– Пак, перед тем как вы уединились в навигаторской, никто неупоминал при вас Зодиак?

Короткое колебание.

– Нет.

Минута до старта…

Алекс кивнул – с неприятным ощущением, что все-таки что-тоупускает.

– Хорошо, Пак. Приступаем к работе.

Он прервал приват и сосредоточился на корабле. Диспетчерскаяуже выдала последние уточнения по взлетному коридору, реактор плавно наращивалмощность, выдавая именно то количество энергии, которое был способен накопить ипереработать корабль. Работа Лурье заключалась не только в том, чтобы датьмного энергии, но и в том, чтобы не дать ее слишком много…

– Экипаж, отсчет.

Моррисон уже наметил взлетную глиссаду и замер в ожидании.Алекс понимал его надежду… прекрасно понимал. Но отдать второму пилоту свойпервый взлет не мог.

– Десять.

Он потянулся к упругой зеленой спирали, прошептал:

– Извини…

Спираль ушла в сторону, освобождая Алексу доступ куправлению.

– Девять.

Открылись перепонки плазменных дюз.

– Восемь.

Открылась решетка гравитационного двигателя. Разумеется,никто не собирался стартовать с планеты на гравилуче, калеча старое взлетноеполе. Но на тот небывалый случай, если плазменные двигатели откажут, у кораблядолжен был оставаться запасной выход.

– Семь.

Алекс обежал сознанием весь экипаж. Легкие, ободряющие иблагодарные прикосновения.

– Шесть.

Глюоновый реактор запульсировал, резко наращивая подачуэнергии. Поль изумительно чувствовал необходимый момент…

– Пять.

Алекс включил двигатели.

Корабль плавно встал на хвост, еще не оторвавшись отповерхности полностью, но уже опираясь лишь на задние опоры. Компенсаторыотработали идеально, внутри корабля вектор гравитации не изменился.

– Четыре.

Вокруг корабля забушевала огненная буря.

– Три.

Корабль вздрогнул, отрываясь от поверхности.

– Два.

Они уже стояли «на столбе», на взгляд стороннего наблюдателя– прикованные к планете, а на самом деле – уже не зависящие от нее.

– Один.

Энергия хлестнула в двигатели, выводя их в форсажный режим.

– Ноль. Отрыв.

Они летели. Корабль уходил в небо, стремительно, нескованный больше ни гравитацией, ни приказами диспетчерской, ни законамиРтутного Донца. Где-то внизу осталась грязная и вонючая столица, уважаемыйгосподин президент Сон Ли, черное от смога небо, спецы и натуралы, астронавты ипланетники, люди и Чужие.

Остался лишь корабль, семь человек, двое Чужих и незримыймаршрут, вычерченный среди звезд.

Облака мазнули по корпусу, расступаясь. Город расплывалсявнизу мутной светящейся кляксой, издали и в темноте – даже симпатичный… Навысоте пяти километров Алекс переключился на гравитационник, и корабль слабокачнулся. Черт. Чистый переход не удался.

– Хороший переход, капитан, – сказал Моррисон. Вроде быуспокаивая… легкий толчок при смене двигателей был почти неизбежен… и в то жевремя напоминая – «я заметил».

Алекс усмехнулся, добавляя тягу. Посмотрел на садящуюся повстречному коридору «Выдру». Откатное поле гравитационного двигателя узкимконусом стлалось за кораблем, компьютер обозначил его границы тревожно-краснымцветом. В общем-то ничего страшного другому кораблю, попавшему в конус, негрозило, максимум – небольшие повреждения обшивки, которые регенерируют к утру.Скорее всего законы пилотского братства даже спасут от официальных разбирательств.Да и шли они по своему взлетному коридору, ошибку допустил скорее пилоттанкера. Но допустить подобное считалось дурным тоном.

– Второй пилот, «Выдра» входит в наш хвост. Проследите.

Ханг забормотал что-то, выходя на связь с ротозеями,пилотирующими танкер. Алекс больше не обращал на него внимания,сосредоточившись на управлении.

После тяжелых, многотоннажных кораблей, которые онпилотировал последние годы, «Зеркало» казалось невесомым. Алекс невольновспомнил какую-то старую книгу, где описывался восторг мальчишки, скинувшеготяжелую зимнюю обувь и надевшего легкие летние туфли.

Сейчас он ощущал что-то подобное. Легкость. Вселенная сталане просто его домом, а домом привычным и обжитым, маленьким и уютным, где всебыло рядом, где он знал каждый уголок. И даже отклик корабля на его приказы былне просто четким выполнением задания, а восторженным продолжением его мыслей.Не слуга – а друг. Не машина – а любимая.

Что-то подобное он испытывал… давным-давно, еще дометаморфоза, еще будучи почти обыкновенным мальчишкой. Когда убегал с компаниейиз дома, до позднего вечера, а иногда на несколько дней, когда они забирались вдремучие северные леса, порой доходя до самого Балтийского моря, где можно былолежать на вздыбленных скалах и смотреть с высоты, сквозь прозрачную воду, наразвалины древних городов, не переживших первого экологического шторма. Их былопятеро. Сам Алекс; смуглый и рыжеволосый Давид – он уехал переселенцем в НовыйИерусалим в четырнадцать лет, сразу после метаморфоза, там очень нужны былистроители-спец; Фам Хо… бедолага Фам, он тоже был спецом, бойцом-спец, и погибв пятнадцать, едва выйдя из стен училища и участвуя в миротворческой миссии вмарсианских свободных городах… был сбит в пустыне, вдали от башентерраформаторов, сутки шел пешком, но все-таки умер от обезвоживания, гипоксиии переохлаждения; Женька – единственный натурал в их компании, объект ихжестоких детских насмешек и вместе с тем – неуклюжей жалости… он еще хотелстать психологом, может быть, и стал, кто знает… И Настя, его верная подруга,его первая любовница, его лучший товарищ… сейчас она – врач-спец, врачизвестный и преуспевающий, а тогда – словно в двух ипостасях существовала, сними – бесшабашная боевая подруга, свой в доску человек, с которой можно ипроблемами поделиться, и уединиться в укромном уголочке, а дома – примерная,сдержанная, благовоспитанная девочка…

Алекс был лидером – никем не назначенным, не утвержденным,да и мысли тогда такой не возникало – что он лидер их маленькой компании. Скажикто, что он верховодит, – его бы подняли на смех. Но это было именно так. Ивыдумки Алекса становились совместными планами, его проказы – коллективнымпроступком, его хорошее настроение – общей радостью. До самого дня метаморфозабыло так. Даже Настаська, уже прошедшая метаморфоз – у девочек он всегданаступает раньше, – уже удаляющаяся от их компании, продолжала следовать заним. Когда же все изменилось? Наверное, сразу после его метаморфоза. Нет, он неуехал, еще полгода провел дома, дожидаясь очередного набора в пилотскую школу.И они так же дурачились, заставляя вздрагивать весь тихий городок Изборск… воттолько Алекс перестал быть лидером. А нового не появилось.