Травы, зеленые огоньки светлячков, меркнущие под дождем...Выше, к скалистым, сверкающим, умытым дождем высотам, где тучи неслись иклубились, словно мутные воды реки во время паводка. Дождь лупит как картечь, иветер прочищает глотку, чтобы запеть еще громче... Выше и выше, вот уже виднавершина, похожая на голову удивленного быка, охраняющего тропу. Молнии плящутмеж его рогов, запах озона окружает нас, когда мы прорываемся сквозь завесу...Дождь прекращается, ветер уносится куда-то вдаль...

Спуск по другой стороне гряды... Дождя нет, воздух чист испокоен, небо ясное и темное, открывающее мириады звезд... Вспышками пролетаютметеоры, оставляя огненные рубцы, которые медленно тают... Луны разбросаныпригоршней монет — три ярких десятицентовика, тусклый четвертак и парочкацентов, один погнут и весь в шрамах... Вниз и вниз, по длинной извилистойтропе. Стук копыт Барабана прорезает ночной воздух... Где-то в стороне –кошачий вопль... Тень мелькнула на фоне одной из маленьких лун, быстрая икосматая...

Вниз, вниз... Склоны обрываются по обе стороны тропы, внизутьма... По гребню бесконечно высокой, изгибающейся стены, сам путь ярче луны...Тропа изгибается, сминается, становится прозрачной... Я скачу по волокнамсвета, звезды вверху и внизу, по обе стороны... Земли нет, только ночь, ночь иузкая призрачная тропа, по которой нужно попытаться проехать, чтобы узнать,каково это – на будущее...

Вокруг – тишина, движения иллюзорно замедленны. Вскоре тропаисчезает, мы словно плывем под водой на немыслимой глубине, меж ярких звездныхрыбин... Свобода, мощь адской скачки, дарующая опьянение, которое похоже инепохоже на угар битвы, на беспечность рискованного, но хорошо рассчитанноготрюка, на удовлетворение от найденного слова для стихотворения... Все это плюсощущение скачки, скачки из ниоткуда в никуда, сквозь залежи минералов и огнибездны, где нет ни земли, ни ветра, ни волн...

Мы настигаем огромный метеор, касаемся шершавого бока,мчимся по изрытой выбоинами поверхности вниз, по кругу и снова вверх... Метеоррастягивается в равнину, светлеет, желтеет...

Под копытами песок. Звезды исчезают, когда тьма растворяетсяв утренней заре... Впереди длинные полосы теней, из которых растут одинокиепальмы... В тень, прорыв сквозь тьму... Яркие птички взмывают из-под конскихкопыт, жалобно пищат, и вновь успокаиваются...

Деревья растут все гуще, земля темнеет, путь сужается...Пальмовые листья съеживаются до размеров ладони, кора темнеет... Резкий поворотвправо, путь расширяется, подковы высекают искры из булыжников... Тропа превращаетсяв улицу, обсаженную деревьями, мелькают ряды домов... Яркие ставни, мраморныеступени, крашеные заборчики, перед ними мощенные плиткой дорожки... Тележка,груженая свежими овощами... Проходие оглядываются, останавливаясь, негромкогудят голоса...

Дальше... Под мостом, вдоль берега ручья, пока он непревращается в реку, устремляясь к морю...

Глухо шлепают копыта по песчаному пляжу, лимонного цветанебеса, клубятся синие облака... Соль, водоросли, раковины, отполированныйводой плавник... Белая пена лимонных волн...

Галопом к насыпи над морем... Осыпь, камни с грохотомкатятся вниз под копытами Барабана, сливаясь с шумом прибоя... Вверх, к ровномууступу, поросшему деревьями, к золотистому городу, сверкающему вдали, какмираж...

Город растет, затененный огромным зонтом, серые башни рвутсяввысь, стекло и металл светятся во мгле. Башни раскачиваются...

Город рушится внутрь себя, без единого звука... На осколкахбашен клубится пыль, вздымаясь темными облаками, розовая внизу... Легкоешипение, как от погасшей свечи...

Налетает и пропадает пыльная буря, сменившись густымтуманом, сквозь него слышны автомобильные гудки... Волны, легкий подъем, разрывв бело-сером плывущем, жемчужно-белом покрывале... Отпечатки подков Барабана наобочине шоссе... Справа — бесконечные ряды неподвижных машин... Жемчужно-белое,серое, плывет...

Пронзительные вопли и жалобный плач... Редкие вспышкисвета...

Мы снова поднимаемся... Туман опадает и рассеивается...Травы, травы, травы... Небо чистое и нежно-голубое... Солнце спешит к закату...Поют птицы. Корова на лугу жует жвачку, поглядывая на нас...

Перепрыгнув через ограду, мы скачем по грунтовой дороге. Захолмом волна холода... Травы пожухли, на земле снег. Фермерский домик сжестяной крышей, над ним завиток дыма...

Дальше... Холмы вздымаются все выше, солнце скатывается загоризонт, наступает тьма... Россыпь звезд... Дом вдали... Другой дом, ккоторому ведет аллея старых кленов... Автомобильные фары...

Прочь с дороги, на обочину... Я натянул поводья и дал машинепроехать.

Потом вытер пот со лба и отряхнул пыль с рубашки на груди ирукавах. Потрепал Барабана по шее. Автомобиль замедлил ход, приблизившись, и язаметил, какое изумленное лицо было у водителя.

Я чуть тронул поводья, и Барабан тихонько двинулся дальше.Машина затормозила, остановилась, и водитель что-то крикнул, обращаясь ко мне,но я продолжал свой путь как ни в чем не бывало. Через несколько секунд яуслышал, как он поехал дальше.

Знакомая дорога, только несколько лет прошло с тех пор, какя последний раз был здесь. Я неспешно ехал мимо узнаваемых пейзажей, вспоминаябылую жизнь. Через несколько миль я свернул на другую дорогу, шире и лучше,стараясь по-прежнему держаться правой обочины. Воздух становился все холоднее,но в нем чувствовался какой-то приятный чистый привкус. Над холмами слевавозникла горбушка луны. По небу проплывали небольшие редкие облачка, поройзакрывая луну и с трудом пропуская на землю слабый, какой-то пыльный ее свет.Ветерок был совсем слабый; порой шевельнутся ветки, и все. Через некотороевремя я подъехал к такому месту, где дорога шла вниз как бы ступенями, идогадался, что уже почти достиг цели.

Поворот и еще парочка спусков... Я увидел валун у дороги ипрочитал на нем свой адрес.

Я натянул поводья и посмотрел вверх, на вершину холма. Наподъездной дорожке у дома стоял пикап, а в самом доме горел свет. Я направилБарабана через кювет по полю прямо к группе деревьев невдалеке. Там я привязалего, почесал ему шею и сказал, что долго не задержусь. Потом вернулся надорогу.

Машин видно не было, и я направился по подъездной дорожке кдому, пройдя мимо пикапа. Освещено было только окно гостиной, справа от входа.Я обошел дом слева и вышел на задний двор.

И внезапно замер, оглядываясь. Что-то здесь было не так.