший друг. Вы этого места ждали несколько лет. Друг тоже. Шеф не знает, кого из вас выбрать. Вы: а) уступите место другу; б) устраните возможность получения места другом всеми возможными способами, вплоть до убийства. Ваш ответ?

– Конечно, б, – ответил я, не раздумывая ни секунды. Естественно, я бы этого никогда не сделал, но ведь все ждут от меня именно такого ответа. Как же не помочь таким милым людям?

– Всеми возможными способами? – переспросила Маргарита Николаевна.

– Да.

– Даже если друга придется убить? – снова спросила она.

– Да, – ответил я. И добавил: – А что тут такого?

Затем поднялся с кресла, отцепил от себя проводки с электродами и снял наушники.

– Что вы делаете? – удивилась Бережная.

Я прошел за стекло и остановился, недобро оглядывая присутствующих.

– Идите на свое место, я же не сняла с вас установку на зло и не вернула в исходную установку, – с испугом проговорила Маргарита Николаевна, но мне показалось, что ее испуг был искусственный. Хорошо, если это показалось только мне…

– Ничего не надо мне снимать, – жестко сказал я. – Состояние, в котором я нахожусь, меня вполне устраивает.

Никто не заметил, как «вальтер» очутился у меня в руках. Я снял пистолет с предохранителя и направил его на Бережную:

– Это ты убила Рудольфа Фокина и Зою Калмыкову?

– Нет, – едва сумела пошевелить губами Маргарита Николаевна.

– Тогда это ты убил их! – направил я пистолет на профессора Базизяна.

– О чем вы? – привстал с места Борис Георгиевич, и я, подойдя к нему, с силой надавил на его плечо, заставив сесть на место. – Помилуйте!

И я помиловал…

– Ну, тогда это ты убил Фокина и Калмыкову, – направил я пистолет прямо в живот заму по науке.

– Это черт знает что! – Сергей Артурович был взволнован, но не очень. Он-то ведь знал, что все тестирование – полная липа. – Что вы вообще себе позволяете? Я немедленно звоню в полицию!

Сиразеев достал из кармана сотовый, но свободной рукой я вырвал телефон, бросил на пол и изо всей силы придавил его каблуком ботинка. Телефон хрустнул, и из-под каблука брызнули в разные стороны пластмассовые осколки.

– Да что это такое! – воскликнул он. – Вот вы, – обернулся Сергей Артурович к Степе. – Вы-то хоть как-нибудь подействуйте на своего коллегу!

– И правда, Аристарх, ну, чего ты, – недовольно буркнул Степан.

Я тут же направил пистолет в его сторону и выстрелил ему в ногу. Он упал, едва не свалив камеру вместе с треногой. На ноге, чуть повыше колена, стало расплываться кровавое пятно…

Наступило гробовое молчание.

– Итак, – произнес я, – кто убил Рудольфа Михайловича Фокина? Признавайтесь, иначе я начну вас отстреливать по одному.

– Сволочь! – крикнул Степа. Прямо-таки, вахтанговская школа! – За что?

– Кто? – повторил я со зловещей ухмылкой.

– Ты! – вызывающе произнес он.

– Вот как? – Я направил «вальтер» ему в грудь и снова нажал на курок. Степа вскрикнул и распластался на полу. Одна нога его, та, что не была ранена, мелко подрагивала в «предсмертной» конвульсии. На груди, возле темного отверстия от «пули», начало расплываться кровавое пятно.

– У него уже агония, – прошептала Бережная и с ужасом взглянула на меня.

– Плевать, – ответил я небрежно и как бы мимоходом. – Он мне все равно никогда не нравился… Я другого оператора найду.

– Не может быть, – еще тише, нежели Маргарита Николаевна, прошептал Сергей Артурович.

– Чего не может быть? – поинтересовался я. – Думаете, я в вас не выстрелю? Ошибаетесь! И вы точно узнаете, может быть или не может…

– Не надо стрелять. – Сиразеев с мольбой посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Маргариту Бережную: – Получилось?