– Пожалуйте, судари, в общую, вам сейчас и подадут… А кпирожкам водочки не прикажете?

– Давай, братец, по рюмочке, – вмешался Борис.

– Пожалуйте в общую: мы вам графинчик отпустим-с, а тамуж сколько выпьете-с…

Когда уселись в относительно чистом месте под неизменноприсутствующей в каждом трактире пальмой, Орест Николаевич вздохнул:

– Вот так время теперь провожу. Жену в прошлом годусхоронил, так от скуки и хожу в трактир да «Пестеля» встречать.

– А почему именно «Пестелю» такая честь? – неудержался Борис.

– А потому, милостивый государь, что я всю жизнь натаком же вот пароходе прослужил. Раньше, до «Пестеля», «Димитрий» ходил изКрыма в Батум, вот там я и был капитаном. Не всем же океанские просторыбороздить, – добавил бывший капитан обидчиво.

– Что вы, что вы, – заторопился Борис,одновременно думая, как бы половчее расспросить старого капитана о пассажирах«Пестеля».

Несомненно, старик обладал наблюдательностью и хорошейпамятью на лица, он мог быть полезен. Принесли водку и закуску.

– А скажите, Орест Николаевич, много пассажиров сейчасиз Батума приезжает?

– Мало, – помрачнел старик, – кому сейчасездить-то? Вот раньше многие постоянно ездили… ну да что об этом теперь… –Он выпил рюмку водки.

– Но есть которые и сейчас постоянно курсируют? Вы ихнебось и в лица всех знаете?

– Не только в лица, но и по именам, – гордопроизнес бывший капитан. – Да я вообще полгорода по именам знаю, раз всюжизнь здесь прожил. Теперь, конечно, много разного люда понаехало, мотает народвойна-то…

– А вот, примерно, в прошлый раз, две недели назад, вы«Пестеля» встречали?

– А как же! – воскликнул бывший капитан,оживившись при виде пирожков и графинчика водки. – Вы, Борис Андреевич,ешьте, не сомневайтесь: здесь в трактире буфетчик хоть и жулик, но пирожкиподают приличные.

Выпили за встречу и за знакомство, после чего Борис вернулсяк расспросам:

– А месяц назад, в позапрошлый раз, вы в порту были?

– За все время два раза пропустил по болезни, а таккаждый раз бываю, такая у меня привычка, – смеясь, ответил капитанВаснецов.

– А скажите, Орест Николаич, – настойчивоспрашивал Борис, разливая водку, – не видели ли вы в тот раз такогопассажира: средних лет, среднего же роста, в черно-белой черкеске…

Борис осекся на полуслове, заметив, как изменилось лицобывшего капитана.

– В сыскной изволите служить, милостивыйгосударь? – спросил он, грозно нахмурив кустистые брови и брезгливо дергаягубами.

– С чего вы это взяли? – фальшиво удивился Борис.

– Меня не обманете, – старик понемногунакалялся, – сразу вашу породу подлую вижу. Как посмели ко мне подойти?Чтобы Васнецова – в доносители? Человек! – крикнул он громко. –Сколько с меня?

Борис успокаивающе махнул рукой буфетчику: не спеши, мол,братец, мы еще посидим и водки выпьем, – потом не таясь посмотрел твердо всердитые глаза старика.

– Сядьте, Орест Николаевич, и не нужно такбеспокоиться. Я вас ничем не обидел, а вы сразу – в крик. В сыскной я не служу,и вы со своей наблюдательностью могли бы это заметить. Разве похож я на филера?

Старик засопел сердито, но промолчал.

– Вы же пошли со мной в трактир, значит, посчиталипорядочным человеком? – продолжал Борис.

– А зачем вы… интересуетесь, – обиженно бурчалстарик.

– Дело у меня есть, это верно, – согласилсяБорис. – Никого я не выслеживаю и доносить ни на кого не прошу. Толькоскажите мне, видели вы в тот раз описываемого мной человека?

