«Ну и что нам это дает? – уныло спросил себя Бабкин, исам же себе ответил: – Да ни хрена нам это не дает».

Ему хотелось задать этот же вопрос Макару и послушать, чтотот ответит. Прошла половина времени, отведенного на расследование, а у нихпо-прежнему дело не сдвинулось с мертвой точки.

Саша остановил джип неподалеку от станции и вопросительнопосмотрел на Илюшина. Во взгляде его читалось ожидание собаки, которую хозяинберет с собой на прогулку в неизвестном направлении – «куда теперь?». Но МакарАндреевич молчал, осматривая небольшую площадь перед станцией, и Саша побоялсямешать его размышлениям.

Собственно говоря, площади как таковой и не было – всеголишь небольшой заасфальтированный прямоугольник, по сторонам которого ровнымстроем высились тополя. Листья у них уже начали желтеть и скукоживаться. Вдольтополей бежала дорожка, по которой от только что подъехавшей электрички внаправлении поселка шли люди с сумками.

– Где машину нашли, говоришь? – спросил Илюшин,хотя Саша молчал, как рыба.

– В самом поселке, – немедленно откликнулсятот. – Степаныч даже номер дома узнал, возле которого она стояла. «Тольконам-то это зачем?» – хотел прибавить он, но благоразумно сдержался: раз МакарАндреевич спрашивает, значит, зачем-то нужно.

– Номер дома, номер дома… – протянул Макар. –Значит, предположительно Рокунова бросила машину в поселке, а затем…

– Затем села в электричку и уехала, – ответилСаша, удивляясь возникшей паузе: какие еще могут быть варианты?

– Села в электричку… Возможно. Почему бы и нет?

Макар побарабанил пальцами по приборной панели и, приняврешение, повернулся к Саше:

– Возвращайся обратно. Я здесь немного поброжу вокругпоселка, затем приеду на электричке в Москву. Позвоню заранее, подхватишь менявозле платформы.

– То есть… Как? – Крупенниковым овладело горькоеразочарование, которое он не смог скрыть. – Без меня?

Илюшин посмотрел на его огорченное лицо и покачал головой:

– Извини. Двоим здесь делать нечего.

И, не объясняя больше ничего, подхватил легкий рюкзак ивыпрыгнул из машины.

– Да, чуть не забыл! – Он просунул голову обратнов салон. – Возле какого дома нашли машину?

– Возле сто пятьдесят седьмого.

Крупенников хотел добавить, что это на окраине, но подумал имстительно промолчал. Раз Макар Андреевич такой одинокий волк Маклауд, пустьсам и шарахается по этим улочкам.

– Это, должно быть, где-нибудь на самом краю, –вслух подумал Макар, и Саша разозлился на него еще больше. – Ладно,поезжай.

Когда джип скрылся из виду, Илюшин предпринял действия,которые показались бы Крупенникову странными, не сказать нелепыми, если бы оних наблюдал. Сперва без всякой спешки Макар походил под тополями, поднимая сземли скрюченные листья размером с блюдце и задумчиво бросая их обратно, затемотправился на платформу и побродил еще и там, попутно изучив расписаниепоездов. Он ни с кем не заговаривал, никого ни о чем не расспрашивал, и даже,казалось, не особенно обращал внимание на окружавшую его действительность.

Убив таким образом минут сорок, Илюшин дождался следующейэлектрички и вместе с вышедшими из нее пассажирами направился наконец кпоселку, где был найден «Хундай» убитой Виктории Чериной.

Поселок красиво назывался «Вишневый». Макар, неторопливобредущий мимо дач, не смог обнаружить в садах ни одного вишневого дерева. Затоповсюду, куда ни падал взгляд, краснели яблони, и в воздухе стоял сентябрьскийзапах поспевающих яблок.

Место для садов было выбрано, по мнению Илюшина, неудачное:ни озера, ни пруда, ни самого завалящего лесочка в пределах видимости. К томуже неподалеку, пересекая рельсы, проходила оживленная трасса, и шум машиндоносился даже сюда. Макар прислушивался краем уха к разговорам дачников,идущих неподалеку от него: обсуждали утреннюю находку – машину, из которойкровь вытекала аж на землю, ахали, ужасались, и кто-то из самых осведомленныхутверждал, что теперь милиция в каждом доме спрячет по засаде, а ключи у хозяевизымут, чтобы пользоваться домами по своему усмотрению. Как водится, несколькочеловек немедленно возмутились таким произволом и заявили, что ключи неотдадут, потому что нету такого закона, чтобы пускать в свой дом кого нипопадя. А милиция пускай сама своим делом занимается, не привлекая мирныхграждан.

Тут же зашел спор о поимке преступника и об убитой, ноничего нового Илюшин не услышал. Кто-то говорил, что убили проститутку,подобрав ее на шоссе, кто-то возражал, что ни проститутка, ни шоссе здесь нипри чем, а жертва – известная модель, красавица, которую прикончили изревности. Потом вспомнили, что писали газеты о маньяке, и разговор зашел втакие дебри, что Макар только вздохнул: ничего ценного здесь извлечь былонельзя.

Постепенно дачники разошлись по домам, под конец свернув собсуждения происшествия на урожай яблок и способы их утилизации. Только одинчеловек сделал попытку вернуть разговор к преступлению – щуплый пенсионер втемных очках и кепке.

– Вот вы все о своем, бабском, языками мелете, –воззвал он к женщинам, спорящим о банках и крышках. – А ведь не зря машинуу нас нашли! Значит, преступник-то из поселка!

– Да что вы говорите, Семен Исакич! – насмешливовозразила бойкая веснушчатая тетка. – И кто это у нас такой маньяк? Может,Козихина? Или Аграфенов?

Раздался дружный смех ее знакомых, подтвердивший, чтоневедомые Илюшину Козихина и Аграфенов на роль убийц претендовать никак немогут.

– А чего вы смеетесь? Чего смеетесь?! – вспылилпенсионер. – Аграфенов, между прочим, прошлым летом соседскую собакуотравил!

– Не соседскую, а свою, и не собаку, а щенка, и неотравил, а утопил, – поправила его веснушчатая, и новый взрыв хохотавогнал старичка в краску.

– Какая разница! Все равно – значит, способен налишение жизни живого существа! – упорствовал он. – Пусть и неАграфенов, но вы посмотрите, сколько народу здесь с весны до зимы живет! Это мыприезжаем, к нам никаких подозрений быть не может, а так-то здесь есть людинепонятные, среди которых милиции пошуршать бы стоило, хочу заметить!

– Почему это подозрений быть не может, СеменИсакич? – прищурившись, спросила тетка. – Вы у нас, между прочим,личность оч-чень неоднозначная! Вон у вас очки темные, это зачем? От кого выглаза прячете? А кепка! Такую кепку, если хотите знать, только крупныепреступники носят!

– Тьфу ты! С вами и не поговоришь серьезно, балаболствоодно!

С этими словами сконфуженный старичок ретировался закалитку, а довольные собой женщины продолжили путь, не обращая внимания наИлюшина.

Макар дошел до сто пятьдесят седьмого дома, оказавшегосяничем не примечательным летним «скворечником», и сразу увидел место, где былаоставлена машина убитой. Трава возле дороги была примята и истоптана, и онпредставил, сколько людей здесь прошло утром, когда ее нашли. Он знал отоперативников, что быстрота, с какой разыскали «Хундай», была полностьюзаслугой бдительных местных жителей: кто-то из них увидел незнакомую машинувозле своего дома, подошел ближе и рассмотрел следы крови, после чегонемедленно позвонил в милицию.