– В Кэррингтон, Эрон, – сказала она. – Мы остановимся вгостинице и будем ждать там Люсинду.

Она повернулась к лорду Марчмэну и признательно улыбнуласьему, протягивая руку из окна кареты.

– Спасибо вам, – тихо, но от всей души поблагодарила она, –спасибо вам за все, милорд, и за то, что вы такой, какой вы есть.

Он начал заливаться краской от неожиданного комплимента, нов это время карета тронулась, лошади вышли на дорогу и резво побежали вперед.Лорд Марчмэн проводил их взглядом, потом повернулся и медленно пошел в дом, ксебе в кабинет. Сев за стол, он посмотрел на письмо, написанное ее дяде, имашинально забарабанил пальцами по столу, вспоминая, что ответила ему Элизабет,когда он спросил, уверена ли она, что Белховен откажется от нее. «Думаю, чтода», – сказала она. И тогда Джон принял решение.

Чувствуя себя нелепым Дон-Кихотом, готовым прийти на выручкудаме, которая к нему не расположена, он взял чистый лист бумаги и написал новоеписьмо ее дяде. Как всегда, когда нужно было проявить светскую дипломатичность,лорд Марчмэн оказался не на высоте. Его записка была верхом лаконичности игласила:

«В случае если Белховен попросит ее у вас, посоветуйтесь,пожалуйста, со мной. Пожалуй, я захочу ее первым».

Ян Торнтон стоял в центре большого шотландского коттеджа,где он родился и провел все свое детство. Теперь он использовал его какохотничий домик, но для сердца его он значил гораздо больше: это было место,где он мог обрести спокойствие и чувство реальности, куда мог убежать отсумасшедшего ритма городской жизни.

Глубоко засунув руки в карманы, он оглядывался вокруг себя,глядя на этот дом уже с точки зрения взрослого человека.

– Каждый раз, когда я сюда возвращаюсь, он кажется мнеменьше, чем в прошлый раз, – сказал Ян румяному, средних лет мужчине, которыйввалился в дверь с тяжелым мешком провизии на спине.

– Все вещи кажутся больше, когда ты маленький, – ответилДжейк, бесцеремонно скидывая мешок на пыльный комод. – Теперь, кажется, все.Осталось только принести мое барахло. – Он вытащил из-за пояса пистолет иположил его на стол. – Пойду отпущу лошадей.

Ян рассеянно кивнул, все еще думая о доме. Болезненная тоскапо прошлому сжала ему сердце, когда он вспомнил о детских годах, проведенныхздесь. Ему показалось, что он слышит низкий голос отца и ответный смех матери.Справа от него находился очаг, на котором мать готовила еду до тех пор, покаони не купили плиту. У очага стояли два стула из мореного дуба с высокимиспинками, в которых его родители проводили долгие уютные вечера, сидя у огня иразговаривая вполголоса, чтобы не потревожить спавших наверху детей – Яна и егомладшую сестренку. Напротив очага стоял диван, обитый крепкой шотландкой вжелто – коричневую клетку.

Все здесь оставалось таким, как в детстве. Повернувшись, онпосмотрел на пыльный стол и с улыбкой стал стирать пыль, отыскивая знакомыецарапины. Через несколько секунд проявились четыре неровные буквы: I.G.B.T. –его инициалы, которые он вырезал на столе, когда ему было три года. Мать чутьбыло не устроила ему хорошую взбучку за то, что он испортил стол, но вдругпоняла, что он выучил эти буквы самостоятельно, без чьей-либо помощи.

На следующий день с ним начали заниматься, и, когда довольнообширные познания его матери были исчерпаны, его обучением занялся отец. Онобучил сына физике, геометрии и всему, чему учили его самого в Итоне иКембриджском университете. Когда Яну исполнилось четырнадцать лет, в домепоявился Джейк Уайли, который стал у них чем-то вроде «прислуги на все», отнего-то Ян и получил свои первые уроки по мореходству и судостроению и услышало загадочных странах на другом конце света. Позже он и сам отправился в плаваниевместе с Джейком, чтобы увидеть все своими глазами и применить полученныезнания на практике.

Через три года они вернулись. Ян с радостным волнениемготовился к встрече с семьей, а через несколько дней узнал, что все они погибливо время пожара в гостинице, куда приехали, чтобы встретить его сразу повозвращении. Даже сейчас Ян остро чувствовал горечь утраты родителей. Емусильно не хватало отца – гордого человека, который отказался от наследства ититула, чтобы жениться на сестре бедного шотландского викария. Этим поступкомон лишил себя герцогства… и ни разу не пожалел, что послал его к черту. Вовсяком случае, так он говорил. Сейчас, столько лет спустя, находиться здесьбыло уже не так мучительно, и Ян откинул голову и закрыл глаза, отдавшись сладкойболи воспоминаний. Он видел, как отец смеется и жмет ему руку, отправляя его впервое большое путешествие с Джейком, «Будь осторожен, – говорил он, – и помни:где бы ты ни был, мы всегда будем рядом с тобой».

И Ян отправился в плавание – безденежный сын разжалованногоанглийского лорда. Все, что у него было с собой, – это маленький мешочек сзолотом, который отец подарил ему на шестнадцатилетние. Теперь, четырнадцатьлет спустя, у него был собственный флот, который ходил под его флагом иперевозил его грузы, собственные рудники, в которых добывали олово и серебро,огромные склады и магазины, забитые дорогими товарами. Но первым егоприобретением стала земля. Большой кусок бесплодной на вид земли, который онвыиграл в карты у колониста, поклявшегося, что там есть золото. И онодействительно там оказалось. Это золото позволило ему купить другие рудники,множество кораблей и роскошных домов по всей Индии и Италии.

Ян предпринял серию рискованных капиталовложений, которые слихвой окупились. Когда-то в обществе его называли игроком, теперь считаличем-то вроде мифического золотого короля. Стоило Яну купить какие-нибудь акции,как они тут же взлетали в цене. Стоило ему ступить ногой в бальную залу, какдворецкий громко выкрикивал его имя. Те же люди, которые когда-то считали егопарией, теперь добивались его расположения и считали за особое одолжениеполучить у него деловой совет. Отцы мечтали выдать за него своих дочерей.Богатство дало ему роскошь и признание общества, хотя и не принесло особойрадости. Больше всего на свете Ян любил риск – ему нравилось просчитывать,какое дело может выгореть, потом делать ставку и ждать результата. Однаковместе с успехом к нему пришла известность, его постоянно посещали какие-толюди, и невозможность побыть одному утомляла его.

А теперь его дед еще больше усилил эту ненужную известность.Видимо, смерть отца Яна вызвала у старого герцога запоздалые сожаления оразрыве с сыном, и все последние двенадцать лет он периодически писал Януписьма. Сначала он предлагал внуку приехать к нему в Стэнхоуп с визитом. Янпроигнорировал эти письма, и тогда дед стал задабривать его обещаниями сделатьсвоим законным наследником. Эти письма также остались без ответа, и, посколькувот уже два года писем от герцога не было, Ян подумал, что его оставили впокое. И вдруг четыре месяца назад ему снова доставили письмо с герцогскимгербом Стэнхоупа, и на этот раз оно его просто взбесило.