И тут же он вспомнил, что Ваня был в первом взводе. В первуюсекунду он хотел отменить своё приказание и выбросить вперёд второй взвод, апервый оставить на месте и прикрывать фланги. Он уже протянул руку к телефоннойтрубке, но вдруг решительно повернулся и, поручив ведение огня старшемуофицеру, стал пробираться с двумя телефонистами и двумя разведчиками накомандный пункт Ахунбаева.

Часть пути они прошли пригибаясь, а часть пришлось ползти,так как местность была ровная и откуда-то по ним уже несколько раз начинал битьпулемёт.

Командный пункт Ахунбаева представлял собою место посредипустынного картофельного поля — здесь всюду были картофельные поля, — за двумябольшими кучами картофельной ботвы, почерневшей от дождей.

Но капитана Ахунбаева здесь уже не было. Он ушёл вперёд с ротойрезерва, оставив на месте связного и телефониста.

Енакиев был поражён быстротой, с которой действовалАхунбаев. Теперь обстановка уже не казалась ему такой трудной. Конечно, вестивстречный бой двумя ротами против батальона было нелегко. Но такой страстный,напористый, храбрый офицер, как Ахунбаев, мог обеспечить успех. Кроме того, вточности ещё не была известна судьба тех двух рот, которые пошли во фланг.Последние сведения были, что они окружены. Потом связь прекратилась. Но вполневозможно, что они вырвутся и ударят по немцам с тыла. И это решит исход боя.

Послав разведчиков встретить взвод и провести пушки по самойкороткой и наиболее скрытой дороге в расположение пехоты, капитан Енакиев лёгза кучей ботвы, разложил карту и стал поджидать капитана Ахунбаева, чтобывместе с ним решить, как надо действовать.

…Между тем Ваня вместе со своим расчётом мчался на грузовикек месту, назначенному капитаном Енакиевым. За ними едва поспевал грузовиквторого орудия. Оба грузовика мчались сломя голову. И всё-таки сержант Матвеев,который, по своему обыкновению, ехал стоя, то и дело стучал прикладом автоматав кабину водителя, крича:

— Ну что же ты, Костя! Давай нажимай! Давай, давай, давай!

Орудие, прицепленное вместе со своим передком к грузовику, моталосьи подскакивало, как игрушечное. Солдат на поворотах валяло. Они стукалисьшлемами, хватались друг за друга руками. Но никто при этом не смеялся. Неслышно было также и шуток, столь обычных в подобных случаях.

Лица у всех были грубые, неподвижные, словно вырубленные издерева. А зелёные шлемы, надвинутые глубоко на глаза, при свете тёмноговетреного утра казались почти чёрными.

Ваня не знал, куда их везут. Они так быстро снялись, чтомальчик не успел ни у кого спросить. Он только понимал, что их бросают в бой,который уже начался, и что в этом бою они будут действовать как-то необычно, нетак, как всегда.

Подчиняясь общему настроению сурового и нетерпеливогоожидания, Ваня сидел, крепко вцепившись одной рукой в скамейку, а другой всёвремя ощупывая в кармане дистанционный ключ.

Его рот был плотно сжат, глаза серьёзно и вопросительносмотрели по сторонам, а маленькое лицо, казавшееся под большим шлемом ещёменьше и тоньше, так же как и у других солдат, было как бы вырезано из дерева.

Проехав не более двух километров без дороги, по вспаханнымполям и огородам, машины спустились в низину, где навстречу им выбежал высокийсолдат, ещё издали делая поднятыми над головой руками какие-то знаки.

Передний грузовик немного замедлил ход, и солдат вскочил наподножку.

— Давай, давай! — быстро сказал он водителю, показываягромадной чёрной рукой направление. — Давай полный, не останавливайся. Надобыстро проскочить через вон ту высотку. Видишь? Там он из миномёта достаёт.

Водитель резким рывком переставил рычаги, радиатор окуталсяпаром, и машина с натужливым, ноющим звуком полезла в гору.

— Ну, как там дело? — спросил сержант Матвеев солдата,который продолжал стоять на подножке и показывать дорогу.

— У него там целый батальон против наших двух рот. Жара!Пехота огонька просит.

— А пехота чья?

— Ахунбаевская.

Сержант Матвеев с удовольствием кивнул головой:

— Сейчас дадим.

Ваня посмотрел на солдата и узнал в нём Биденко.

— Дяденька Биденко! — радостно закричал он. — Глядите, ятоже тут. Шестым номером стою. У меня и ключ специальный есть, чтобы трубкиставить. Во, ключ!

Мальчик вытащил из кармана дистанционный ключ. Но Биденко незаметил Ваню. Как раз в это самое время грузовик выехал на опасную высоту.Теперь он мчался с предельной скоростью. А водитель всё жал и жал, ругаясьсквозь зубы и яростно дёргая рычаги.

Четыре мины одновременно разорвались вокруг грузовика. Застуком ящиков с патронами, за воем мотора, за громыханием орудия, мотающегосясзади по рытвинам и колдобинам, мальчик не услышал ни их полёта, ни их разрыва.Он только вдруг увидел чёрный сноп земли, выброшенной вверх из картофельнойгрядки. Он почувствовал, как его толкнуло воздухом.

Всё же эти четыре мины разорвались недостаточно близко,чтобы причинить какой-нибудь вред. В следующую минуту грузовик проскочилопасное место. Теперь он быстро спускался под гору, в то время как позади весьгребень высоты уже был покрыт бурыми облаками взрывов.

— Ну, теперь будет кидать по пустому месту до вечера! —презрительно заметил Матвеев и потрогал свои щегольские усики и свои«севастопольские» полубачки, как бы желая убедиться, что они находятся на своёмместе и не пострадали от обстрела.

— Стоп, — сказал Биденко.

Машина круто развернулась, так что орудие оказалось дулом кнеприятелю, и остановилась. Номера соскочили на землю и стали снимать пушку спередка. И Биденко заметил Ваню:

— А, пастушок, друг милый! И ты здесь? Он схватил мальчикамогучими руками, снял его с высокого грузовика и поставил на землю.

— Во, дядя Биденко, глядите! — возбуждённо сказал Ваня,показывая разведчику дистанционный ключ.

— Ишь ты, какой стал завзятый орудиец!