Я поднял правую руку, сжимая в ней Грейсвандир, и выставилее вперед. Потом попробовал сесть. Когда мне это удалось, я увидел, что некоекрасноватое образование с желтыми краями вращается прямо над головой Бранда,трещит и рассыпает искры и маленькие молнии. Рев теперь сменился воем.

Бранд перехватил свой меч под рукоять и поднял его надплечом, словно копье, целясь в меня. Я понимал, что ни парировать, ниувернуться сейчас не смогу.

Мысленно я послал приказ Камню и тому облаку в небесах...

Что-то ярко вспыхнуло, и короткая молния из облака коснуласьмеча Бранда...

Оружие выпало у него из рук; он невольно прижал к губамобожженную ладонь. Однако левой своей рукой он стиснул Камень Правосудия,словно наконец поняв, что я творю, и пытаясь уменьшить мое влияние на Камень.Бранд сосал обожженные пальцы и с ужасом смотрел вверх; вся ярость и гневисчезли с его лица. С небес к нему начинала спускаться чудовищная воронка.

Тогда он вдруг ступил на черный участок Образа, повернулсялицом к югу, поднял обе руки и что-то выкрикнул: слов я не расслышал из-занарастающего воя.

Воронка накрыла его, он стал вдруг каким-то плоским, словноразмытым, потом начал уменьшаться, съеживаться, но не то чтобы стал меньше вразмерах, а просто как бы удалился от меня. Он будто таял вдали и исчез за однолишь мгновение до того, как смертоносная воронка лизнула то место, где онтолько что стоял.

Вместе с ним исчез и Камень, так что у меня не было никакихсредств воздействия на ту штуку, что висела теперь у меня над головой. Я незнал, что лучше: присесть и не двигаться или возобновить движение и добратьсядо конца Образа. Я решил пока что не двигаться — ураган, похоже, охотился затеми, кто нарушал нормальное положение вещей в этом месте. Я буквально приник ксветящейся линии Образа. А когда осмелился приподняться на четвереньки, воронкауже начала подниматься. Вой ослабел, а потом и совсем стих. Синие огни,горевшие у моих подошв, почти погасли. Я повернулся и посмотрел на Фиону. Оназнаками показала, чтобы я встал и двигался дальше.

Я медленно поднялся, видя, что вихревое образование надомной продолжает рассасываться, и возобновил свое движение. Проходя по томутемному участку, где еще совсем недавно прошел Бранд, я в очередной раз воспользовалсяГрейсвандиром. Искореженные остатки меча Бранда валялись у дальнего края темнойзоны.

Ах, как мне хотелось, чтобы существовал какой-нибудь болеелегкий способ выбраться отсюда! Ведь теперь было совершенно бессмысленнопроходить весь Образ до конца. Однако нельзя повернуть назад, если ты ужеступил на узор, а пытаться уйти, как Бранд, по черному пятну я совершенно нехотел. Так что я двинулся к Великой Кривой.

Интересно, куда исчез Бранд? Если бы я это знал, то мог бы,достигнув центра, приказать Образу отправить меня за ним следом. Возможно, уФионы и были какие-то соображения на сей счет... Скорее всего он, конечно,отправился туда, где у него есть союзники. И, наверное, бессмысленнопреследовать его в одиночку...

Что ж, по крайней мере мне вовремя удалось прервать егонастройку на Камень.

Я вступил на Великую Кривую. Вокруг меня взвился целый снопискр.

Мы были на вершине горы: послеполуденное светило висело надскалами слева, отбрасывая вправо длинные тени. Солнце просвечивало сквозьлиству деревьев, окружавших мою гробницу; тепло чуть смягчало пронизывающийветер Колвира. Я выпустил руку Рэндома и повернулся, чтобы посмотреть на того,кто сидел на скамье перед мавзолеем.

Лицо юноши с пробитого Козыря, от носа к подбородку уже протянулисьрезкие морщины, черты посуровели, в глазах глубокая внутренняя усталость;упрямый подбородок вздернут вверх, что на карте было не так заметно.

Так что я узнал его еще до того, как Рэндом произнес:

— Это мой сын Мартин.

Мартин встал, когда я подошел к нему, пожал мне руку,сказал: «Дядя Корвин», и выражение лица его несколько переменилось, но совсемнемного. Он внимательно изучал меня.

Юноша был на несколько дюймов выше Рэндома, однако такой жестройный и легкий. Его подбородок и скулы были тех же очертаний, а волосы —такие же светлые и густые.

Я улыбнулся:

— Долго же тебя не было в Амбере... Впрочем, и менятоже.

— Но я никогда по-настоящему и не бывал в Королевстве, —ответил Мартин. — Я вырос в Ребме... и еще в других местах...

— Тогда позволь мне приветствовать тебя, племянничек.Ты явился как раз в самый интересный момент, Рэндом, должно быть, уже рассказалтебе кое-что?

— Да, именно поэтому я и попросил встретиться с тобойздесь, а не там.

Я глянул на Рэндома.

— Последний дядя, которого видел Мартин, был Бранд, —пояснил Рэндом, — и обстоятельства этого свидания, как ты догадываешься, былине самые благоприятные. Так что вряд ли ты станешь винить его за выборподобного места?

— Не стану. Бранда я только что повидал и не могусказать, что остался в безумном восторге.

— Повидал? — удивился Рандом. – А мне, значит, нислова?

— Он сбежал из Амбера, у него Камень Правосудия. Знай язаранее то, что знаю теперь, наш милый братец все еще сидел бы в своей башне.Именно он виновен во всем, и он чертовски опасен.

Рэндом кивнул.

— Знаю, — сказал он. — Мартин подтвердил все нашиподозрения: удар кинжалом ему действительно нанес Бранд. А что насчет Камня?

— Он опередил меня в Тени-Земля, где я оставил Камень.Однако он должен был пройти Образ и как бы настроить Камень на себя. Только чтоя помешал ему сделать это в Про-Образе, в настоящем Амбере. Он сбежал. Джерардпереправил туда охранников, на помощь Фионе, чтобы он не вернулся и непопробовал снова. Образы Амбера и Ребмы также под охраной.

— Но зачем ему власть над этим Камнем? Чтобы поднятьнесколько ураганов? Черт возьми, да он может прогуляться в Тень и устроить тамлюбую бурю, какая ему по душе.

— Человек, настроенный на Камень Правосудия, можетиспользовать его, чтобы разрушить Путь.

— Вот как? И что тогда будет?

— Наш мир, каким мы знаем его, погибнет.

— Вот как, — снова произнес Рэндом и добавил: — А тыоткуда знаешь?

— Долгая история, некогда рассказывать, но я узнал ееот Дворкина, а в этом отношении я ему совершенно доверяю.

— Так он все еще где-то здесь?

— Позже поговорим и об этом, — сказал я.

— Ладно. Но Бранд, должно быть, сошел с ума, еслистремится сотворить такое!