Дженнет приходилось сражаться сразу на два фронта, так какЭдам не отличался ангельским терпением. Он сказал ей, что, если Дженнет непозволит ему переехать к ней, он будет считать — она предпочла его детям. Когдаже она просила его подождать, Эдам отвечал, что он и так ждал достаточно долго.Увы, Джессика и Джейсон не желали его ни видеть, ни знать. Своей матери онитоже объявили форменный бойкот, так как считали, что она предала их. Маркстарался как мог исправить положение, но безуспешно.

Когда каникулы подошли к концу, он признался Дженнет, чтоему не удалось уговорить их остаться с ней. Каждый раз, когда он заводил обэтом речь, Джессика грозила обратиться к адвокату по защите прав детей ипопросить его подать заявление в суд, чтобы ее и Джейсона официально передалиотцу. И это была не пустая угроза. Марк прекрасно знал — Джесс и Джейсон ужедостаточно взрослые, чтобы суд мог рассмотреть их требование и удовлетворитьего.

— Мне кажется, положение действительно сложное, —честно сказал Марк своей бывшей жене. — Ума не приложу, что тут можносделать. Сколько я ни думаю об этом, мне приходит в голову только одно: тыдолжна отпустить их ко мне в Лос-Анджелес, по крайней мере, до конца учебногогода. Когда все уляжется, ты сможешь снова с ними поговорить, а пока… Я уверен,что, если ты будешь пытаться удержать их в Нью-Йорке, это не приведет ни к чемухорошему.

Ведь ты не хочешь ни выслушать их, ни уступить, и они платяттебе тем же.

Он считал, что Дженнет не смогла справиться с ситуацией илишь создавала новые проблемы, вместо того чтобы решать существующие. Теперь ейприходилось расплачиваться за собственные ошибки. Дженнет буквально разрываласьмежду детьми и Эдамом, причем и он, и Джесс с Джейсоном не стеснялись всредствах, стараясь склонить ее на свою сторону.

— А ты пришлешь их назад, когда учебный годзакончится? — спросила Дженнет со страхом. Она боялась потерять детей, нои не хотела лишиться Эдама, который не только обещал жениться на ней, кактолько она получит развод, но и планировал как можно скорее завестисобственного ребенка, может быть, даже двух. Дженнет очень нравился его план,но она не представляла, как сказать об этом детям.

Впрочем, это была проблема отдаленного будущего. Пока же ейнужно было что-то решать с Джесс и Джейсоном, которые грозились навсегдавернуться к отцу.

— Я еще не знаю, — честно сказал Марк. —Многое будет зависеть от их желания. Мне кажется, будет лучше, если и летниеканикулы они проведут у меня, а там будет видно.

Ему было почти жаль Дженнет. Она оказалась в сложномположении, которое сама же и создала. Марк испытывал противоречивые чувства.Дженнет разрушила его жизнь своим уходом, но хуже всего было то, что онпродолжал любить ее, хотя и понимал — Дженнет потеряна для него навсегда.Впрочем, ей он ничего не говорил. Ее увлечение Эдамом было настолько сильным,что она готова была не только разрушить их брак, но и испортить отношения ссобственными детьми. И Марк не мог этого постичь, как ни старался. Сам он врядли мог бы пожертвовать детьми ради другой женщины, и Джессика с Джейсономинтуитивно это чувствовали. Именно поэтому они так хотели переехать к нему,хотя это и означало, что им придется расстаться с матерью.

— А ты сможешь устроить их в старую школу? —озабоченно спросила Дженнет, понимая, что у нее нет иного выхода.

Она сама загнала себя в угол. Дети теперь смотрели на нее,как на злейшего врага. Эдам продолжал настаивать на немедленном переезде. Еготерпение подходило к концу, и он готов был добиваться своего любыми средствами.

— Я попытаюсь, — ответил Марк, чтобы хоть как-тоуспокоить Дженнет.

— А где ты живешь? У тебя большая квартира? —снова спросила Дженнет, и Марк понял, что она почти готова уступить. Но этапобеда не доставила ему радости.

— Детям она понравится, — уверил Дженнет Марк. Онпринялся описывать гостевые апартаменты и парк, но Дженнет неожиданнорасплакалась. Она и представить себе не могла, как будет жить без детей, асейчас перспектива разлуки с ними становилась реальностью.

— Когда вернусь, я узнаю, что можно сделать, и позвонютебе, — сказал Марк, снова возвращаясь к вопросу о школе.

Он знал, что для Джесс и Джейсона это особенно важно.

После того как Марк поговорил с Дженнет, дети налетели нанего с расспросами. Им не терпелось узнать, о чем договорились родители.

— Пока ни о чем, — строго ответил Марк. — Ядаже еще не знаю, сумею ли я устроить вас в ту же школу, где вы учились раньше.В любом случае я хочу, чтобы до переезда вы были вежливы с матерью. Вы должныпонимать, что ей тоже нелегко. Мама вас любит, а вы…

— Если бы она нас любила, она бы не ушла оттебя, — парировала Джессика, и ее глаза потемнели от гнева. Она была оченькрасивой девочкой — белокурой, светлокожей, с ангельским личиком, но Маркпонимал, что, несмотря на нежный возраст, сердце ее уже покрыто ранами, которыезаживут не скоро. И он от души надеялся, что сумеет уберечь ее от новыхстраданий.

— Все не так просто, как кажется в пятнадцатьлет, — вздохнул он. — Люди меняются, сама их жизнь меняется. Недаромговорится, что человек предполагает, а бог располагает. В жизни очень частобывает, что мечтаешь об одном, а наделе получаешь совсем другое. Впрочем, тебееще предстоит с этим столкнуться…

Но, как и следовало ожидать, дети не прислушались к егословам. Они были все еще во власти своей обиды на мать и не хотели прощать.

В тот же день вечером Марк улетел в Лос-Анджелес. Всюследующую неделю он посвятил переговорам с администрацией школы, где училисьДжейсон и Джессика. Они отсутствовали всего три месяца, к тому же их школа вНью-Йорке считалась очень сильной, и в конце концов Марк добилсяпринципиального согласия. Все остальное было просто.

Ему нужно было только нанять домработницу, которая быготовила детям, присматривала за ними, пока он был на работе, и возила их натренировки. Марк в этом отношении не предвидел никаких затруднений, поэтому вконце недели он со спокойной душой позвонил Дженнет в Нью-Йорк.

— Все устроилось, — сказал он. — Впонедельник они уже могут приступать к занятиям, но я подумал — может быть, тызахочешь, чтобы они пожили с тобой еще недельку. Ты могла бы еще разпопробовать поговорить с ними… Словом, решай сама, только предупреди меня,когда они будут вылетать в Лос-Анджелес, — я их встречу.

— Спасибо, Марк. Ты так великодушен… Боюсь, я этого незаслужила. Я буду очень скучать по ним. — И Дженнет заплакала.

— Я уверен, они тоже будут скучать без тебя. Их обидаскоро уляжется, и тогда они захотят вернуться.

— Я в этом сомневаюсь. Они были так решительно настроеныпротив Эдама, а он… Я говорила тебе, у него свои представления о том, как вседолжно быть. Ему трудно понять, что дети думают, что чувствуют, — ведьсвоих у него не было.