– Долго болтался в этот раз, – сообщил катер, когда Кейнеодобрительно глянул на букетик. – Кстати, по местным сетям сообщили, что тыубит.

– В первый раз, что ли? – Кей вынул букетик и отправил его вкерамический сосуд, стоявший на полу. В сосуде заурчало.

– А ещё говорили, что убийца – мальчик лет тринадцати,ровесник нашего гостя, как я понимаю?

– Если бы не я сам отлаживал твою логику, то пришлось бысчесть тебя разумным, – сказал Кей.

– Благодарю, – сухо ответил корабль, в очередной раз сменивколоратуру – на баритон.

Кей посмотрел на Томми. Тот стоял у закрывшегося входа,беспомощно теребя браслет на кисти. Кей вздохнул и расстегнул свою половинкунаручника. Браслет на руке Томми щёлкнул, спадая. Мальчик дёрнулся.

– Что будем делать… убивец? – спросил Кей. – Медленнозапихивать тебя в утилизатор, приклеивать под дюзы, нарезать кусочками,облучать из алгопистолета, пороть?

Губы Томми задрожали. Он заплакал.

– О, – разочарованно сказал Кей. – Укатали силикоидакислородные планеты… Тот, да не тот.

– Чего… чего ты хочешь?

– Иди в ту дверь, там душ. Вымойся, на тебя противносмотреть – грязь и сопли…

– Зачем?

– Я предпочитаю убивать свежевымытых детей, – сказал Кей. –Иногда я их даже кормлю ужином. Иди. Одежду сунешь в чистящий блок, достанешьчерез десять минут.

Он повернулся и вошёл в открывшуюся перед ним дверь вмаленькую рубку, освещённую огнями просыпающихся пультов.

Когда Кей вернулся в каюту, Томми только начал мыться. Онпотратил десять минут, прежде чем убедился, что шлюз не откроется, а корабльдаже не подумает вызвать полицию. Кей примерно этого и ожидал. Он приготовилужин и успел выпить бокал вина, прежде чем Томми Арано рискнул выйти из душа.

– Хочешь есть? – дружелюбно спросил Кей. – На ночь наедатьсявредно, но мы уснём не скоро.

Томми отвёл глаза. Он успел составить своё мнение одействиях Кея и ничего хорошего не ожидал.

– Поешь, – повторил Кей, наполняя бокал. – Хотя погоди, идисюда.

Особого выбора у мальчика не было. Он подошёл. Кей вынул иззаднего кармана его джинсов металлическую расчёску, с улыбкой провёл пальцамипо острым зубцам.

– Ты забыл причесаться, Арти.

– Меня зовут Томми Арано, – безнадёжно сказал мальчик.

– Я подзабыл… Пробор налево, верно? Там, правда, есть фен,но мы не в театр собрались…

Кей опустил расчёску в свой карман и стал расстёгивать наТомми ещё влажную рубашку. Мальчик дёрнулся, но сопротивляться не рискнул.

– Так и думал, – удовлетворённо сказал Кей, разглядываягрубый рубец на левом плече Томми. – Чуть-чуть я промазал… Что, долечитьсяденег не было? Или считаешь, что шрамы украшают мальчиков? Они даже взрослых некрасят, дружок. Иди ешь.

Опасливо поглядывая на Кея, Томми уселся в кресло, быстрозастегнул рубашку.

– Сейчас мы проделаем эксперимент над твоим пищеварением, –поигрывая бокалом, сказал Кей. – Ты чего застыл? Это же просто сосиска. Ешь, ая расскажу тебе вечернюю сказочку, нарушая выработку желудочного сока имоторику кишечника.

Он поморщился, глядя, как Томми начал послушно жевать.

– Круто тебя опустили, мальчик. Отвага осталась, а от волиодни ошмётки. Вспыхнуть можешь, гореть – нет. По сравнению с этим твоисъёжившиеся бицепсы и тощие плечи – ерунда.

Томми опустил надкушенную сосиску, впервые поглядев на Кея спроблеском любопытства.

– Что, помнишь? Год назад ты был великолепно развит… дляребёнка, конечно. А вот поддерживать форму уже разучился.

– Я расту, – сказал Томми.

– Ага. Вглубь. Ешь, тебе нужны протеины. И перестаньбояться, я тебя не убью. Ты даже не догадываешься, каких наказаний избежал, тысчастливчик.

Томми недоверчиво смотрел на Кея.

– Знаешь, кто такой Кертис Ван Кертис?

– У меня семь баллов по политологии, – с нерешительнойгордостью сказал Томми.

– А кто такой Артур Ван Кертис?

– Его сын… кажется.

– Пока будем считать так. Ешь! Наша сказочка начнётся вгрязной гостинице, где мирно спал человек по имени Кей Альтос. Накануне, сажаякатер, он перешёл на ручное управление, и гравитационные двигатели убилидевчонку, делающую свой маленький бизнес… – Кей отставил бокал и уже другимтоном сказал: – Если это для тебя важно, то Кей Альтос не собирался её убивать.Он даже готов извиниться перед мальчиком, который считает себя братом девочки.И прощает мальчику свою смерть.

– Ты-то жив, – сказал Томми.

– Вряд ли это надолго. У меня больше никогда не будет аТана.В каком-то смысле ты убил меня навсегда. Но я прошу прощения.

Кей поднялся, подошёл к Томми, положил руку ему на плечо:

– Мне очень жаль. Я никогда не убивал бесцельно – ни детей,ни взрослых.

– Зачем ты это говоришь? – спросил Томми. Он тихо, беззвучноплакал.

– Ты сейчас поймёшь. Ты умный мальчик, хоть и лишён прежнихзнаний. Дослушай всю историю, ладно?

– Ладно, – сказал Томми.

Когда Кей кончил рассказывать, он допивал бутылкумршанского, а Томми Арано почти доел первую сосиску.

– Я не верю, – сказал мальчик. – Это всё неправда. Ты узнал,что год назад я попал в аварию, и придумал… придумал…

– Длинную-предлинную историю. Зачем? Я мог плюнуть на тебя ине мстить, мог незатейливо и долго мучить твоё маленькое тело. Зачем мне врать,Арти?

– Меня зовут Томми!

– Пускай. Зачем мне врать? И что это за авария, в которой тыпотерял всю память, но не получил ни царапины?

Кей неожиданно перегнулся через стол и ударил Томми по щеке.Движением головы мальчик ушёл от удара, а кисть Кея оказалась в его руках.

– Смелее, – подбодрил Кей. – Продолжай движения, и тыпереломаешь мне пальцы. Это приём синтез-йодо, ты хорошо его знаешь. Тымаленькая боевая машина, Арти-Томми. У тебя была стёрта личность, но базовуюпамять не тронули… чтобы ты не писал в штаны и не учился заново говорить. Незнаю, с чего силикоиды проявили такую мягкость, но скажи им спасибо хоть заэто. Один курс йодо – и ты сможешь применять его сознательно. Ты круглыйотличник, хоть и плюёшь на учёбу, по обычаю всех своих приятелей. Знаешьпочему? Ты не учишь, ты вспоминаешь. Ты даже Императора Грея видел собственнымиглазами, не говоря уже о мелкой шушере. Ты умеешь управлять этим катером, аможешь справиться и с боевым эсминцем. Ты Артур Ван Кертис, клонКертиса-старшего. Ты был принцем, а стал нищим.