– Видел, он был в числе палубных пассажиров. –Старый капитан отвернулся.

– Ну вот, я вам скажу, что через сутки его убили. Выможете это проверить: на следующий день в «Симферопольском курьере» былосообщение, что в гостинице обнаружили его труп. Так вот, если я отыщу его след,если узнаю, с кем виделся и говорил накануне, то, возможно, найду и его убийц.Вы ведь согласны, что убийцу нужно найти и наказать?

– Согласен, – вздохнул старик. – Но я малочем могу вам помочь. Видел я того человека мельком и, куда он пошел, сойдя спарохода, не заметил, потому что в тот день в порту разгорелся грандиозныйскандал. Есть тут у нас одна барынька… Анна Евграфовна, – капитан помолчалнеодобрительно, – уж очень суровая… Все не по ней, что ни сделать. Но –княгиня, так что все ее боятся. Прибыла она тогда из Батума, родня у нее там,так она раза два в год норовит съездить, погостить. Те-то, конечно, не оченьзовут – не такое сейчас время, чтобы гостевать, но Анна Евграфовна уж разрешила, то непременно поедет. И вот как раз она тем рейсом обратно прибыла. Анадо сказать, что вещей у нее всегда тьма-тьмущая, да собачка, да двеприживалки… в общем, компания приличная. И тут вдруг, – Орест Николаевич рассмеялся, –попался собачке этой котище портовый. Не то он мимо пробегал, а она давай изкорзинки тявкать, не то другое что, но только такой скандал случился! АннаЕвграфовна дама с характером, а тут такой повод. До начальника порта дошло бы,но приживалке одной плохо стало, побоялись, что помрет тут на месте от страха.Они все и уехали, коляска Анну Евграфовну ожидала. В суматохе все пассажирыразбежались. И знаете, что я заметил? – Старик хитро прищурился. –Определенно в этом деле не обошлось без вашего знакомца Васьки. Ну, того,который в карман-то к вам залезал. Все время он там поблизости вертелся, и ужочень глазенки у него блестели…

Посидели еще немного, разговор перекинулся на всякуювсячину. Капитан, выпив, как все старики, погрузился в воспоминания. Борис,улыбаясь и машинально поддакивая, раздумывал над его словами. Ничего большестарик не вспомнит про Махарадзе. Он подтвердил только то, что второго августаМахарадзе сошел на берег в числе других пассажиров.

Борис подумал еще немножко и, распрощавшись с капитаном,отправился на рынок искать Ваську-воришку. Нельзя сказать, что он сильнорассчитывал на то, что мальчишка вспомнит пассажира в черно-белой черкеске,просто он совершенно не представлял себе, что делать дальше, потому что следГеоргия Махарадзе затерялся.

Борис неторопливо прохаживался между рыночными торговками,прицениваясь где к необъятному кавуну, где – к истерично визжащему молочномупоросенку, заранее чувствующему скорую свою кончину и посмертное торжествопосредине стола, в звездочках укропа и с яблоком в невинном рыльце.

– А вот, барин, не надо ли творожку свежего, сметанки?

– Панычу цыбули не треба? Може, бульбочки? А канталупагарнэнька?

– А вот, гаспадын хороший, не желаем чурчхели?Бахлава-бузинаки! Вай, хорош!

Борис где отшучивался, где отмахивался, где пробовал кусочекприторной восточной сладости или кисточку душистой резкой черемши,прислушивался к разноязычному базарному гвалту и внимательно посматривал посторонам – пониже основной человеческой массы, отыскивая своего малолетнеговороватого знакомца Ваську. У старой грузинки, до самых глаз закутанной вчерное, несмотря на жару, он купил кулек козинаков и четыре сладкие сосулькиореховых чурчхел, после чего продолжил свой неспешный рейд, помаленьку отщипываяжесткие приторные кусочки.