«Это его трудности», — хотел сказать Марк, носдержался. Дженнет можно было только посочувствовать. В ситуациях, требовавшихтрезвого расчета, решительности, стойкости, она всегда терялась — вот иоказалась в положении мяча, который перекидывают через сетку опытныетеннисисты. Раньше все проблемы в семье решал Марк. Роман с Эдамом был,пожалуй, ее первым самостоятельным предприятием, Дженнет ринулась в него очертяголову и заварила такую кашу, что им всем предстояло еще долго ее расхлебывать.

В воскресенье Дженнет объявила детям, что они едут вЛос-Анджелес к отцу. Джессике и Джейсону не хватило такта, чтобы хотя быпритвориться огорченными. Разразившись восторженными воплями, они бросилисьсобирать вещи. Дети готовы были отправиться в путь немедленно, но Дженнетнастояла, чтобы они побыли с ней еще хотя бы неделю. Кроме того, она сказала,что летом им придется снова приехать в Нью-Йорк. Она и Эдам решили пожениться виюле, сразу после того, как будет официально оформлен развод, но говорить обэтом детям Дженнет пока не стала. Она боялась, что после таких новостейДжессика и Джейсон вообще не захотят возвращаться. Пусть они узнают о свадьбеуже здесь, решила она.

Эта последняя неделя была мучительной для всех, и Дженнетвздохнула почти с облегчением, когда в воскресенье посадила детей на самолет доЛос-Анджелеса. У Марка все было готово к встрече. В последний момент он решилне нанимать для детей няню, а договорился с Паломой, которая безо всякихуговоров согласилась присматривать за детьми. На тренировки Марк мог возить ихсам; ради этого он был готов уходить с работы раньше обычного, благо егоположение в фирме это позволяло.

Уже после того, как самолет оторвался от земли, Дженнетдолго стояла у стеклянной стены в зале вылета и молча смотрела в небо. Напрощание дети обняли ее, Джейсон даже чуть было не заплакал. Оставаться он нехотел, но ему было жаль мать. А Джессика, ее девочка, ее ангел, ни разу неоглянулась. Подхватив свою сумку, она чуть ли не бегом бросилась к трапу.

В лос-анджелесском аэропорту все было совсем иначе.

Едва завидев Марка в толпе встречающих, Джессика и Джейсонзавопили от радости и со всех ног бросились к нему. Со слезами на глазах онобнял обоих и крепко прижал к себе. Он потерял Дженнет — потерял, быть может,по собственной вине, — но зато дети вернулись к нему.

И это было все, чего он сейчас желал.

Расписание дежурств Алекс повергало Купа в недоумение. Он непредставлял, как можно столько работать! Ни с чем подобным он еще никогда несталкивался, хотя среди его побед было несколько женщин, активно занимавшихсясвоей карьерой, в том числе две адвокатессы. Куп и Алекс встречались урывками,ужинали в ресторанах быстрого обслуживания, китайских забегаловках и кафе,изредка ходили в кино, и каждый раз их встречи прерывались настойчивым сигналомпейджера. Алекс вызывали в клинику, и она прыгала в свой «Фольксваген» или втакси и мчалась на работу. Куп не раз уговаривал ее предпринять что-нибудь, ноАлекс отрицательно качала головой. Она была бессильна изменить сложившийсяпорядок, из-за которого у абсолютного большинства врачей-резидентов напрочьотсутствовала личная жизнь. Правда, многие из ее коллег встречались с другимиврачами или медсестрами, но эти служебные романы были чаще всего недолговечны.

Алекс действительно было непросто втиснуть в свое рабочеерасписание Купа, распорядок жизни которого так отличался от ее собственного.Чтобы выкроить время для встречи с ним, Алекс менялась сменами, отрабатывалалишние часы, чтобы иметь возможность уйти с дежурства пораньше, и безотказноподменяла коллег, когда им требовалось отлучиться по личным делам. Куп тоже шелна всяческие ухищрения, чтобы подстроиться к ней, однако он не переставализумляться той ответственности, которую Алекс проявляла, если речь заходила оее работе. Впрочем, это ему даже нравилось, как нравилось все в этойудивительной женщине. О ее богатстве Куп теперь почти не вспоминал, однако,если эти мысли все же приходили ему на ум, он думал о миллионах Артура Мэдисоналишь как о приятном, но необязательном дополнении ко всему остальному. Они былидля него как нарядная ленточка на рождественском подарке. Гораздо чаще Купзадумывался о том, как отнесутся родители Алекс к тому, что он встречается с ихдочерью.

Его так и подмывало спросить об этом у самой Алекс, но онтак и не осмелился — главным образом потому, что не был уверен, можно ли такопределить их отношения.

Их отношения и в самом деле развивались достаточно медленно— отчасти из-за занятости Алекс, отчасти из-за того, что, раз обжегшись, онабыла очень осторожна и не хотела спешить. Он поцеловал ее только после пятогосвидания, но дальше этого дело не пошло, а форсировать события Куп не хотел.Для этого он был достаточно умен, да и терпения ему было не занимать. Он сразурешил, что переспит с Алекс, только когда она сама захочет этого. Инстинктподсказывал Купу, что при малейшем давлении с его стороны Алекс можетотдалиться или вообще порвать их отношения, а этого ему не хотелось. И он былготов ждать столько, сколько будет нужно.

К счастью, Шарлей совершенно исчезла с его горизонта.

После того как он две недели кряду не отвечал на ее звонки,она наконец перестала ему надоедать. Куп почувствовал огромное облегчение оттого, что не надо было думать, как выпутаться из этой глупой ситуации. Всемиего мыслями теперь владела Алекс. Даже Палома, казалось, одобряла ее, хотя Купбыл уже готов к решительной схватке со своей строптивой горничной, боясь, чтоей вздумается дерзить Алекс. Ему бы никогда не пришло в голову, что Паломажалеет Алекс, уверенная, что бедная наивная женщина не представляет и близко,на что идет.

Куп совершенно изменил свой привычный распорядок.

Даже в те дни, когда он не встречался с Алекс, он оставалсядома и читал сценарии или ужинал с кем-то из знакомых режиссеров и продюсеров.Однажды он снова побывал на вечеринке у Шварцев, но Алекс не смогла поехатьтуда с ним, и Куп откровенно скучал. Расспрашивать о ней Луизу Шварц он неосмелился — ему не хотелось, чтобы кто-то знал, что они встречаются. Купнисколько не стыдился своего увлечения, просто ему хотелось уберечь Алекс отшумихи, которую могли поднять вокруг них газеты. Он уже понял, что она былачеловеком скромным, твердо придерживавшимся определенных правил, и ей бынаверняка не хотелось, чтобы бульварная пресса назвала ее еще одним«приобретением», которое знаменитый Купер Уинслоу сделал для своего гарема.Хоть Алекс и была более или менее осведомлена о его репутации «первогоголливудского плейбоя», но посвящать ее в подробности Куп считал излишним.

Там, где они обычно ужинали, газетчики не появлялись.

Местом их охоты были шикарные рестораны в центреЛос-Анджелеса, но Куп еще ни разу не водил Алекс ни в «Спаго», ни в «Четыревремени года», так как у нее не было ни сил, ни времени, чтобы привести себя внадлежащий вид. Она постоянно была занята, поэтому, когда однажды они пошли вкино и даже смогли досмотреть фильм до конца. Куп считал это огромной удачей.