— Я просто описываю тебе ситуацию, какой ее вижу.Наверняка кое-что мне неизвестно. Меня ведь достаточно давно сбросили с рук.

— Ты должен победить! — сказала она. И вдругвыпалила: — А дед будет тебя поддерживать?

— Сомневаюсь. Но здесь все иначе. Я знаю и что он жив,и о тебе. И не стану просить его о помощи. С меня хватит, если он не станет мнепротивиться. И если я буду действовать быстро, эффективно, он не успеетвыступить против меня. Ему не понравится, что я узнал о твоем существовании,однако когда Бенедикт поймет, что я не желаю тебе зла, он сразу успокоится.

— Но почему же ты сам не воспользуешься мной? Это былобы логично.

— Согласен. Просто я понял, что ты мненравишься, — ответил я. — Так что этот вариант отпадает.

Дара рассмеялась;

— Я очаровала тебя!

Я улыбнулся в ответ:

— Деликатно, в собственном стиле — острием рапиры.

Внезапно она посуровела:

— Дед возвращается завтра. Твой человек, этотГанелон, тебе рассказал?

— Да.

— И как это влияет на твои планы?

— Теперь я адски спешу и собираюсь исчезнуть до еговозвращения.

— А как он поступит?

— Во-первых, рассердится на тебя за то, что тыоказалась здесь. А потом захочет узнать, как же ты тут очутилась и что говориламне о себе.

— И что же мне отвечать ему?

— Просто правду… как ты вернулась. Это заставит егоподумать. Что же касается тебя самой, ты своим женским чутьем поняла, что я нестою доверия, а потому и вела себя со мной так же, как и с Джулианом иДжерардом. Где я?.. Скажешь, что мы с Ганелоном одолжили фургон и отправились вгород, пообещав вернуться поздно вечером.

— А что ты будешь делать на самом деле?

— Заеду ненадолго в город. Но возвращаться не стану. Япросто хочу отъехать подальше — Бенедикт в состоянии отыскать меня по следу влюбой Тени.

— Я постараюсь задержать его, насколько возможно. А тыне собирался попрощаться со мной?

— Я хотел поговорить с тобой обо всем утром, но из-засвоей непоседливости ты узнала все раньше.

— Хорошо, что я такая непоседа. А как ты собираешьсязахватить Амбер?

Я покачал головой:

— Увы, милая Дара, у всех принцев-изгоев есть своималенькие секреты. Это моя тайна.

— Просто удивительно, что в Амбере царят такие заговорыи недоверие.

— Почему же? Подобные свары существуют повсюду, пусть виных формах. И они окружают тебя всегда, ведь все формы берут свое начало вАмбере.

— Трудно понять…

— Когда-нибудь поймешь. Давай пока оставим эту тему.

— Тогда расскажи о другом. Раз я могу уже понемногуперемещаться в Тени, еще не пройдя через Образ, объясни мне поподробнее, как тыходишь там сам. Я хочу лучше понять.

— Нет! — ответил я. — Не могу позволить тебедурачиться в Тени, ходить там тебе не по силам. Это опасно даже для тех, ктоуже проходил Образ. Пытаться лезть в Тени до этого — безрассудство. Один разтебе повезло, не надейся на это снова. Я помогу тебе скорее тем, что ничегобольше не скажу.

— Ладно! — ответила Дара. — Извини, ядействительно могу подождать.

— Действительно можешь, — согласился я. — Безобид?

— Нет. Ну… — Она рассмеялась. — Понимаю:обижайся, не обижайся — ничего не изменить. Ты, конечно, знаешь, о чемговоришь. Я рада, что ты заботишься обо мне.

Я буркнул что-то в ответ, а она вдруг прикоснулась к моейщеке. Я снова обернулся. Ее лицо медленно приближалось к моему… Улыбка исчезланевесть куда, губы приоткрылись. С полуприкрытыми глазами она поцеловала меня,обхватив руками шею и плечи. Мои руки невольно оказались в том же самомположении вокруг нее. И удивление мое сменилось нежностью, лаской и дополнилосьизвестным возбуждением…

Если Бенедикт узнает, у него будет серьезный поводрассвирепеть…

Фургон монотонно поскрипывал, солнце клонилось к западу, ноеще припекало. Позади на ящиках храпел Ганелон, и я завидовал его шумномузанятию. Он спал уже несколько часов, а я третий день проводил без отдыха.

Нас от города теперь отделяло миль пятнадцать, мы ехали насеверо-восток. Дойль, увы, не успел вовремя выполнить весь заказ, но мы сГанелоном живо убедили его закрыть лавку и поторопиться. А потому задержалисьна несколько часов. Тогда я был слишком заведен, чтобы спать, а сейчас вовсе неспособен на это, ибо управлял фургоном, раздвигая Тени.

Усилием воли я отогнал усталость, отодвинул вечер, прикрылсяот солнца облаками. Мы тряслись по глубоким колеям, выбитым в сухой глине. Онабыла какого-то уродливо-желтого цвета, под колесами раздавался хруст.

С обеих сторон торчала бурая трава, низкорослые изогнутыедеревья покрывала толстая мохнатая кора. Вдоль дороги то и дело попадалисьвыходы сланцевой глины.

Я хорошо заплатил Дойлю за его порошок, заодно купил икрасивый браслет с условием доставить его леди Даре на следующий день. Алмазыбыли в мешочке на поясе, Грейсвандир под рукой. Звезда и Огнедышащий Драконтянули размеренным шагом. Я двигался к своей цели.

Интересно, вернулся ли уже Бенедикт домой? И сколько временион потеряет на ожидание? Опасность еще не миновала. Тени не были препятствиемдля него, а след за собой я оставлял отменный. Впрочем, выбирать не из чего.Без фургона я не мог обойтись, приходилось тащиться, к тому же на новую адовускачку сил у меня уже не было. Я осторожно и медленно раздвигал Тени, понимая,что устал и все ощущения мои притуплены. Оставалось надеяться лишь на то, чтопостепенно увеличивающееся расстояние когда-нибудь отгородит меня от Бенедиктанадежной стеной, за которую он не сумеет проникнуть.

На следующих двух милях я вернулся снова к полудню, нопогоду сохранял пасмурной — мне нужен был свет, не жара. Удалось даже отыскатьлегкий ветерок. Правда, запахло дождем, впрочем, риск был оправданным. Нельзяполучить все сразу.

Я старался совладать с дремотой и растущим желаниемразбудить Ганелона — это можно будет сделать потом. А пока, в начале пути, этоопасно, нужно отъехать подальше.

Мне хотелось, чтобы стало светлее, чтобы улучшиласьдорога, — я устал от этой проклятой желтой глины, да еще приходилосьследить за облаками и не забывать, куда мы едем…