Соседка резко бросила связку ключей в сумку и, входя в своюквартиру, протянула:

– К Мише? Ну, ну, однако.

Удивленная столь странной реакцией, я пошла по страшнонеудобной лестнице вверх. В старинных московских зданиях встречаются иногдасовершенно невероятные квартиры. У одной из моих подруг кухня расположена прямоза входной дверью. То есть, войдя в ее квартиру, вы сначала попадаете к плите имойке, а только потом можете снять пальто, так как прихожая находится дальше.Хорошо хоть туалет не у лифта.

В семьдесят четвертой квартире не было звонка, и мнепришлось колотить в дверь сначала кулаком, а потом ногой.

Наконец дверь приотворилась, и появился мужчина – маленький,сухонький, одетый в дешевый спортивный костюм, явно купленный на вьетнамскомрынке. На голове у старичка клубился легкий седой пух, делавший его похожим наперезревший одуванчик. Над верхней губой топорщились довольно густые черныеусы.

– Вам кого? – неожиданно тоненьким голоскомпропищал дедушка.

– Ольгу Петровну или Михаила.

– Слушаю.

Я подумала, что старичок плохо понял, и повторила, стараясьчетко выговаривать слова:

– Будьте любезны, позовите Ольгу Петровну, а еще лучше– Михаила.

– Слушаю, – вновь ответил дедуля.

У меня открылся рот. Ничего себе! Да Михаилу-то сто лет! НиНаташа, ни Алена ни разу не сказали ничего о его возрасте. Конечно, бываюттакие браки, когда жена годится мужу во внучки. У Катюши случилась один разочень неприятная ситуация, когда к ней на прием явилась девчушка летшестнадцати вместе с лысым пузатым мужиком, давно отметившим шестидесятилетие.Подруга осмотрела девочку и радостно сообщила:

– Вы очень правильно поступили, что сразу пришли, покаболезнь не запущена, с ней легко справиться. Пусть ваша внучка начнет приниматьвот это средство.

Мужик побагровел, но Катюша не обратила внимания на егокожную реакцию и на всех порах понеслась дальше:

– Можете купить это лекарство для вашей внучки вближайшей аптеке, внучке тут же станет лучше, ваша внучка…

– Доктор, – процедил посетитель, – это мояжена…

С другой стороны, ничего удивительного в такой ситуации нет.В конце концов, Наташа имела полное право выйти замуж за человека старше себя вдва раза, но странно другое. Почему этот старикашка заинтересовал такуюдевушку, как Соня Репнина? Ей-то Михаил вообще должен был показатьсяМафусаилом! Но делать нечего, придется каким-то образом вызывать наоткровенность этого современника Адама и Евы.

Навесив на лицо самую лучезарную улыбку, я прочирикала:

– Миша, очень приятно, извините за вторжение, но мнеочень, просто очень нужно с вами побеседовать…

Мужчина, не мигая, окинул меня тяжелым взглядом, потомглубоко вздохнул и сказал:

– Проходите, коли пришли.

Длинным извилистым коридором, изгибавшимся под всевозможнымиуглами, мы добрались до невероятной кухни, похожей на домик для хомячка.Крохотное, какое-то игрушечное помещение вмещало только двухконфорочную плиту,маленький столик, мойку и одну табуретку.

– Садитесь, – велел хозяин.

Я плюхнулась на жесткое сиденье и завела:

– Видите ли, Миша…

– Я не Миша, – буркнул дедок.

– Да? А кто?

– Ольга Петровна.

Чувствуя себя, как боксер в нокауте, я забормотала:

– Ну, это… э… конечно, извините, но вы так похожи…

Неожиданно Ольга Петровна хмыкнула:

– Хотите сказать, что дамы моего возраста больше похожина мужиков?

Окончательно растерявшись, я ляпнула:

– Но на вас брюки!

Наташина свекровь парировала:

– Но и вы не в юбке!

Первый раз в жизни я не нашлась, что ответить, ипролепетала:

– Сделайте одолжение, позовите Мишу.

– Его нет.

– А когда будет?

– Никогда.

– Уехал, – расстроилась я, – какая жалость!За границу? На ПМЖ?

Мужеподобная старуха вытащила сигареты и спросила:

– Собственно говоря, кто вы такая и зачем вампонадобился мой несчастный сын?

И тут я совершила роковую ошибку. Лучезарно улыбаясь, япроизнесла:

– Ваш адрес мне дала Наташа, Наталья Константиновна,бывшая жена Михаила.

– Пошла вон! – рявкнула Ольга Петровна.

– Вы мне?

– Тебе! Немедленно убирайся!

– Но…

– Вон!!! – заорала бабулька и схватила большуюкруглую чугунную сковородку.

Испугавшись, я понеслась по коридорному серпантину назад.Сзади, размахивая кухонной утварью, бежала Ольга Петровна. Не понимая, чемвызвала гнев, я вылетела на лестницу и поскакала вниз по горбатым ступенькам.Но не успели ноги донестись до площадки шестого этажа, как сверху послышаласьсочная брань, и мимо моего уха просвистела сковородка. Она врезалась в дверьсемьдесят третьей квартиры и упала на пол, мигом расколовшись на две совершенноодинаковые половины. Я уставилась на то, что осталось от массивной сковороды.Это с какой же силой надо швырнуть чугунину, чтобы та пролетела такоеколичество метров? Да, в Ольге Петровне пропал метатель диска, олимпийскийчемпион, краса и гордость российской национальной сборной. Мне ни за что некинуть тяжеленный кусок металла дальше чем на двадцать сантиметров…

Дверь семьдесят третьей квартиры приоткрылась, и из неевысунулась женщина лет шестидесяти.

– Что случилось? – спросила она, разглядываячугунные руины.

– Я пришла к Ольге Петровне, вашей соседке, а тасковородками швыряется!

Дама расхохоталась:

– Оля у нас человек суровый, неласковый. А что выпродаете? Электротехнику? Книги?

Сообразив, что тетка принимает меня за коробейницу, яобиженно покачала головой:

– Да нет, честно говоря, я хотела поговорить с ее сыномМишей, только Ольга Петровна заявила, что его нет, а когда я упомянула про еебывшую невестку, заорала и стала бросаться в меня кухонной утварью.

Соседка тяжело вздохнула:

– Меня Нина Михайловна зовут, ну-ка войдите.