В вестибюль выбежал Мики.

– Хелло, Дон, тебе бы лучше заняться Тиной! – закричал он. –Она в обмороке.

– Тина? Значит, она не в Редмине? Где она?

– Вон там.

– Я взгляну на нее, а потом поднимусь наверх, – бросил Крейгчерез плечо и вошел в комнату. – Прежде всего ее надо согреть. Принеситегорячего чая или кофе, как только она очнется. Да вы сами знаете…

Кирстен кивнула.

– Кирстен! – Выйдя из кухни, по коридору медленно брела ввестибюль Мэри Дюрант. Кирстен подошла к ней. Мики беспомощно озирался.

– Это вранье, – громко прохрипела Мэри. – Это вранье. Вы всепридумали. Он был жив и здоров, когда я вышла от него. Он был жив и здоров. Онписал. Я просила его ничего не писать. Говорила – не надо. Почему он непослушался? Откуда такое ослиное упрямство? Почему не уехал из этого дома,когда я его умоляла?

Кирстен всеми силами старалась успокоить Мэри, ласковопоглаживая ее.

Из комнаты, где лежала Тина, быстрыми шагами вышел ДональдКрейг.

– Кто сказал, что эта девушка в обмороке? – спросил он.

Мики удивленно посмотрел на него.

– Но она и в самом деле в обмороке, – пробормотал он.

– Где она находилась, когда потеряла сознание?

– Она была со мной… Вышла из дома, пошла мне навстречу.Потом неожиданно рухнула.

– Рухнула, хм? Да, именно рухнула, – угрюмо проговорилДональд. Не теряя времени, он подошел к телефону. – Нужна «Скорая помощь».Немедленно.

– «Скорая помощь»? – Кирстен и Мики ошалело егоразглядывали. Мэри, казалось, никак не реагировала на происходящее.

– Да. – Дональд яростно крутил диск телефона. – Эта девушкане в обмороке, – пояснил он. – Ее ткнули каким-то острым предметом. Слышите? Вспину. Требуется немедленная госпитализация.

В номере отеля Артур Калгари снова и снова просматривалтолько что сделанные заметки, время от времени кивая.

Да, теперь он на правильном пути. Вначале, правда, допустилпромах, поставив в центр своего расследования фигуру миссис Эрджайл. В девятислучаях из десяти такой подход дал бы хорошие результаты. Но это делоотносилось к оставшейся, десятой доле случаев.

Он органически ощущал наличие какого-то неизвестного емуфактора. Если определить и выявить этот фактор, вопрос будет решен. Убитая,оказавшись в центре его расследований, мешала ему сосредоточиться на иныхверсиях. Но она, как теперь становилось очевидным, была всего лишь жертвой, неболее.

Ему пришлось еще раз проанализировать случившееся с самогоначала, обратив особое внимание на Джако. Не на безликого Джако, несправедливоосужденного за несовершенное преступление, но на реального Джако со всемиприсущими ему человеческими качествами.

Был ли Джако, применяя термины старой кальвинистскойдоктрины, «сосудом зла»? А может, ему было уготовано в жизни иноепредназначение? Во всяком случае, по мнению доктора Макмастера, его преступныенаклонности неизбежно привели бы его к преступлению. Окружающая среда не моглани помочь ему, ни уберечь его от этого. Так ли это на самом деле? Лео Эрджайлговорил о Джако с сочувствием и сожалением, считая, что человек он трудный, ноне преступник. Как увязать между собой эти точки зрения? А как охарактеризовалаего Хестер? Не мудрствуя лукаво, назвала ужасным. Примитивное детское суждение.А что сказала про него Кирстен Линдстрем? Что Джако был коварен. Да, именноковарен! Тина заявила: «Я никогда не любила его и не доверяла ему». Похоже,разве нет? В общем, все давали ему сходные характеристики. И только голос еговдовы выпадал из этого однозвучного хора. Морин Клег оценивала Джако, какговорится, со своей колокольни. Он не оправдал ее ожиданий, и она сожалела отом, что не устояла перед его обаянием. А теперь, найдя себе надежного супруга,она беззаботно повторяла его нравоучительные сентенции. Морин, не таясь,перечислила Калгари изрядную долю жульнических проделок Джако, раскрыласпособы, с помощью которых ему удавалось прикарманивать деньги. Деньги!

Утомленному взору Артура Калгари вдруг представилось, будтоэто слово, выведенное гигантскими буквами, заплясало на противоположной стене.Деньги! Деньги! Деньги! Словно навязчивый оперный мотивчик. Деньги миссисЭрджайл! Деньги, помещенные в фонды! Деньги, выплачиваемые в качестве ренты!Остаток имущества, оставленный супругу! Деньги, взятые в банке! Деньги в ящикебюро! Хестер, спешащая в гараж без гроша в сумочке, выпрашивает у КирстенЛиндстрем два фунта. И у Джако были обнаружены деньги, которые, как он клялся,дала ему мать.

Постепенно вырисовывалась общая картина, которая, словносплетенный из нитей узор, состояла из отдельных элементов-событий, непременносвязанных с деньгами. Где-то здесь притаился и неизвестный фактор, так долго неподдающийся расшифровке.

Калгари взглянул на часы. Он обещал в условленное времяпозвонить Хестер. Пододвинул к себе телефон и набрал нужный номер:

– Хестер. У вас все в порядке?

– О да. У меня все в порядке.

Калгари моментально уловил смысл выделенного интонациейслова. Отрывисто спросил:

– Что случилось?

– Филипа только что убили.

– Филипа! Филипа Дюранта? – недоверчиво переспросил он.

– Да. И Тину тоже, то есть она пока что жива. Находится вбольнице.

– Рассказывайте же, – приказал Артур.

Она рассказала. Он спрашивал, переспрашивал, уточнял, покане получил всю необходимую информацию. Потом угрюмо сказал:

– Держитесь, Хестер, выезжаю. Буду у вас… – он посмотрел начасы, – ровно через час. Мне нужно сначала повидать помощника инспектора Хьюша.

– Что именно вы хотите узнать, Калгари? – спросил Хьюш.

Калгари не успел еще ответить, как на столе у помощникаинспектора зазвонил телефон. Хьюш взял трубку:

– Да, говорите. Минуточку. – Он пододвинул к себе листокбумаги, взял ручку и приготовился записывать. – Да, давайте. Да. – Он записал.– Что? Назовите по буквам последнее слово. Понятно. Да, вроде бы в этом нетособого смысла? Правильно. Больше ничего? Правильно. Спасибо. – Он положилтрубку. – Звонили из больницы.

– Тина? – спросил Калгари.

Помощник инспектора кивнул:

– К ней на несколько минут вернулось сознание.

– Она что-нибудь сказала? – осведомился Калгари.